Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
– Это начало метаморфозы. Я облучился, когда вытаскивал из вашего «толстяка» заряд. Подозреваю, что схватил очень много.
– Ты умрёшь? – голос Икела звучал равнодушно. После того как они удрали из городка Триона, его ничто больше не волновало.
– Изменюсь. Только не знаю, как. Могу ослепнуть. Такое бывает: я слепну и вижу другой мир. Там темнота заменяет свет, а света нет вообще. Не знаю, есть ли там время, а если есть, течёт ли оно прямо или движется по кругу.
– А… – только и выдохнул Икел.
В это время раздался стук в дверь.
– Под кровать! – приказал Логос Триону, пнул того в бок и принялся спешно напяливать латексную маску.
Икел предпочёл больше не рядиться, завалился в одежде на кровать и отвернулся к стене. Запихнув чувал вслед за Трионом под кровать, Логос распахнул дверь. Хозяин стоял на пороге, слащаво улыбаясь и держа в руках поднос со свиным окороком и бутылью вина.
– Все, как велел господин, – забормотал хозяин, пристально оглядывая комнату.
Логос выхватил у него поднос и приказал:
– Проваливай!
Только теперь хозяин заметил, что губы монгола не шевелятся, когда тот говорит. Это его так поразило, что он даже не осмелился задать вопрос о плате.
Дверь захлопнулась, а хозяин все ещё стоял в коридоре и яростно скрёб затылок.
– А вы глупые ребята, – захихикал Трион, выползая на четвереньках из своего укрытия. – Из вашей затеи ничего не выйдет. Уж это я вам обещаю. Сильнее Чингисхана сейчас в мире нет никого. И потому умные служат ему.
– Да, я глуп, – согласился Логос, – ибо не понимаю, почему боги не уничтожили этого мерзавца за его фокусы.
– Нам неведомы замыслы богов, – отозвался Трион. – Может быть, напротив, боги хотели, чтобы я сделал то, что я сделал. И это было даже предсказано. Вспомни Эсхила и его «Прикованного Прометея»:
«Огонь найдёт он гибельней, чем молния,
И грохот оглушительнее грома гроз»[45].
Быть может, я и есть Прометей? Да, да, я – Прометей! Я – бог! – От этого внезапного открытия Трион пришёл в восторг. Он истерически хохотал и хлопал в ладоши.
– Бог? – с сомнением переспросил Логос. – Ты – бог? Что ты знаешь о богах?!
– Боги умны, а люди глупы. Минуций говорил, что больше всего на свете ненавидит глупость. Иметь дело с глупцами ужасно. Глупость, как энтропия, возрастает в мире.
– Глупость возрастает… – повторил Логос.
Он выдохнул и стал наблюдать, как струйка его дыхания смешивается с воздухом. И что-то в этом процессе ему очень не понравилось. Он нахмурился и спросил сам себя:
– Но почему?
Трион решил, что этот вопрос задан ему.
– Все поставлено на службу толпе. А идеалы толпы примитивны. Бот если бы Руфин осмелился стать тираном!..
Логос выставил перед собой ладони заборчиком и дохнул. Несколько минут он сидел с закрытыми глазами, пальцы его слегка подрагивали. Трион тоже перестал разглагольствовать и молча наблюдал за странными движениями своего похитителя. А тот с силой втянул в себя воздух…
– Нет! – заорал Трион и схватился за голову. – Не смей! Это моё, моё! Не отдам!
А Икел, резавший тем временем ветчину, уронил нож, потому что пальцы сами собой разжались, и на мгновение позабыл все – и что перед ним сидит бывший гладиатор Юний Вер, и что мать этого Вера служила когда-то в когорте «Нереида», а он, Корнелий Икел, командовал этой когортой. И то, что когорта эта утопилась в колодце в полном составе, – он позабыл тоже. И то, что теперь наконец он глотнул амброзии и сравнялся с теми, кто предпочёл умереть, но не убивать, – тоже забыл. Забыл даже, как держать нож и как резать ветчину. Он беспомощно оглянулся, зачем-то посмотрел в окно, но не мог вспомнить, что окно называется окном. Не мог понять, почему за окном темно. И что такое ночь, и будет ли завтра рассвет…
Тут Логос выдохнул. Икел тут же поднял нож и принялся резать ветчину, почему-то непрерывно повторяя:
– Окно, окно, окно…
Он сообразил, что через несколько часов тьма рассеется и они отправятся в путь. Но не мог вспомнить, как называлась когорта, которой он когда-то командовал и которая погибла так странно.
А Трион сидел за столом, уронив голову на руки, и плакал. Но это не был детский требовательный плач, который всe утро оглашал сады Хорезм-шаха. Это был злой плач униженного человека.
– Ты украл у меня идею. Я придумал, как сделать новую бомбу, а теперь я ничего не помню… Ничего…
А потом он закричал от боли и схватился за живот.
– Что с тобой? – спросил Логос, но не повернул головы и продолжал разглядывать свои ладони, будто видел на них, как в зеркале, что-то необыкновенно интересное.
– Бо-ольно… – прошептал Трион побелевшими губами.
Логос очнулся от своих мыслей и внимательно посмотрел на Триона.
– Ничего страшного. Боль скоро кончится. Это я тебе обещаю. – Он наконец разомкнул ладони, положил руку на плечо физику, и тот почувствовал странную лёгкость, невесомость во всем теле. И боль тоже стала лёгкой, невесомой. Нет, она осталась, но её уже можно было терпеть.
ГЛАВА V
Игры в Северной Пальмире
«Не только Киев, но и Москва, и Новгород Великий отрицательно относятся к союзу Готского царства с Римом».
«Акта диурна», канун Календ мая[46]
I
«Гаю Элию Перегрину Норма Галликан. Привет.
Пишу тебе уже не из Рима – с Крита. С осени меня держали на Пандатерии – местечко отвратительное, как ты знаешь. Но потом (я узнала: Валерия заступилась) перевели сюда. Приехала только вчера. Вещи раскиданы. Домишко – дрянь. Денег – сестерциев сто, не больше. Со мной только мой маленький Марк. Ни прислуги, ни друзей, ни знакомых – вообще никого. Соседи даже не пришли проведать. Но кто-то оставил у порога кувшин с молоком. Стала спрашивать, кто? Не сознаются. Боятся.
Не из-за денег пишу или из желания пожалобиться. Нет. Пишу для того, чтобы сообщить: Элий, я по-прежнему твой друг и преданный союзник. Что бы обо мне ни говорили, какие гадости ни писали – я с тобой против Бенита до конца. Впрочем, не знаю, пойдёшь ли ты до конца. Но я пойду. И уверена – Бенит не выстоит.
Выслали меня за мои статьи в «Вестнике старины» да ещё за то, что отказалась дать присягу на верность Бениту. Остальные сотрудники моей клиники согласились. Я – нет. Они заявили, что сделали это ради больных. Но я не могу. Исполнители разбили все вещи у меня в доме и разорили таблин в клинике и библиотеку. Я смотрела, как они уничтожают отчёты. Элий, ведь они – бывшие гении! Так почему же такие скоты?
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
