пульсирует у меня во рту, а горячие струйки спермы скользят по моему горлу.
Как только он кончает, он поднимает меня на ноги и несет через всю комнату, пока не прижимает меня к окнам от пола до потолка.
Я вскрикиваю, когда холод стекла впивается в мою разгоряченную кожу, и соски мгновенно твердеют.
Его костяшки пальцев скользят по моему позвоночнику, пока он не проводит ладонью по моей заднице, а затем опускает пальцы между моих ног, обнаруживая мое возбуждение.
— Тебе чертовски нравится отсасывать у меня, да, Сирена? — рычит он мне в ухо, дразня меня, собирая мои соки и распределяя их по клитору.
— Да, — стону я. — Мне это нравится.
— Грязная, грязная шлюха, — стонет он, раздвигая мои ноги пошире, чтобы дать ему лучший доступ.
Из моего горла вырывается сдавленный стон, когда его пальцы покидают меня. Тепло его тела прижимается к моей спине. Этого почти достаточно, чтобы компенсировать его прикосновения. Почти.
К счастью, он не заставляет меня ждать и слегка отстраняет меня от окна, чтобы провести рукой по моему животу и снова найти мой клитор.
— Да, — стону я, пока он неторопливо обводит меня по кругу.
Откинувшись назад, я упираюсь головой в его плечо и прижимаюсь губами к его шее.
— Смотри, — говорит он, напугав меня грубостью своего голоса.
Проследив за его взглядом, я обнаруживаю свою руку, прижатую к окну. Руку с новым кольцом.
— Моя, — простонал он, глядя на нее. — Моя гребаная королева.
Я смотрю на кольцо, впервые рассматривая его с тех пор, как он надел его мне на палец.
— Это корона, — пролепетала я.
— Я знаю, что это не настоящее обручальное кольцо, но у меня было не так много вариантов. Я подарю тебе…
— Оно идеально.
— Детка, оно стоит около восьмидесяти фунтов…
— Мне все равно. Оно могло бы быть из коробки хлопьев, и мне было бы все равно.
— Черт, ты идеальна, — говорит он, гладя меня по шее и касаясь зубами моей чувствительной кожи.
Наклонив голову в сторону, я даю ему лучший доступ, и моя кожа покрывается мурашками от его одурманивающих поцелуев.
— Все это там, — говорит он, заставляя мои глаза сфокусироваться на виде города. — Это будет нашим. Ты готова к этому?
— На все. Лишь бы с тобой, — признаюсь я.
— Мне чертовски нравится, как это звучит, миссис Брианна Чирилло.
— Нико, — хнычу я. От того, как это имя слетает с его языка, по мне пробегают мурашки. Я бы солгала, если бы сказала, что на этой неделе у меня не было кризиса идентичности. Обнаружение того, что имя, под которым я всегда себя знала, оказалось фальшивым и что моя настоящая фамилия должна быть Харрис, которая принадлежит человеку, о котором я не знаю ничего, кроме ужасных вещей, — это просто пипец.
Никогда бы не подумала, что слышать, как меня называют женой, будет приятно. Но это так.
К черту мое прошлое и все это дерьмо. Пришло время подумать о будущем, и я более чем готова принять его, полностью обнять этого невероятно опасного, сломанного, сумасшедшего мужчину, стоящего за мной, и вместе разобраться в этой жизни.
— Трахни меня, пожалуйста.
— С удовольствием.
Я снова прижимаюсь к нему задницей, чувствуя, как он становится твердым.
— Вы порочны, миссис Чирилло. Черт, ты только что кончила мне на руку.
— Пожалуйста, — хнычу я, мое тело готово вот-вот сгореть от его нежных прикосновений.
Его пальцы покидают меня, чтобы взять меня за бедра, чтобы он мог расположить меня именно так, как ему хочется.
— Да, — кричу я, когда меня уже почти согнуло пополам, а он трет головкой своего члена мои соки, размазывая их от клитора до задницы.
Я отталкиваюсь от него, давая ему понять, чего я хочу.
— Блядь, детка. Ты знаешь, как сильно я хочу взять тебя здесь? — простонал он.
— Так чего же ты ждешь?
— Позже. Сначала мне нужно это.
Слава богу, что он держит меня, потому что он вонзается в меня с такой силой, что мои руки подкосились бы и я полетела к окну.
Моя киска крепко сжимает его, отчаянно пытаясь вогнать его глубже.
— У меня гребаная зависимость от твоей киски, Сирена.
— Двигайся, пожалуйста, — умоляю я, когда он просто крутит бедрами, ударяя по тем местам глубоко внутри меня. Но этого недостаточно.
Его хватка сжимается, прежде чем он вырывается.
— Готова?
— Так чертовски готова. Дай мне это. Все, что у тебя есть.
— Да, блядь, — рычит он, прежде чем снова войти в меня, сотрясая мой мир так, как может только Нико.
Задав неистовый ритм, он отпускает мое бедро, чтобы запустить пальцы в мои волосы.
Он оттаскивает меня от окна и откидывает мою голову назад, чтобы получить доступ к моим губам, которые он захватывает в грязный, всепоглощающий поцелуй.
Он мокрый, грязный, с языками и зубами. Это, блядь, все.
— Клитор, — рычит он, не разрывая поцелуя. — Сейчас же.
Следуя приказу, как грязная шлюха, в чем он меня обвиняет, моя рука скользит вниз по телу, но я не останавливаюсь, когда добираюсь до этого ноющего узелочка; вместо этого я продолжаю двигаться, обхватывая пальцами его ствол там, где он исчезает внутри моего тела.
— Черт, Сирена, — простонал он, пытаясь сдержать оргазм.
— Ты должна кончить, или я отправлюсь туда без тебя.
Его зубы впиваются в мою нижнюю губу, боль простреливает прямо между ног, заставляя меня отпустить его и сделать то, что мне велено.
— Черт, — шипит он, когда я сжимаю свой клитор, а мои мышцы сжимают его. — Нужно, чтобы ты кончила, детка. Мы сделаем это вместе.
— Всегда, — обещаю я, подталкивая себя к краю, на котором я уже находилась от одного только его члена и грязных слов.
— НИКО, — кричу я, когда первая волна моего освобождения обрушивается на меня за секунду до того, как его тело замирает позади меня, и он снова изливает свое семя внутрь меня, совершенно не заботясь о последствиях.
Он целует меня до тех пор, пока мы оба не выдохнемся, а затем выскальзывает из меня, подхватывает на руки и несет на кровать — спасибо, черт возьми, потому что я не уверена, что мои ноги донесли бы меня туда.
Он осторожно опускает меня на кровать, затем переползает на меня, его губы снова находят мои, а его руки начинают блуждать.
— Ты сильно устала? — шепчет он.
— Нет, — подтверждаю я. — Мы можем идти всю ночь.
— Возможно, мне придется принять твое предложение.
Медленно, по одному поцелую за раз, он прокладывает путь вниз по моему телу, целуя и покусывая меня, как будто мы оба
