выбор. Тяжелый выбор. Для каждого из нас.
Кит кивает.
— Но ты же сам его сделал, — тихо говорит она. — Ты выбрал ее.
От ее голоса, полного боли, он чувствует укол вины.
— А знаешь, что еще хуже? — произносит она после долгой паузы.
— Что? — спрашивает Тед, хотя совсем не уверен, что хочет знать ответ.
— Она мне нравится. Черт, она и правда мне нравится.
— Прости меня, Кит. Я так сожалею обо всем, что случилось.
Она пожимает плечами:
— Мы там, где мы есть. Так что давай сосредоточимся на сегодняшнем празднике, как просила Люси.
Тед кивает:
— Это такое же хорошее место для начала, как и любое другое.
Кит похлопывает его по руке, затем, глубоко вздохнув, поднимается с тюка сена.
— Ладно, хватит. Ты прав. Сегодня еще столько всего надо сделать. И в первую очередь тебе нужно принять душ и переодеться. А то прямо сейчас ты совсем не похож на отца невесты, скорее на чучело огородное.
30
Марго вытащила доску и, стоя в одном белье в квадрате утреннего солнца, гладит свое бледно-голубое платье. Люси разглядывает стройную фигуру сестры, ее длинные ноги и поразительную черную татуировку, спиралью поднимающуюся по ее левой руке. Марго чувствует пристальный взгляд и вскидывает голову. Люси замечает, как в ее покрасневших усталых глазах еще плещется похмелье. Но не сердится. Марго здесь, с ней. На сегодня этого хватит.
— Ты поможешь мне с волосами?
— Конечно, — Марго выключает утюг, надевает платье и отправляется вместе с Люси в ее спальню. Она расчесывает белокурую гриву сестры, и та с наслаждением закрывает глаза, прислушиваясь, как щетка скользит по голове, как пальцы Марго перебирают ее волосы. — Так и что мы будем делать.
Они просто слегка подкалывают волосы, и Марго твердой рукой красит губы Люси ярко-красной помадой, а затем помогает надеть красное платье, застегивает длинную молнию на спине и делает шаг назад, чтобы полюбоваться.
— Ты просто потрясающе выглядишь!
— Спасибо.
— Люси, — вдруг неуверенно произносит Марго. Прости меня. За вчерашнее.
Та кивает:
— Все нормально. Как твоя голова? Похмелиться не хочешь? — и кивает на шампанское в углу комнаты.
— Нет, сегодня ни капли, — отвечает Марго и останавливает взгляд на чемодане в углу. — Это к понедельнику?
— Такой вот медовый месяц, — отвечает Люси.
— Вы потом устроите себе еще один… когда тебе станет лучше.
— Да, — Люси сжимает руку Марго.
— Во сколько вы должны там быть?
— В полдень.
— Уверена, что не хочешь, чтобы мы поехали с тобой?
— Там всего лишь формальности. Мне кажется, что родителям, да и всем вам важнее другое. Вот эта свадьба — все же только начинается. И мы здесь все вместе.
— Представляю. Ты потом вернешься к нам уже такой опытной замужней дамой.
— Ну не такой уж и опытной на самом деле.
В двери стучит и осторожно входит Кит. На ней длинное яркое платье с роскошными цветами, волосы по-прежнему завязаны в небрежный пучок, бирюзовые серьги в ушах. Марго бросает на сестру многозначительный взгляд.
— Ох… — вздрагивает Кит, глядя на Люси, вышедшую из-за спины Марго. — Ох, Люси, — выдыхает она, и нижняя губа у нее начинает дрожать.
— Не плачь, мам.
— Все нормально, у меня водостойкая тушь.
— Как я выгляжу? — спрашивает Люси, немного волнуясь.
— Ты выглядишь идеально.
— Ты тоже, мама, — говорит Марго, снова глядя на сестру с некоторым удивлением.
— Правда?
— Еще какая правда!
— Я не хотела подводить своих девочек.
В дверь снова кто-то стучит.
— Тут все одеты?
— Мы всегда одеты. — Марго впускает Йонаса в комнату.
— Ничего такого, просто я подумал, вдруг вы хотели бы сделать на память несколько снимков из комнаты невесты. Вы можете продолжать заниматься своими делами.
Люси улыбается. По тому, как Йонас смотрит на Марго, ясно, что он без ума от нее. А если она это не замечает, придется с ней серьезно поговорить.
Марго смотрит на сестру:
— Мы можем и не соглашаться, Люси. Как ты хочешь?
Люси ослепительно улыбается Йонасу:
— Хочу, и с удовольствием! Спасибо… Что? — Она вдруг замечает, как переглядываются сестра и мать.
— Ты же вроде не хотела. Сменила пластинку.
На подъездной дорожке сигналит машина.
— О, это, должно быть, Том, — говорит, немного волнуясь, Люси. — Мне пора.
31
За время отсутствия Тома и Люси дом переворачивается вверх дном. Мебель передвигается подальше. Тарелки и столовые приборы извлекаются из ящиков. Лед сыплется в ведра. Бутылки занимают свои места. Все вокруг суетятся. Даже Хлоя и Мэй. Они как раз и пересчитывают столовые приборы и раскладывают салфетки. Каждому в доме нужно занять руки, сосредоточиться на делах, отвлечься от своих мыслей и удручающих новостей.
Приезжает Сибелла. В великолепном желтом платье изо льна. Марго помогает ей выгружать из машины банки с вареньем, только что срезанные розы и букетики из высушенной лаванды и пшеничных колосков. Вместе с Евой они расставляют цветы в доме и шатре. Когда они заканчивают, воздух вокруг наполняется ароматами позднего лета.
Возвращаясь из шатра, они видят Хлою и Мэй, которые кувыркаются в траве на склоне холма.
— О боже, — говорит Ева, глядя на зеленые пятна на их еще совсем недавно безупречно белых платьях; трава застряла в их волосах. — Мы еще праздновать не начали, а они! Только посмотрите.
— А тебе это ничего не напоминает? — спрашивает Марго с лукавой улыбкой. — Люси всегда хотела победить, помнишь? А если у нее не получалось или мы не давали, устраивала настоящую истерику… — И, видя, как нахмурилась Ева, добавляет: — Да ладно тебе. Я имею в виду сейчас только платья. Да всем плевать на какие-то пятна от травы! Пусть девочки развлекаются. — Она сжимает руку сестры: — Есть вещи и поважнее.
Ева закусывает губу:
— Да, это точно. Есть вещи и поважнее.
Но как только Люси и Том вместе с родителями возвращаются, настроение в Уиндфолзе меняется. Молодожены вываливаются из старенького джипа Тома раскрасневшиеся и взволнованные, сверкая кольцами и улыбками и принимая поздравления, поцелуи и объятия. Вместе с ними на дорожку въезжают гости — один автомобиль за другим, неиссякаемым потоком. То и дело хлопают пробки шампанского, звенят бокалы, отовсюду сыплется конфетти. Кто-то пытается высыпать рис прямо из пакета, пакет вылетает из рук и со всего размаха попадает прямо в голову Тома.
Марго немного отстраняется и наблюдает. Йонас, одетый в облегающий темный костюм и белую рубашку, снимает гостей. Она замечает восхищенные взгляды, которые то и дело устремляются к нему, и чувствует нечто странное. Ее охватывает какое то незнакомое ощущение. О боже, думает она, это что, ревность?
Она
