объекте и одновременно с этим, расфокусированным, чтобы охватывать собой сразу все объекты, которыми управляешь.
Через некоторое время я открыл глаза, и уставился на странную картину. Я был полупрозрачным. Светился синим светом. Рядом со мной стояла девушка. Девушка с длинными волосами из сна, сотканная из тысяч дронов, каждый из которых светился так же, как и я.
— Гхм, — послышались короткие смешки из зала. Уже наяву.
— Ну, это не совсем то, что я имел ввиду, — задумчиво выдал Харат. Фигура мгновенно рассыпалась на тысячи металлических шаров, которые перестали светиться. — Собирайте их, Командующий! Быстрее. Они тут сейчас всё разнесут.
На этот раз мне удалось все проделать аккуратно и быстро. Мне больше не нужен был ящик. Дроны следовали за мной по пятам.
— Думаю, у вас получится. Теперь выходите на поверхность и запускайте по всему Анар-Карасу. Найдёте ваших преступников.
На выходе я кое-что вспомнил.
— Харат, есть проблема. Когда симбионты полностью включаются и меняют структуру тела, и это критически важная проблема, я немного увеличиваюсь в размерах. Нужно что-то придумать. Бронескафандр начинает сковывать движения так, что я почти не могу двигаться. По этой причине я упустил одного отпетого мудака.
— Ллейр Дан-Эйра…
— Гайл.
— Как скажете. В действительности, вам не нужен бронекостюм. Плазмоиды и пули вам не страшны. Вы можете находится довольно продолжительное время в открытом космосе. Вам также было бы не страшно гамма-излучение. Сейчас доспехи будут вам только мешать.
— А когда симбионты не включаются? Меня может пристрелить каждая собака?
Я почувствовал лёгкий укол в спину. Ай.
У всех присутствующих были открыты рты от удивления, а я обернулся. Спина светилась голубым, а полностью расплющенная пуля валялась у моих ног.
— Простите, — выдал Харат, — небольшой эксперимент. Вы не видели угрозу, но симбионты сделали всю работу за вас, как видите. И вполне вовремя.
— Спасибо. Убедительно, — процедил я сквозь зубы.
— Возьмите одежду, — ко мне подъехала очередная гравиплатформа. — Эта не будет препятствовать вашему обращению.
— Обращению? Теперь я ещё оборотень и мутант, — я откровенно ворчал.
— Гайл, посмотрите на себя, — Харат вывел на экраны запись трехминутной давности, на которой я, полностью обращенный, стоял рядом с фигурой из дронов. — А теперь, посмотрите сюда.
Он вывел рядом фигуры нирилигов, женщин и мужчин. Десятки и сотни, они сменяли друг друга в бесконечном потоке. Мы были почти идентичны.
— Вы не мутант, ллейр Дан-Эйра. Вы — нирилиг.
Уже был закат. Единственное, что мне нравилось в Анар-Керасе — когда низкое закатное солнце пронизывало проспекты и отражалось в стекле тысячами огненных всполохов. Повсюду зажигались неоновые вывески, а воздух совсем немного очищался, донося из-за города едва уловимый аромат степи.
Я стоял на крыше одного из небоскребов, где иногда проводил время, наблюдая за городом, окруженный плотным роем своих дронов. Нирилиг, — я мысленно передразнил Харата. Как будто, для того, чтобы стать кем-то, достаточно просто одеть его одежду. Чушь.
— Ладно, ребята.
Я подробно представил себе Ханнари, его сигнатуры, места передвижения, цифровой след. Всё, что можно было достать из открытых источников, и передал это своему рою. Тоже самое я проделал для всех остальных, всех тех, кого Хайгон успел установить в ходе своего короткого, но ёмкого расследования.
— Так, парни. Найдите их для меня. Найдите их всех. Данайган нужно обезглавить.
Дроны разлетались огромным роем в разные стороны, заполняя город сотней тысяч голубых неоновых светлячков. Они слились с тёмным городом, напичканном светящимися вывесками и рекламой.
Я сел и ждал ждать первой информации.
— Слушай, Харат. А эти симбионты, их можно как-то из меня извлечь?
— Ещё после того, как они выбрали вас, я построил математическую модель возможностей. Боюсь, что нет. Простите, у меня есть другая, более важная информация. Относительно новой нейросети, хозяйничающей на поверхности Дахрарига.
— Харат, ты ведь знаешь, что Данайган уже нейтрализовали её?
— Именно об этом я и хотел вас предупредить. Нейромать уже давным-давно знала о коде отмены и разработала протокол на случай его применения.
— И?
— Он основывается на прерывании её синаптических связей со всеми элементами, которые она поглотила в ходе своей экспансии, — я ещё не встречал более занудного ИИ, чем Харат. — Она действительно полностью скопировала механизмы выживания настоящего человеческого мозга. Сейчас, каждый из её элементов отделен друг от друга, но она планомерно восстанавливает и вновь проращивает эти синаптические связи. Через сутки она полностью восстановит свой контроль над городом. Я предупредил вас.
— Хорошо, а что с номархом?
— Прогнозы плохие.
— Может попробуешь предложить его своим симбионтам?
— Вы сейчас шутите?
— Нет, серьезно. Если это поможет.
— Тогда должен сказать, что я уже пробовал, — проныра. — Только симбионты не выбрали его.
— Они ещё привередничают?
— Может, причина в том, что связь этого тела с сознанием действительно утеряна.
Я похолодел. Фактически, Харат сейчас объявил время смерти номарха.
— Но вы зря надо мной смеялись, ллейр Дан-Эйра.
— Гайл, — сказал я машинально.
— Да. Так вот. Я действительно усовершенствовал свой регенератор и прошу у вас разрешения положить номарха в него. Боюсь, что только с моей помощью удастся вернуть в это тело сознание.
— Твой регенератор может оперировать такими понятиями как сознание и Душа?
— Когда мы немного дольше повзаимодействуете с нашими симбионтами, вы поймете, что для всем известного уравнения m=E/c2, совершенно не важно, о каком именно виде энергии идёт речь, чтобы превратить её в материальное тело. Вы можете замедлить энергии, чтобы превратить её в тело, вы можете замедлить энергию, чтобы оживить ею тело, назвав душой. Не важно. Уравнение всё равно останется уравнением. Поэтому да, мой регенератор способен вернуть его.
— Как ты вернёшь именно его душевную энергию?
— Я обязательно объясню вам позже.
— Тогда давай. Странно, что ты спрашиваешь разрешение у меня.
— Симбионты выбрали вас как соответствующего нашему пониманию этики.
Бла-бла-бла, подумал я, но спорить не стал.
— Харат, первый сигнал получен. Мне пора. Этичному и высоконравственному носителю вашей культуры, кажется, придётся отправиться на убийство. До связи.
Я посмотрел на карман карго-штанов с кейсом инъекций амниостейвиса внутри. Харат никак не мог отцепиться, чтобы не снабдить меня двадцатью инъекторами. Он взял с меня слово, что если я увижу хоть толику раскаяния в глазах заговорщиков, если это будет некто совсем молодой, невинный, «заблудшая овца, павшая жертвой обстоятельств и окружения», — не мои слова, — то воспользуюсь амнеостейвисом и дам этой заблудшей овце-душе второй шанс.
Я сжимал зубы и закусывал щёки от злости, но высокодуховный дрон так и не унимался, буквально выдрав из меня обещание хотя бы попытаться воспользоваться ими, если я увижу, что все перечисленные им условия сошлись в одной персоне.
Быть наёмником намного проще. Есть задание: кого-то нужно убрать, кого-то защитить. Что-то нужно украсть,
