— Наш агент работал в городке в течение полутора месяцев. Как вы знаете, он был ориентирован на то, что группа «Белый Беспредел» — реально существующая подпольная организация, участников которой необходимо в кратчайший срок установить и взять в разработку. Агентом были проанализированы все доступные источники информации: официальная местная пресса, донесения информаторов из милиции, стукачей из уголовной среды, кое-что поступившее по линии ФСБ. Так вот, за это время никаких следов деятельности ББ он не нашел. Достоверных, я имею в виду следов, то есть повторился результат проверки официальной Ревизионной комиссии. Тогда агент составил список лиц, которые могли быть… ну если не лидерами этой ББ, то хотя бы ее участниками. В списке восемь человек — четверо из правоохранительных органов и четверо из властных и криминальных структур. В принципе, списки таких людей можно составить в любом городке и считать, что они имеют отношение к любой местной группировке.
— То есть результат нулевой?
— Да, по сути так, — ответил Аналитик, — все упоминания о ББ не более чем отвлекающий маневр обычных преступных разборок. Такое ощущение, что кто-то, начитавшись Шерлока Холмса, подкидывает эти белые метки. Но среди населения эта некая Идея справедливости, Идея возмездия в виде тайной организации по имени «Белый Беспредел» очень популярна! А, кроме того, население крайне недовольно тем, что никаких мер к торговцам наркотиками из сгоревшего цыганского поселка, по сути, принято не было, хотя информация была вывешена доказательная.
— Да, я это знаю. У нас есть рычаги для того, чтобы парочку-троечку дел запустить в судебные процессы, в результате которых кое-кто сядет, а люди успокоятся. Продолжайте…
— Далее! Агент предположил, что белые метки и листы с информацией — это дело двух разных… организаций. Одни — убивают и для устрашения оставляют белые метки. То есть имеется элемент какой-то абстрактной борьбы за справедливость, даже детскости. Другие — прагматики, пользуясь ситуацией, обнародуют закрытую информацию, и таковыми информаторами могут быть только сотрудники органов, причем не исключено, что тот, кто распространяет довольно закрытую информацию, в свою очередь, имеет информацию о готовящейся очередной акции «Белого Беспредела».
— Поскольку по итогам наблюдений никакого реального результата получено не было, мы и приняли решение спровоцировать всех возможных лиц, причастных к деятельности ББ. Если конкретно — столкнуть интересы лидера крупнейшей ОПГ Гинеколога и милиции, для чего спланировали операцию нападения на майора, выдав ее за случайность, но так, чтобы все стороны легко догадались бы, чьих это рук дело.
— Почему выбор пал на майора?
— Потому, что именно он находился на первом месте списка агента как наиболее реальный кандидат на пост лидера, ну или активного участника ББ — если она, конечно, существует! Он имеет полный доступ к той информации, которая вывешивается по следам акций. И главное — мы ожидали выхода из подполья группы, то есть новой акции. Но мы не могли ожидать, что реакция ББ будет такой быстрой, жестокой и такой «эффективной».
— А с этого места — подробнее!
— Майора люди агента нейтрализовали вечером, а ровно через сутки в сауну, где отдыхали приближенные к Гинекологу бандюганы, спокойно зашли двое и застрелив троих охранников на улице и в коридоре, добрались и до сауны, где и прикончили тех, кого и хотели. Работали пистолетами Стечкина с глушителями. Каждой жертве был произведен контрольный выстрел в голову, белые визитки этого ББ разбросали по сауне. Надо отметить, что убитые — не просто участники, а люди, по самую маковку залитые кровью, и если говорить по справедливости — они такой участи заслужили…
— Это что такое? Какая такая справедливость? У нас есть только разумная необходимость: «Забудь мораль и право, всяк сюда входящий» — забыли? Что это за интеллигентщина?
— Простите, Петр Карлович, это просто образное выражение. Я продолжу? — И, увидев кивок, сказал:
— На следующий день поле этой акции были расклеены в людных местах листы с информацией о преступлениях, совершенных каждым из убитых — как говорится, явки, адреса, пароли. Причем там не только слова, а информация, от которой просто так не отмахнешься. И, изучив ее, становится понятно, что человек, раздобывший и выложивший ее, имеет выходы на властные и милицейские структуры, а также имеет доступ к агентурным данным. И, учитывая этот последний расстрел членов ОПГ — мы считаем, что ББ — реально существующая организация.
— Но тогда майор здесь ни при чем! Ведь он в реанимации. А информация — вот она, снова обнародована! Как вы это объясните?
— Да. Может, он и ни при чем, но может, и при чем! Ведь не сложно всех возможных фигурантов разработать заранее и информацию по ним собрать заранее и, продублировав, спрятать в надежном месте, и когда придет пора — как в данном случае — предать гласности. И то, что майор на больничной койке — ни о чем не говорит. Согласны?
— Возможно, возможно! — Петр Карлович помолчал, поднялся из-за стола, прошелся по кабинету и, повернувшись к Аналитику, сказал: — Вы, кажется, упоминали про следователя прокуратуры, с которым учились? — И, увидев утвердительный кивок Аналитика, продолжил:
— А не пора ли вам, дорогой Аналитик, тряхнуть стариной, вспомнить молодые годы и поработать «на земле»?
— Как скажете, Петр Карлович!
— Скажу! Отравляйтесь в городок и наладьте контакт с вашим сокурсником, тамошним следователем. Предварительно продумайте легенду и… вот еще что! Помните, пистолет Стечкина мелькал у какого-то мальчишки, когда он тыкал таким стволом в тамошнего эксперта. Якобы брал в заложники? Так вот этим надо заняться и проследить происхождение пистолета…
— Простите, перебью вас: эксперт и авторитет по кличке Гинеколог, скорее всего, знакомы с молодых лет. Оба в медицинский институт поступили в один год…
— Вот как? Непременно пробейте и эту линию. Все это, вместе взятое, может вылиться в такую кашу-мясорубку, что просто «мама-не-горюй» — как говорит мой шофер. И у меня появилось ощущение, что мы наконец нащупали подходы к двум Б… буквам! Действуйте!
* * *
Сашок вновь уселся на кровать и, оглядев слушателей, спросил:
— Не надоело еще слушать брехню мою, а то ведь еще долго…
— …тем лучше, — перебил его Миша Биттер, — будет, что вспоминать дома, когда разъедемся! Продолжай, Саша, продолжай.
— Ну, так вот, пока все начальники вели умные разговоры, нам пришлось пахать как бобикам — все представляют, что такое исследовать восемь трупов с огнестрелами. Мой молодой коллега был в то время на учебе, и поэтому на второй день мне прислали в помощь эксперта из области. И мы с ним плотно отработали еще два дня, благо он с санитаром приехал. В общем, наработались — до посинения, до отрыжки, но к пятнице все сделали. Только тогда я и смог навестить майора. Его физическое состояние заметно улучшилось, и из реанимации его перевели в хирургическое отделение. Он был довольно мрачен. Я просидел с ним пару часов, рассказал о новой вылазке ББ, о результатах вскрытия, причем обратил внимание, что после рассказа его настроение совсем испортилось. Тогда я сменил тему и спросил, кто же его все-таки побил? Знаете, коллеги, он даже сконфузился, услышав мой вопрос, и как-то растерянно ответил:
