Правда, сестра, заметив мой «наряд», недовольно поджала губы, а вот Павел Олегович заставил меня удивленно приподнять брови, заявив, что одета я со вкусом и достаточно стильно.
В общем, смутил так смутил.
А ещё радовало, что племянничек тоже поехал. Вот его я и выбрала в кавалеры на сегодняшний вечер.
— Ванюш, наклонилась к его уху, подъезжая к загородному дому Олега, — не отходи от меня ни на шаг, хорошо?
— Почему? — удивился, будучи не в курсе моих опасений.
— Так надо. Тебе в лом, что ли?
— Да нет.
— Вот и отлично, — обрадовалась, взяв его под руку. — Если кто-то будет приглашать меня танцевать, отвечай, что я танцую только с тобой.
— Ты же знаешь, что я не люблю танцевать! — спохватился он, занервничав.
Я рассмеялась.
— Это просто отмазка, Вань. Посмотри на мои туфли! — продемонстрировала десятисантиметровые шпильки, сложив губки бантиком, бровки домиком. — Да я еле иду!
Он облегченно выдохнул и заверил меня, что весь вечер будет рядом. Слава Богу. Надеюсь, Ванькина фамилия и не по возрасту высокий рост отметут от меня нежелательных ухажеров и позволят провести вечер без напряга.
Вика только посмеивалась с моих попыток избежать столкновения с Турским. Я же не теряла надежды и изредка посматривала на Скибинского, пытаясь понять по нахмуренным бровям, будет этим вечером что-то или нет. Подойти и спросить напрямик не позволяло огромное количество гостей, с которыми Олегович то и дело здоровался, обменивался рукопожатиями и вел деловые беседы.
Пока все ожидали отлучившегося по строчному делу именинника, мы с Ванькой обошли огромный белоснежный шатер, внутри которого я насчитала около тридцати столиков. Конечно, когда столько баблища, зачем тащиться в ресторан. Можно без проблем устроить сабантуй на открытом воздухе, под звёздным небом, в окружении миниатюрных фонтанчиков и многочисленных кустов ранних роз.
Подошедшего Олега поздравила со всем «семейством», в общей, так сказать, массе.
Сжав Ванькину руку, я тоже присоединилась к поздравлениям, вскользь поцеловав именинника в гладко выбритую щеку, и уже намеревалась прошмыгнуть к дальнему столику, поближе к выходу, как зычный голос Владимира Вениаминовича остановил меня на пути к заветной цели.
— Влада, Ваня, вы куда? Присаживайтесь с нами, — указал рукой за продолговатый центральный стол, за которым уже восседали (и когда только успели?) Павел Олегович, Вика, и приехавшая из Испании Евгения Александровна, мама Олега. — Давайте, давайте, не стойте, как неродные. Тут все свои.
Ага. Свои. Зато я — чужая. С этой минуты уверенность, что празднование дня рождения не принесет для меня ничего хорошего, увеличилась в сто крат. А когда среди подошедших к Олегу припозднившихся гостей узнала Гончарова, так вообще остолбенела, увидев рядом с ним миниатюрную брюнетку.
Сказать, что я была шокирована — ничего не сказать. У меня и слов не нашлось подходящих, чтобы описать свое состояние. Шок. Вакуум. Ступор. Если бы не Ванька, потащивший меня к столу — так и осталась бы стоять истуканом, во все глаза уставившись на довольную рожу Гончарова.
Стоило отметить, что одета его спутница была со вкусом. Неброско и в то же время изысканно, что наталкивало на мысль: рядом с ним далеко необычная «прости господи», а возможно, даже вполне себе приличная девушка, от чего я пригрузилась ещё больше. Смазливая. Даже чересчур. Гончаров тоже сумел удивить, надев вместо привычных футболок белоснежную рубашку с воротником-стоечкой и угольно-чёрные классические брюки. На лице — уже ставшая привычной легкая небритость, поверхностная, ничего не значащая улыбка и затаенная (уж я-то знаю) внимательность к любой, даже самой незначительной мелочи.
Мимолетный взгляд на сестру заставил вздрогнуть. Она тоже пялилась на Гончарова, безжалостно скомкав в руках салфетку. Если на моем лице отображена хотя бы часть её эмоций — тогда тушите свет.
Горько усмехнувшись, смогла взять себя в руки. Не ожидала, сестричка? Так вот ради кого ты марафетилась? Честно? Захотелось рассмеяться. А ещё… бежать. Бежать, куда глаза глядят, хоть на край света, лишь бы не видеть промелькнувшей в глазах сестры боли.
— Владочка, присаживайся возле Олега, — засуетилась вокруг меня спорхнувшая Евгения Александровна, услужливо отодвигая свободный стул. Я же заторможено кивнула, наблюдая с ужасом, как Олег, приняв очередные поздравления, позвал Гончарова за собой. Прямо к нашей компании. Ёпрест.
Ваньку определили на противоположную сторону, посадив между дедом и матерью. Туда же последовал и Лёшка с чёрноволосой незнакомкой.
М-да-а-а… Знай я заранее о «сюрпризе», осталась бы в мокасинах. Никогда не комплексовала относительно своего роста, а тут прям накрыло. А вдруг Гончарову именно такие и нравятся? Маленькие, нежные, утонченные.
После обмена приветствиями завязалась непринужденная беседа.
Я бы отдала все свои сбережения, все украшения и даже машину, лишь бы оказаться поближе к выходу. Я не знаю таких пыток, которыми можно было описать мое состояние. С одной стороны сестра, сумевшая таки взять себя в руки и пристально следившая за каждым моим вздохом, с другой — Олег, который тоже не отставал от неё, пытаясь мне всячески угодить. Он то всевозможные закуски мне предлагал, то спрашивал, всё ли мне нравится. А его родители? Да они не сводили с меня глаз и наперебой восхваляли мою красоту. Сложилось впечатление, что не Олег виновник торжества, а я.
Ещё никогда не чувствовала себя так неудобно. Не люблю быть в центре внимания, а тут прям как по заказу, все смотрели только на меня. Кто-то смотрел заинтересовано, с любопытством. Кто-то с обожанием. Кто-то с неприкрытой злостью и отчуждением. Плотоядно. Хищно. Никто не остался безучастным, кроме Лёшки.
Выпить бы, а ещё лучше — напиться. Нельзя. Точно не в этой компании. Могу не сдержаться, натворить делов и сделать только хуже.
Сцепив под столом пальцы, приказала себе не смотреть на Гончарова, уставившись на наполненный шампанским бокал.
«Не смотри! Не смотри! Не смотри»… Посмотрела.
Судорожно втянув в себя воздух, пропустила один удар сердца. Встретились взглядами, и меня будто молнией ударило. Именно в этот момент Олег обнял меня за талию и склонился к моему лицу, едва не касаясь губами щеки.
