меня до дома?
– Вот еще, ползи на этом бревне сам.
– Ползти будешь ты, а я как цивилизованный человек пойду морем.
– Раз вы отдохнули, – вставила Хенельга, – так может продолжим?
Мысли о еде заставили всех подскочить. Энтузиазм длился недолго, вскоре люди начали выдыхаться. И хоть бревно само сползало вниз, приходилось затрачивать уйму сил, чтобы оно не сорвалось.
Хенельгу пугала мысль, что придется проделать все это заново. Виал ведь опять отправится за стволом, на этот раз нужное дерево может оказаться еще дальше. Потому женщина сказала своему другу, что лучше в этот раз постараться, чем потом страдать еще больше. Эгрегий согласился.
До полудня спустить бревно не удалось, но дотащили его до балки, что вела к пляжу. Дальше склон становился крутым. Виал отправил товарищей в лагерь, чтобы отдыхали и поели. Сам навклер остался на склоне, размышляя, как спустить бревно вниз.
У них были канаты, не такие прочные, как хотелось бы. Спустившись ниже, Виал обследовал склон. Почва тут не изменилась, все такой же камень в смеси из песка и глины. Тяжело его будет расковырять, зато удастся безопасно спустить бревно вниз.
Виал оценил размер бревна, установил на склоне три десятка вешек. К тому времени к нему вернулась Хенельга. В одной руке она несла шляпу, а в другой на тарелке из коры кусок жареной рыбы. Шляпа была кривой, вряд ли выдержит больше пары дней. Мустиф явно не большой мастак плести из тростника.
– Опять рыба, – Виал закатил глаза.
– У нас дома мы бы питались лучше.
Виал понял, что Хенельга имеет в виду Побережье. Кроме рыбы море в тех краях богато различной дичью. Морские чудовища, которых вылавливают резчики, дают не только кость, которую они обрабатывают, но и горы мяса, жира. Мясо это вполне недурное на вкус, хотя с болотистым привкусом. Виал едал вещи похуже.
И это была не рыба.
– Благодарю, – Виал взял шляпу и быстро расправился с куском рыбы.
Все так же без соли и специй. От угля лишь горечь, что не улучшало вкуса.
– Такая пища вредна нам. Если съесть слишком много. Там на слоне я видел следы свиньи.
– Надо отправить Эгрегия, пусть охотится, – поняла Хенельга.
– Ага. Я без него справлюсь некоторое время.
– Ты же не сможешь везде поспеть.
– Объясню тебе, что надо делать. Будешь следить за варильней или собирать смолу. Мне надо много дегтя и смолы. Много. – Виал заметил взгляд Хенельги. – Ты что-то хочешь сказать?
– Я… да, хотела бы.
– Тебя беспокоит, что Эгрегий нас покидает?
Хенельга кивнула.
– Это его право, его желание. Будет справедливо отпустить его. Не вижу необходимости настаивать. Хотя, признаю, что обидно.
– Одному ему будет небезопасно.
– В смысле?
– Вдвоем лучше, чем одному.
– Ты хочешь пойти с ним?! На такое я не рассчитывал…
Хенельга кивнула, она догадывалась. Кроме нее, навклеру больше не на кого положиться. Их невольный спутник – Мустиф, человек ненадежный, к тому же, он мало на что способен.
– Не стану скрывать, – Виал вздохнул, – я против такого решения.
– Но запретить мне не можешь.
– Вот именно! Даже запрети я тебе, ты ведь все равно решишь уйти. Удержать тебя я могу, только удержав Эгрегия. Это у меня не выйдет – тут его дом, он знаком с ним. Пусть забыл, не помнит всех дорог и камней.
– Эти-то скалы он вспомнил, – Хенельга указала на мыс с развалинами.
– Вспомнил, о том и речь. Парень вполне может позаботиться о себе. Мы не расстаемся с ним навсегда.
– Это опасный край.
– Не опасней других. Для него не опасней, я замечу. Ты женщина, тебе тут небезопасно.
– С чего бы это вдруг? – Хенельга сложила руки на груди.
– Варвары – люди простые, с ними проще договориться. К тому же с Эгрегия взять нечего. Ты женщина…
– Благодарю, что заметил.
– В том и дело! Ты для них добыча. Желанная добыча! Словно… ну, серебряный слиток. Твое присутствие скорее навредит парню, чем принесет пользу.
– Сомневаюсь. Данаи говорят о воительницах, что обитают где-то поблизости…
– Да это легенда! – перебил ее Виал.
– Для легенды слишком много подробностей. И ты говоришь, что мне тут небезопасно? Что я помешаю Эгрегию?
– Конечно помешаешь. Эти выдумки, если так хочешь знать, придумали данаи для пиршеств. Это такое развлечение у них, чтобы не глупо предаваться пьянству, а как бы с умным видом. Вот и пьют из чаш, на которых изображены воительницы. Это как… ну, не знаю, как пример иного мира. И только!
– На меня в Гирции не смотрели косо, дома я свободная женщина. Мне даровано право носить копье наравне с мужчинами народа.
Виал закатил глаза.
– Не сравнивай. Народ резчиков уникален. Вряд ли ты найдешь еще один такой.
– Я предпочту рискнуть.
– Зачем бросаться в пропасть, если ты наш народ не успела изучить. Не хватайся за все, что видишь. Сначала закончи одно дело.
– Я и закончу. Мой друг наполовину гирциец, познав его…
– Ага, познав. Давно вы друг друга познаете.
– Познав его, познаю и твой народ.
– Ой, да просто отговорки! Если ты пойдешь с ним, то он будет беспокоиться о тебе, а не о себе. Совершит ошибку, вляпается в неприятности. Как было в Тритогении. Он ведь мог сбежать, но защищал тебя.
– Я могу за себя постоять.
– Вот объясни это ему. Парень всегда будет смотреть на тебя снисходительно. Набросит свой плащ тебе на плечи.
– Если он уйдет один, тогда я буду переживать за него, – зашла с другого Хенельга.
С этим Виал не мог поспорить. Оставив подругу, Эгрегий тоже будет переживать за нее. Виал это понимал, хотя и не озвучивал, чтобы не вредить себе. Он мог только попросить Хенельгу не торопиться, тщательно обдумать решение. Это не такой вопрос, который решается простым броском костей.
До окончания строительства по оценке Виала было еще дней
