Через пару месяцев?— капитан так понимающе посмотрел на длинный список, словно знал про этот срок что-то тайное, своё. — Озолотимся, что ли?
— Золото — дерьмо. Люди же, — посерьёзнел вдруг Неджел. — Их же всех выкинули. Нельзя ж так.
Дерен кивнул. Он-то видел, о чём на самом деле думает капитан. И напоказ тот мог ругаться сколько угодно, но глаза у него были озабоченные, а не сердитые.
Кэп поймал взгляд лейтенанта Дерена, вздохнул и открыл с браслета подключение к кадровому реестру.
— Гарман, напиши с моего пульта комкрыла, генералу Абэлису, пусть контрразведку пришлёт! — приказал он. — Или даже сразу Ришату пиши. Неизвестно, нет ли там спящих агентов или ещё какой грязи. Развели мне тут. Ну… и размещайте пока на второй палубе, где десант, что ли… — Капитан сделал грозное лицо и бережно понёс его к дверям. А потом обернулся в проёме и фыркнул: — Ну, керпи! Ну, мать вашу, Тёмную!
Пассажирский корт, следующий по маршруту «Аннхелл — Питайя — Аскона». Навигаторская
— Ну и кто это? — спросил Ченич, разглядывая тушку корабля, постепенно округляющуюся от сосиски к шарику.
— Сейчас узнаем. — Руки Рэма запорхали над пультом. — Торговое судно. Тоннаж средний. Опознавательных знаков давать не спешит, якобы тормозит и не слышит нас. Сейчас отправим прямой запрос, посмотрим, что они нам ответят.
Связист, получив от Рэма указание, тоже заработал руками.
Ченич обернулся к Кифаре, всё ещё бледному и помятому. Посмотрел на него прицельно.
Начальник службы охраны корта вздохнул и отвернулся. А потом, словно спохватившись, сунул нос в коммуникатор и начал в нём рыться.
Неужели на голоэкране было сейчас то самое судно, которое он ждал? Или это ещё один бандит?
— Думаю, это торговцы, — сказал связист. — Вольные или таггеры. На стандартные коды не реагируют: а кто бы им их сказал?
Рэм кивнул, соглашаясь.
Горец, чей крейсер навигационный компьютер корта продолжал удерживать на экране, тоже очень заинтересовался новым участником движения по орбите рентгеновской звезды. Он кинул энергию на щиты, демонстрируя, что кусается. Но условный «торговец» и на это не отреагировал.
Его экипаж торопился затормозить, не видя или не понимая опасности. Похоже, что рентгеновская совершенно взбесилась, и на торговце действительно не могли поймать сигналы ни крейсера, ни корта.
Или это был всё-таки сообщник Горца, и тот ему посигналил?
— Неужели никак нельзя определить, кто это? — спросил юрист у Кифары.
Начальник службы охраны промолчал, а Рэм, сидящий спиной и не видевший, кому был задан вопрос, пояснил, словно бы извиняясь:
— Я же не навигатор. Мы могли бы попытаться узнать его по контурам навигационной сетки, но у меня нет доступа к картам судов. Это требует личного пароля.
— Кифара! — сказал Ченич. — Признайтесь уже: ваша это креатура, или к бандитам прибыло усиление?
Начальник службы охраны сжал челюсти и уставился на экран:
— Да не понимаю я ваших картинок! — взревел он. — Я не машина, чтобы по навигаторской картинке отличить одно корыто от другого! Они должны были выйти на связь, а связь мигает и пляшет! Этот ваш Горец, скотиняка джангарская, глушит нас своими модулями!
— С чего это вдруг Горец — наш? — поморщился Ченич.
— У нас на корте есть какой-то товар для торговца? — догадался Рэм и повернулся к Кифаре. — Вы ему хотели что-то продать здесь, в зоне помех от рентгеновской звезды, да? Но судно опоздало, и вы решили, что пронесло?
Кифара нехотя кивнул, понимая, что кивок заметят теперь те, кому сроду не положено знать, что это за корабль и что за груз он хочет получить с корта.
Рэм и Ченич переглянулись: ну и история. В доле, наверное, был капитан. Ну и, может быть, главный навигатор. А вот теперь Кифаре и с грузом непонятно, что делать, и торговцу могло серьёзно достаться от Горца.
Бандит, конечно, не знал про груз, но почему бы не расстрелять невинный корабль на глазах у защитников корта? Авось заплачут и выдадут ему Старого с подельниками.
— Вы договаривались о шифрованном канале передачи? — спросил Рэм.
Кифара мотнул головой.
— Плохо, — подвёл итог парень. — Когда Горец поймёт, что мы как-то связаны с торговым судном, он начнёт нас шантажировать. Попытайтесь сообщить им, что нужно уходить, пока не сбросили скорость!
— Да я пытаюсь, уважаемые, пытаюсь! — огрызнулся Кифара.
Он был раздражён своей беспомощностью. Ну кто мог знать, что бандиты заведутся на корабле, что будет убит капитан? Такого же в страшном сне себе не нагадаешь!
В коридоре зашумели. Люди Кифары определили бандитов под замок и не знали, что делать со своими зомбированными собратьями.
Десять минут назад Рэм приказал вязать всех, и охранники вроде послушались, но теперь их опять взяли сомнения.
— Иди к своим! — обернулся к Кифаре Рэм. И повторил приказ: — Связать. Запереть отдельно от людей Старого. Если я выйду и объясню это твоим людям, под арест сядут все, кто взялся обсуждать мои приказы. А людей у тебя и так осталось чуть больше трети. Иди, разруливай! И не вздумай кого-то освободить из тех, кто был под психоконтролем!
Считая разговор законченным, он развернулся к пульту, подозвал к себе связиста и техника.
— Там могут быть «закладки», — быстро пояснил Ченич, стараясь смягчить впечатление от сказанного Рэмом. — Кого-то психически могли заточить на теракт.
Кифара отмахнулся, знаю, мол. И стал буравить глазами Ули, забившегося в кресло с ногами:
— А этого почему не вяжем? Особенный? Психопрограммированию не поддаётся?
— Ули со мной, — пояснил Рэм, не оборачиваясь. — Я за него отвечаю. Если ты готов отвечать за своих людей — освобождай, не вопрос. Я стреляю быстро.
Кифара побуравил ещё спину Рэма, но ушёл. И скоро из коридора донёсся его возмущённый рёв.
— Хорошо орёт, — сказал связист. — Мощно.
Он был посмелее остальных.
Пилоты и техники старались лишних реплик не подавать. Понятно же, что Рэм долетит до своей Асконы и смоется, а им тут ещё работать. Если корт уцелеет, конечно.
Кифара вернулся всклоченный, недовольный, сел рядом с Ченичем.
В коридоре шуршало, и стучали шаги. Дверь Рэм приказал оставить открытой, чтобы видеть, что там творится.
— Ещё помехи, господин Стоун, — негромко сообщил первый пилот.
Навигаторский экран на новое гравитационное возмущение отреагировал странно: он раздулся как шар,
