Книга Послушная одноклассница - Ими Ви

Этот студент уже принял заказ, но результат обещал не так быстро, всё-таки наш лицей не поскупился на систему безопасности и камеры поставил отменные. Маша настояла, чтобы мы начали именно с них, не может быть, чтобы эта банда осталась неуловимой, что-то да должно высеять несостыковкой. Остается это что-то найти.

Сам понедельник, кроме привычного совместного завтрака в непривычно напряженной атмосфере, принёс и неожиданную новость. Сегодня нас ждут в новой школе. Да-да, отец договорился с директором на консультацию, по факту экскурсию с дальнейшим сотрудничеством…

Отнекиваться было бесполезно. Как назло, в лицее учебу перенесли на вторую смену. Сегодня начинается неделя выпускников, точнее «Парада выпускников», когда именитые и много всего добившиеся приходят делиться опытом, эмоциями.

Маша с Ингой задействованы на открытии, выступают каждая со своим талантом. Подруга слишком распространяться не стала. У меня ещё в спа возникло ощущение, что она чувствует себя виноватой за то, что имеет что-то общее с Ингой, поэтому давить, налегать со своими расспросами я не стала. Лаура и Кристина тоже сошлись на молчаливом понимании.

И вот мы с мамой и отцом едем в эту новую школу. В руках у меня те злосчастные буклеты, которые я даже не открываю, видеть их не могу. Всё пестрит, переливается, привлекает своими яркими цветами, а я в окно смотрю. Школа находится на другом конце городе. Замечательно, будем осваивать все стороны света. Конечно, если и сбегать, то на самый юг.

Нет, она, конечно, красивая, трехэтажная, школьный двор чистый, со снежными фигурками, с ёлками-великанами. И крыльцо больше напоминает вход в старинный замок, но слишком всё вычурно. В духе родителей.

Нам позволили въехать за ворота, припарковать машину около хозяйственных построек, гаражей. Почетные гости, надо же! Встречать нас вышел сам директор. Высокий подтянутый мужчина лет сорока, с хищным взглядом профессионального управленца. Своего не упустит, чужое прихватизирует. Но нужно отдать должное, раболепство в его грехах не значится. Это уже хорошо, знает себе цену. Можно обернуть в плюс, только вот как?

Всю дорогу я пыталась придумать, как сорвать священную миссию родителей мне помочь, облегчить мою жизнь. И ничего не приходило на ум, пока меня не сбагрили завучу, которому поручили показать мне обитель знаний. Эта строгая, но всё же миловидная девушка, а больше тридцати ей не дать, показалась мне такой влюбленной в школу, настоящим патриотом. А с такими нужно каждое слово взвешивать, иначе фитилёк спалит пороховую бочку.

И это стало планом по спасению.

Когда она знакомила меня со спортзалом, я неоднозначно заметила:

— А тут можно и на веревке…

Завуч так удивилась, что переспрашивать не стала. Но свои двусмысленные намёки я продолжала, пока она не выдержала и прямо не спросила, о чём это я.

— Как, Вы не знаете, что Ваша школа заменит мне психушку? Вам не сказали, что на той недели я вены резала. Прям в туалете, а меня пять девочек отговорить пытались, но не получилось у них…

Я самозабвенно рассказывала и рассказывала, придумывала и придумывала, доводила до такого абсурда, что девушка покрылась красными пятнами, а на висках у неё выступили капельки пота. Ох, тургеневская барышня, а такой строгой показалась.

И всё-таки я не просчиталась, завучами просто так не ставят, они имеют определенный вес. Пошушукались с директором, посовещались. И уже всякая милость к моим «заботливым» родителям пропала. А когда прямо спросили, почему у меня запястье перевязано, и я так же бесхитростно прямо ответила, дело было в шляпе. К счастью, в моей шляпе!

Что меня ждало потом в машине… Лучше не пересказывать, да я и не слушала, абстрагировалась от всего и вся. Теперь буклеты глаза не мозолили, не отвлекали и не нервировали, поэтому жизнь налаживается. А я не виновата, что такую проблемную меня попытались упечь в школу, которая предусматривает режим пансиона. Это же надо было так позаботиться о моём будущем, браво!

Думала, накажут, в лицей не пустят. Нет, за милую душу. Только отвезти доверили Марселю Павловичу, а я и не возражала. Устала оборону держать, может им и кажется, что всё это легко, взял и отстранился, взял и абстрагировался. Но нет…

В лицее кроме второй смены нас решили порадовать ещё и сокращёнными уроками, вместо положенных сорока пяти звонки сделали на тридцать.

И всё бы, всё бы ничего, если бы прошло всё гладко. Но понедельник не был бы понедельником.

На одной из перемен, когда почти все одноклассники высыпали в коридор, чтобы найти выпускников и пообщаться с ними в более неформальной обстановке, передо мной возник Тузов.

Преградил дорогу и не дал выйти со всеми. Пыталась обойти его молча, не получилось. Наоборот, моя рука попала в плен его загребущей, а на запястье в следующий момент поверх бинта красовался тёмно-зелёный напульсник. Новый, тугой, сдавил так сдавил.

— Это ты признаешь свою причастность? — Зло спрашиваю я, потеряв всякую надежду уйти без разговора.

— Мия, я не знал, что Оля планирует. Честно! — Руку мою не отпустил, большим пальцем стал поглаживать её и на всё мои попытки одёрнуть не реагировал.

— Хорошо, пусть по-твоему. Пойдем тогда к директору, расскажешь, что знаешь.

— Нет, не могу. Мия… Прости меня за всё. Я хотел мести, да. Она стала моей целью, моим воздухом. Но я не хотел вот этого. — Поднял мою руку, показывая, чего он не хотел, сказать словами язык-то не повернулся. Трус!

— Прощаю. Всё? Теперь отпусти меня!

— Мия, давай всё с чистого листа? Давай попробуем по-взрослому?

— По-взрослому?!

— Мы не можем быть порознь. Я же вижу, что ты меня не забыла.

Я рассмеялась, надо же какая наглость, какое самомнение. И когда это он увидел, что мы не можем врозь? Когда сравнивал меня с собачонкой? Когда сказал готовить то платье? Когда угрожал? Когда выставил беспощадной и злой стервой? Когда?!

Все эти «когда» потонули в смехе. Так и нужно, не собираюсь ничего выяснять с ним. Но…

— Понял, да, что отрезало? — Смотрю прямо в глаза, больше не вырываюсь, пусть трогает, пусть поглаживает, это единственное, что ему остается. И он это знает, чувствует!

— Нет, не отрезало! — Какое жалкое упорство. Бумажный кораблик против Девятого вала.

— В своё время ты знал меня лучше всех. Я быстро привязываюсь, быстро привыкаю, но когда перегорело, когда отрезало, то навсегда!

— Если я всё исправлю? Если всё всем расскажу? Правду расскажу! — Схватил и вторую мою руку.

— Пересядь!

Дергается, как от пощёчины.

— Нет! — Отпускает меня и мои руки, отходит, садится на место Дэна. Срываю с запястья напульсник и кидаю Тузову.

И откуда такая принципиальность?

Ответ узнаю уже завтра…