двух дней. Однажды я даже проехал в одиночку без остановок 3000 миль от Ниагарского водопада к востоку от Ванкувера и затем на запад за 65 часов. Мне понадобилось 19 часов восстановительного сна, чтобы снова встать на ноги после этого путешествия. Без всяких сомнений, ничто не могло с этим сравниться.
Но я ошибся. Преодолевать препятствия этой извилистой дороги безлунной ночью, отдаляясь на сотни миль, от цивилизации находясь в пути без сна в течение 4 дней, не имея никакого представления о том, что нас ждет впереди, было настолько тяжело, что это просто невозможно было представить.
Без отдыха
Ехать на Лендровере по этой дороге означало постоянно маневрировать, пытаясь избежать ухабов и рытвин, ориентируясь только в узком пространстве, освещенном фарами. Глаза водителя никогда не могли покинуть дорогу без опасности инцидента. Некто сгорбленный, дергающий и ускоряющий вращения рулем, прикованными к нему руками, погруженный в движение, напряженно палящийся сквозь затуманенные глазные яблоки — вот портрет водителя, час за часом находящегося в пути.
Мы все были устремлены вперед, с локтями, упертыми в колени и глазами, устремленными на дорогу, пытаясь предупредить возможность следующего удара. Истекая потом от нервного напряжения, мы глотали аспирин, снимая вспыхивающую головную боль, которая была следствием жары и недосыпания.
Единственной, осознаваемой нами вещью, была остановка на ночь, отдых наших утомленных тел и продолжение езды утром, когда у нас было немного энергии, и нам ясно было видна дорога. Мы не могли останавливаться. Было воскресное утро.
По нашему мнению это был решающий фактор. Шансы, что полиция Мали будет менее бдительна в воскресенье, были достаточно велики, и если уже мы хватались за соломинку в своих попытках пересечь границу, то и самая тончайшая травинка могла нам сгодиться.
Четыре проблемных пункта
Наш план заключался в следующем. Достичь Гао незамеченными, для чего мы должны были бы проследовать полицейские посты и дорожные посты Тессалита, Агелока, Амефиса и Бурема. Эти четыре проблемных пункта были настолько пространными, что нам оставалось рассчитывать только на удачу.
Мы должны были объехать Тессалит в темноте раннего утра, в то время как каждый еще спал. Нам нужно было объехать город Агелок сразу после рассвета и прежде, чем кто-либо встанет. Мы должны были проскользнуть мимо Анефиса в самый разгар полуденной жары, когда все спали. Добраться до Бурема мы должны были сразу после наступления сумерек.
Следуя такой стратегии, мы в максимальной степени избежали бы риска быть обнаруженными той частью полиции, которая все еще работала в воскресенье. В этом также заключалось преимущество возможности ясно рассмотреть окрестности Тессалита, будучи в пути при свете дня. Это был не ахти, какой план, но он был единственным, какой мы имели.
Пересечение границы начинается
На половину понятные дорожные отметки держали нас в неведении в отношении нашей близости к Тессалиту, и по мере того, как дистанция сокращалась, напряжение увеличивалось. В 3 часа мы проследовали несколько каменных бараков по одной стороне дороги, и несколькими секундами позднее подъехали к дорожному шлагбаума; и я, не задумываясь, крутанул руль и сдал назад, прежде чем совсем остановиться, выключил фары и заглушил двигатель. Тишина темной ночи окутывала нас.
Полицейский участок, находящийся в 20 ярдах справа от нас, был абсолютно спокоен. Нигде не было никаких признаков жизни.
«Они, должно быть, все спят»,- нервно прошептал Джефф.
«Ты выходишь или едешь с нами?» — спросил я Германа, понизив голос.
«Решайся подгонял Джефф. Мы не будем стоять здесь всю треклятую ночь.»
Внезапно тишину ночи пронзил сердитый лай собаки, раздающийся со стороны здания полиции.
«Я еду! Я еду!» Воскликнул Герман, волнуясь, я, включил зажигание нажал на газ что заставило окутанный росой Ровер рвануть вниз к неровной дороге. После 100 ярдов езды почти вслепую, я включил фары и выжал педаль газа до самого пола. Мы проехали еще 4 км, прежде чем я заглушил двигатель, выключил фары еще раз и окончательно остановился.
Джефф был уже почти снаружи, когда Ровер остановился, и я присоединился к нему, стоя без единого звука и вглядываясь в темноту позади Тессалита в поисках какого-либо знака, свидетельствующего о преследовании. Пятиминутное прослушивание тишины удовлетворило нас, поскольку свидетельствовало о том, что мы проследовали незамеченными. Кляня эту чертову собаку, мы снова завели мотор. Нелегальное пересечение Мали началось.
Стиральные доски-дороги
Представьте себе дорогу, собранную из цельных бревен восьми дюймов в диаметре; близко подогнанных друг к другу; теперь вообразите ту же дорогу с бесчисленным количеством бревен, хаотично разобранных и сломанных. Если вы можете себе представить езду по такой поверхности в легком автомобиле с солидной металлической рамой, и весь производимый этой ездой зубодробильный, костногремящий эффект, вы получите некоторое представление о том, что чувствует путешествующий по северному Мали. Добавьте сюда брызги онемения, прикосновения страха, 2 чашки истощения, слой напряжения, окропленный грязью и сажей получите блестящие ощущения безвизового путешествия по африканской Сахаре.
До рассвета проталкивались мы через разбитую, усланную зубчатыми черными валунами, дорогу. Это напоминало заброшенную гробницу дьявола. Островки чахлой полыни свидетельствовали о способности скудного ландшафта поддерживать только простейшие формы жизни. В воздухе висело безмолвное предчувствие чего-то угнетающего, и только каменистая дорога была единственным свидетельством некоторой победы человека над этой землей. Эта дорога была единственным маршрутом, по которому было в состоянии следовать какое-либо транспортное средство в соответствии с картой, и она вела прямо в Агвелок.
Восход в Агелоке
Наш первый взгляд на Агелок был брошен с небольшого бугра в четырех км от дороги в 5:50 утра, через полчаса после восхода. Это было скопление каменных зданий, выглядевших так, будто сотни или даже тысячи лет назад на их месте находилось большое озеро. Сейчас перед нами лежало обширное пространство, заполненное белым песком, ограниченное маленькими дюнами, отмеченное разбросанными точками низкорослых, чахлых деревьев.
Каждый из нас по очереди внимательно изучал в бинокль всю территорию с верхушки валуна. Наш единственный путь вокруг города проходил по всему периметру дна этого старого озера. Мы, должно быть, находились приблизительно в миле от зданий, но все еще в их поле зрения; мы надеялись, что поскольку это было ранее утро никто не смог нас видеть.
Это был наш единственный шанс. Джефф переключился на 4 скорость и повел Ровер вдоль края озера, держась настолько далеко от тихой деревни, насколько это было возможно, чтобы не угодить в похожий на пудру мелкий песок вокруг дюн. Мы были более чем на полпути вдоль широкой дуги, которая возвращается назад на дорогу. Следуя периметру и дальше, мы могли бы опять оказаться в городе,
