Я не желаю, чтобы любимый человек думал сегодня о ком-то еще, кроме меня. Нет! Никаких призраков и воспоминаний! Лорэль мне в спальне не нужна, поэтому… Сдерживаю горький вздох. Не зря я заставила Адриана выпить именно вино. Да, в нем действительно целебные травы, но… Дело в том, что коньяк — напиток слишком крепкий, а заклинание приворота — живой организм. Да, я хочу, чтобы милый сегодня любил меня и только меня! Услышав звон пустого кубка, возращенного на поднос, беззвучно шепчу, словно страшную клятву: «Я дам тебе противоядие, дам. Сразу после боя, если… — Резко одергиваю себя: — Не если, а обязательно. Сразу после боя. Ну, или вечером. Но в тот же день. Обещаю».
Адриан, нежно коснувшись губами завитушки над моим ухом, спокойным шагом направляется в библиотеку.
Ну да, точно! Изабель говорила, что должно пройти десять минут. С пылающими щеками мчусь в спальню и, лихорадочно стянув верхнее платье, застенчиво ныряю под одеяло. На мне сейчас одна коротенькая шелковая рубашечка на тоненьких бретельках. Взволнованно облизываю губы — перед зеркалом полчаса крутилась, вроде бы мне идет, хотя… Напряженно слежу за старинными ходиками, отсчитывающими секунды. Да ведь уже пора!
Разочарованно вздыхаю. Неужели не придет?
Шк-к-р-р! Тихонечко открывается дверь.
— Лика, я… — смущенно бормочет милый, топчась на пороге.
И вдруг, в несколько прыжков преодолев расстояние между нами, подхватывает меня, прижимает к себе. Какое у него частое дыхание! Словно изо всех сил бежит в гору по узкой петляющей тропинке. Жадные губы покрывают горячими поцелуями мои руки, плечи, шею, а от ладоней исходит такой жар, что я… Печально вздыхаю. Что ж, Изабель не обманула — приворот подействовал — таким Адриана я никогда не видела. Тоненькие бретельки медленно скользят вниз. Но ведь я этого хотела! Или нет?
— Адриан, я хочу, чтобы ты признался мне в любви!
— Опять? — с трудом оторвавшись от меня, переспрашивает милый. — Хорошо — люблю.
— Нет, не так! Так, как пишут в романах! — Возведя глаза к потолку, старательно цитирую по памяти: — «Твой образ в моей душе как трепетные лепестки цветущей вишни, окрашенные золотом рассвета, мое сердце…»
— Ты хочешь сказать, что так признаются в любви? — ухмыляется Адриан. — Что за бред!
— А как? — заглядываю в любимые глаза.
— Вот так. — Адриан осторожно возвращает бретельки на место. — Любовь — это в первую очередь ответственность. А все остальное — пустые слова, красивые или не очень, это уж кто как умеет. — Милый осторожно отодвигается от меня. — Красивая вещичка, и тебе к лицу, но ты переоцениваешь мою выдержку. Я ведь живой человек все-таки.
— Так не надо никакой выдержки… ничего не надо… я хочу, чтобы ты был со мной…
— Да? — Адриан серьезно смотрит прямо в глаза. — И, нежно притянув к себе, мягко зарывается в мои волосы. — Знала бы ты, как приятно это слышать.
Несколько долгих тугих секунд абсолютного безмолвия. И вдруг, легонько отстранившись, милый лукаво улыбается:
— Но что-то мне подсказывает, что не пройдет и пяти минут, как я поверю и расслаблюсь… Я вижу, как эти прекрасные глаза наполняются праведным гневом. И под боевой клич: «Адрианчик, ты что, опупел!» — хрупкая ручка уверенно тянется за канделябром.
Не обращая внимания на мой обалдевший вид, милый аккуратно устраивается рядом на постели.
— И вообще, ты же целитель, должна понимать — мужчине перед серьезным боем нежелательны… э-э-э… подобные развлечения. Вот завтра я, может, и соглашусь.
С размаху прижавшись к спинке кровати, лихорадочно ловлю ртом воздух. Конечно, я слышала о подобном. В уставе некоторых рыцарских орденов — прямой запрет. Да и в иномирской литературе что-то такое встречалось. Но насколько верно сие утверждение — не могу сказать, вот если бы опытным путем… Стоп! Фокусирую взгляд на драгоценном. Какие к троллям опыты! Ведь это он мне… только что… И после того, как я сама предложила!
— Адриан! — Чувствую, как волна злости заливает меня с головы до ног. — Да ты окончательно сбрендил! Да я тебя…
Рука машинально шарит по туалетному столику и, ухватив первый попавшийся предмет… «Фэнтези! — непроизвольно отмечает разгоряченный мозг. — Иномирское издание, твердый переплет».
Хрясь! Книжка в яркой глянцевой обложке точным движением хлопает по лбу наглеца. Мстительно улыбаюсь. А чтоб знал! Новый замах… Хлоп!!
— Хватит! — восклицает милый, перехватив книгу в полете. — Прибьешь еще! А я был прав — и пяти минут не прошло. — Сладко потянувшись на кровати, Адриан потирает ушибленное место. — Ух, хорошо как! Раз ты меня бьешь, значит, мир стоит на месте и жизнь продолжается. А то не по себе как-то: кормят, не дерзят и вообще… — Милый ласково притягивает меня к себе. — Чувствуешь себя жертвенным животным, которому все можно только потому, что завтра зарежут. Зато теперь — порядок, можно спать спокойно. Вот скажи — где в этом троллевом мире справедливость? Пристаешь к девушке — бьют, не пристаешь — опять бьют! Но раз тут меня бьют в любом случае… В общем, мне терять нечего! Ох, чудо магическое, я до тебя доберусь! Завтра вечером! Если для меня тот вечер наступит.
— А зачем ты тогда сюда пришел, — ворчу я, устраиваясь на родном плече, — если не собирался?..
— В библиотеке холодно, — признается Адриан. — К тому же я с детства боюсь темноты.
Эх… Тяжело вздыхаю. Все-таки он неисправим! Поступает так, как считает нужным, и ничем этого красавца не проймешь. Ехидно улыбаюсь. А Изабель-то… хи-хи! Великая приворотчица! Ну и где обещанная безумная страсть? Перевожу взгляд на развалившегося рядом драгоценного — иномирский детсад какой-то!
— Адриан! — решительно тормошу уже начинающего засыпать милого. — Я что, тебе совсем не нравлюсь… ну, в этом смысле… ты такой безразличный…
— Тьфу ты! — Адриан садится на постели. — Лика, пусть пройдет завтрашнее утро, ладно? А потом я должен тебе кое о чем рассказать. И ты уже сама будешь решать, как тебе поступить — так или иначе.
Ну вот… обиженно надуваю губки. Да знаю, что он расскажет — что любит Лорэль, а я — это так. Гневно морщу лоб — ну и дрянь эта эльфийка! Даже приворотом от нее не избавиться! Или… Внутри холодеет от внезапной догадки. Или Лорэль Адриана тоже приворожила? Тогда понятно — повторный приворот не действует!
— Ты хочешь знать — насколько? — по-своему истолковав выражение моего лица, говорит милый. — Хорошо…
Адриан касается моих губ. Какой требовательный поцелуй! Жаркий, пьянящий, настойчивый! Пространство скручивается тугой спиралью, меняя привычные свойства, с каждой секундой, с каждым витком становясь все изомернее. Это совершенно другой мир — новый и неизученный, но такой притягательный. Сладкая истома волна за волной накатывает, заливает, смывая последние остатки сомнений. Или разума? Где-то внутри меня зарождается вулкан, стремительный горный поток, бушующий водопад эмоций. Прижимаясь к милому, с удивлением осознаю, что я не чувствую нашей одежды и даже кожи не ощущаю. Мы летим навстречу друг другу, сливаясь, сплавляясь, превращаясь в единое целое. И это уже ничем не остановишь…
