Ни на одно мгновенье в голове Сергея не появилась мысль приударить за Дианой. Но вот после того, как один из друзей рассказал ему историю девушки, которая не была тайной в училище, отчего-то стало жалко её. Но обозначивать свое отношение Сергей не торопился. Поди знай, как воспримет простое проявление дружбы вот эта девочка-сирота. Лишние проблемы Сереженьке были и даром не нужны.
Вскоре Сергей заметил, что Диана ходит в школу одна.
Обогнав девушку на дороге, постарался незаметно заглянуть ей в лицо.
Всё те же огромные голубые глаза были наполнены такой болью и печалью, таким непониманием происходящего, что юноша еле сдержал желание подойти и прижать её к себе. Как-то ободрить и утешить. Хотя, на тот момент он еще не знал о произошедшем. Не имел понятия о том, что в училище неожиданно для всех заявился отец Леночки, который увез дочь с собой.
Тайна пропажи Леночки оставалась тайной недолго.
Уже спустя пару дней после возвращения, девушка взахлеб рассказывала всем желающим послушать о том, что нашелся её папка. О том, какой у него дом, полный прислуги и охраны. О том, что она отказалась от беспечной и обеспеченной жизни, предпочтя завершить обучение. Потому как для Примы, которой Леночка обязательно станет, хореографическое образование очень важно.
* * *
Сергей вздрогнул по непонятной причине, когда во время совместного урока ему выпало отрабатывать поддержку с Дианой.
Он чувствовал, как от его ладоней, крепко сжавших талию девушки, куда-то прямо внутрь, даже не в сердце, а в район солнечного сплетения, пробегает тёплая пульсирующая волна, которая не исчезла после того, как Диана уже оказалась на полу и отошла в сторону, а мягко заполнила всё тело и голову. В этом не было ничего от сексуально возбуждения. Просто какое-то чувство единения и общности. Словно прикоснулся к давно знакомому родному человеку. Хотелось сделать для этой крошки что-то хорошее.
Ну, хоть что-нибудь!
* * *
На весенних каникулах Сергей спросил отца, не знаком ли он с Халфиным Тимуром Айдаровичем.
— Знаю такого, — кивнул Истомин-старший. — А чем вызван твой интерес?
— В седьмом классе училища занимается его дочь, — ответил Сергей. — Прожужжала все уши, повествуя о богатствах папочки. Вот мне и стало интересно, правда ли это.
— Держись подальше от этой семейки, — Истомин-старший не посчитал нужным ни подтверждать, ни опровергать состоятельность Тимура Айдаровича.
— Почему? — сын не хотел заканчивать разговор так быстро.
— Новая волна, — хмыкнул Истомин-старший. — Такие, как он, ради своей выгоды, подомнут, уничтожат, переступят через твой труп и даже не оглянутся! — добавил, увидев растерянный взгляд сына: — Впрочем, пока еще они в силу не вошли! И войдут ли? Это остается под вопросом.
Сергей не стал больше ни о чем спрашивать, увидев, как изменилось в худшую сторону настроение отца. Но решил после каникул выбрать момент и поговорить с Дианой.
* * *
Решение настоять на том, чтобы Диана стала его партнершей на концерте по случаю выпуска, созрело спонтанно. Он не задумывался о том, что противопоставит подруг одну другой. Не предполагал, во что это выльется.
Но зато очень хорошо видел, как изменился внешний вид Леночки. Как гордится девушка роскошными нарядами, купленными для неё отцом. И при этом, в гардеробе Дианы не появилось ни единой обновки! Она все так же ходила в школу в вещах, выглядевших, словно были сняты с чужого плеча.
Но даже не это произвело на Сергея наиболее сильное впечатление, а то, что на лице девушки застыло выражение недоумения и печали. А глаза, словно два озера, были полны невыплеснутой боли и неуверенности.
Именно с этой неуверенностью и решил побороться Сергей.
* * *
О том, что на выпускном концерте он исполнит Тарантеллу из Щелкунчика, Истомин знал давно. Просто ждал, когда Мстислава об этом спросит. А в том, что она спросит — не сомневался. Так почему бы не дать этой девочке почувствовать свою силу и возможности?! Почему не помочь ей «засветиться» перед хореографами театров еще за год до окончания училища?! Тогда, в следующий раз, руководители балетных трупп приедут с целью посмотреть, чего она достигла за этот год. Приедут с намерением взять Диану в труппу! Нужно только уговорить любовницу, чтобы она согласилась поставить их выступление! И он найдет возможность сделать это!
* * *
Сергей перерисовал в отдельную тетрадь план партии Дианы. Подумав немного, на другом листке начертил то, что касалось непосредственно его. Удовлетворено хмыкнул, любуясь трудами рук своих. На тетрадном листке лини и точки не смешивались, как вчера на полу. Понять, чего хочет добиться педагог, не составит труда.
В два часа пополудни Истомин вошел в столовую и увидел, что обе подружки уже начали обед.
Диана методично пережевывала пищу, не поднимая глаз от тарелки.
Леночка, накалывая на вилку очередной кусочек, осматривала его со всех сторон, кривилась, но отправляла в рот. Ничего другого капризной будущей Приме никто готовить не стал бы.
— Держи, — Сергей положил тетрадь на стол. — Здесь и моя и твоя схемы. Попробуй визуализировать в голове. Представь, как все будет выглядеть на сцене. Нам обоим станет легче репетировать.
— Спасибо, — Диана с трудом проглотила недопережеваный ломтик огурца.
— Да не за что, — усмехнулся Сергей. — Увидимся завтра вечером на репетиции, — и направился к своему столу.
— Как можно жрать это дерьмо?! — Леночка швырнула вилку на стол.
* * *
— Сергей! — лицо Мстиславы перекосилось от недовольства. — Посмотри в зеркало! — Истомин уставился на свое отражение. — Что ты видишь?!
— Себя вижу, — пожал плечами.
— Опиши себя! — требовала педагог.
— Высокий, красивый, мускулистый, — ухмыльнулся Сергей, решив немного позлить любовницу.
— Так почему я вижу не вот этого высокого, красивого и мускулистого, — ехидно вопрошала Звездинская, — а тощего зеленого умирающего кузнечика?! Что это за прыжок? Ты не в силах оторвать тушку от пола больше чем на десять сантиметров?!
— Ну так уж и на десять, — обиделся Истомин.
— На девять! — рявкнула Мстя. — Марш в кулису и начинаем с начала!
Сергей, обреченно вздохнув, отправился в правую половину танцкласса.
— Начинаем! — командовала Мстислава. — Два шага на полную стопу! Руки! Следи за руками! Гордо! Взгляд надменный! Ты не представляешься публике, а позволяешь любоваться собой! Ты — Принц, а не заезжий танцурист! Подъем на полупальцах и тотчас тур ан лер! Касание! Повтор! И не крутись, как дзыга на льду! Ровно триста шестьдесят градусов! Ни градусом больше, ни градусом меньше! И сразу — балоттэ! — Звездинская тяжело вздохнула, словно это она сама, а не Сергей только что выполнил серию сложнейших прыжков.
