— Вы еще не сказали, — хрипло спросил Холлидей, — что будет с Макдоннелом? Святая невинность! Проклятый мерзавец! Клянусь, он виновен не меньше ее… Слушайте, неужели вы его отпустили?
Г.М. смотрел в гаснувший огонь. Спина его слегка дрогнула, он как-то неопределенно прищурился:
— Отпустили? Сынок, ты разве не знаешь?
— Чего?
— Нет, конечно не знаешь, — бесцветным голосом произнес Г.М. — Нас же не было в том проклятом дворе — ты не видел… Не то чтобы я его отпустил — в прямом смысле слова… Когда мы с ним были у него на квартире, я сказал: «Сынок, я сейчас выйду из комнаты». И спросил: «Служебное оружие у тебя есть?» Он кивнул. Тогда я говорю: «Ну ладно, я пошел. Если бы я думал, что у тебя есть шанс избежать виселицы, ничего бы не советовал». А он сказал: «Спасибо».
— Вы имеете в виду, что он застрелился?
— По-моему, собирался, судя по его виду. Я добавил: «Ты же не станешь рассказывать на суде то, что рассказал мне, правда? Некрасиво будет выглядеть». Он понял. Но все-таки Гленда была удивительной женщиной. Что сделал этот молоденький дурачок? Присоединился к группе, которая арестовала Гленду, но не смог подойти, чтобы сказать ей хоть слово. Мастерс мне рассказывал. Он тогда ничего еще не знал о Макдоннеле. Мы вышли из домика и направились в Плейг-Корт. Вы не поняли, что означали те выстрелы? Когда Креветка проводил демонстрацию, полиция вместе с арестованной стояла во дворе. Макдоннел вдруг вышел вперед, выхватил пистолет, рванулся к ней и крикнул: «Гленда, такси за углом, я велел ждать! Беги, я их задержу». Разрази его Бог, придурка! Совершил последний жест — хладнокровно, как дьявол, всю толпу на прицеле держал…
— Значит, те два выстрела… стрелял Макдоннел?…
— Нет, сынок. Гленда взглянула на него, вырвавшись от людей Мастерса, вытащила свое оружие, бросила Макдоннелу: «Спасибо», дважды выстрелила ему в голову и бросилась бежать. Она выбрала подходящее место для смерти, сынок. В проклятом доме, вместе с Луисом Плейгом.
