окопы вон, рукой подать. Начали мы ещё ночью, но сейчас уже почти рассвело. Впрочем, эта разведка боем, прошла удачно, более чем. Участвовала вторая рота первого батальона, пять танков «БТ-5» и два наших броневика. Мы из второго батальона. Послали что не жалко. Что по бою, я отчётливо выдел. Немцев тут по сути нет, оставлены заслоны и секреты, но основная масса войск, что ещё неделю назад иступлённо нас била, пытаясь прорваться, отсутствовала. Вон и артиллерия слабо работает, оставили какие-то батареи, и всё. Впрочем, сейчас не об этом, я в огненном шаре сгорающего бензина выпал из машины и покатился, сбивая пламя. К счастью это удалось, опалило, это есть, но ожогов я не получил. Вроде нет. Вот волоча ногу и отползал в яму рядом. Экипаж рядом с бронемашиной, двое, заряжающий погиб за полчаса до того, как нас сожгли, снаряд пробил броню и попал в него. Я сам задержался, когда нам в бензобак попали, убирая его карабин в хранилище, наши вещмешки, это и спасло. Двух других членов экипаж срезал пулемётчик, когда они первыми наружу выскочили. По мне тоже работает из «МГ-34», как из газонокосилки строчит, пули так и свистят, иногда форму цепляя, я на спине полз, но я ниже, в мёртвой зоне, а тут дополз до воронки и всё, я в домике.
Первым делом осмотрел себя, комбинезон ещё дымился, тлел, но меня волновала левая нога, стащил сапог, и задрал штаны. Кровят две ранки, обе пулевые. Всё же достал пулемётчик, когда я выпадал из машины. К счастью, кость цела, мясо проткнуто только. Сняв шлемофон, убрал в хранилище, вместе с очками. Бинокль трофейный следом, планшетку и ремень с кобурой. «Наган» приготовил и отдельно уложил. Кстати, карабин заряжающего тоже проверил и приготовил к бою. Сапоги, оба снял, комбинезон стянул и выкинул его, остальное всё пробрал. Жаль голенище попорчено пулями, обе пули ниже колена попали. Вот так достав перевязочный пакет, вскрыл, и стал аккуратно бинтовать. Сначала одну рану, потом вторую. Они в пятнадцати сантиметрах друг от друга. Дальше залёг на дне воронки и пережидал пока рвутся снаряды в броневике, до него метров десять было. Там половина боезапаса ещё оставалось. Мы тоже стреляли, и надо сказать вполне неплохо, навострился за эти дни даже в движении бить. Много практики было. Я успел осмотреться. Наши потеряли оба броневика, да, Решетина тоже подбили, экипаж вроде успел выбраться, им в мотор зарядили, пушка ещё стреляла какое-то время, а также три танка. Один из них горел в ста метрах от меня, уже над окопами немцев. Однако два отползали, и отошли. Стрелковая рота, что поддерживала нашу атаку, тоже понесла потери и отошла. Надеюсь командиры тех двух танков разобрались, что немцев тут нет и доложат. А может и не поняли. Одно ясно, надо ждать темноты и там поползу к своим. До темноты воронку покидать нельзя, нашпигуют свинцом мигом.
Чуть позже начала шея побаливать и кисти рук. Всё же опалило их. Ещё на лице всё стянуло, и ресниц нет. Вот так и пережидал разрывы снарядов в броневике, воды много пил, запас сделал ранее. В обед поел, ухи с хлебом, доел уху, и там дальше банально уснул. Я полночи не спал, мы готовились к этой разведке боем. Нормально, уснул, хотя шея уже сильнее побаливала.
Когда проснулся начинало темнеть. Немцы тоже не рискнули из окопов выбираться, чтобы проверить нас. Так что позавтракал, чаем и пирожком, последний, что в Киеве купил. Экономил, да и с экипажем делился, но вот закончился. Надо будет ещё запас сделать. Выбравшись из воронки, дополз до своих бойцов. Комбинезоны обгорели, тут и трава у машины тлела, но документы у обоих забрал. У мехвода вместе с ремнём и кобурой, и его «Наган», а у стрелка-радиста подсумки. После этого похоронил. У меня занято в хранилище едва семьсот килограмм, убрал часть земли, спустив вниз на руках, и прикрыл. Хоть такая, но могила. После этого пополз уже к своим. Заряжающий остался в машине, но там после пожара и подрывов, и хоронить нечего. Часа два полз, с отдыхом. Когда до окопов добрался, опознался у бойца в секрете. Так что дальше помогли, и донесли до штаба нашего полка. Мы тут оборону держим. Вызванный врач осматривал меня, шею и раны на ноге, снимая повязки, а комполка расспрашивал.
– Значит, говоришь, немцев там нет? – спросил комполка, майор Белозёров.
– Нет, они бегали по окопам и стреляли с разных мест. Пушек противотанковых хватает, это есть. Но они знают, что против них танкисты, вот и оставили столько. Там процентов десять от того что раньше было.
– Ясно, – потёр тот подбородок.
Пока врач мной занимался, я устно диктовал писарю рапорт по бою, что видел. Документы экипажа сдал, подтвердив их гибель, похоронки оформят. Причём, документы всех троих. После гибели заряжающего я забрал книжицу, а потом нас и подбили. После этого, с новой повязкой на ногах, на шею тоже наложили, с мазью, на подводу, и в тыл. Всё, в госпиталь меня. Точнее сначала в медсанбат, там уже как врач решит, у меня пока первичная перевязка. Да, в медсанбате даже осматривать не стали, мол и так хорошо обработан, оформили, и на машине в Киев. Были там ближе к десяти дня. Две машины полные ранеными. Причём, снова тот же госпиталь. Чуть пострадал, бомба попала, во время одного из налётов, но работал штатно. Так что меня на операционный стол уже в час дня, обе раны почистили, зашили и в палату. Причём сам допрыгал на костылях, и лёг. Вот и всё. Ждём. Скоро Киев возьмут, дальше видно будет что делать. Ну а что, хранилище пустое, еды кило на сто, остальное снаряжение, вооружение и топливо. Хочу самолёт добыть. Да я помню, как недавно сам себя ругал что в лётчики пошёл. Я не собираюсь на нём в бой, он нужен чтобы большие расстояния максимально быстро преодолевать. Вот и всё. Пусть в хранилище будет.
С трофеями. А вот их за этот месяц не так и много было. А где мне их взять было? Мы на передовой редко бывали. Обычно в ближнем тылу как подвижный резерв стояли. Если какой труп немецкого солдата увижу, то он обычно уже обобранный стрелками. Один раз повезло, в кустах тело унтера найти, причём я его
