только привычная злость.
Снова на себя, снова захотелось забыться, потому что надо себя наказать. Это я не смог, это моя вина, что не справился. Следовало остановиться, как-то иначе все это представить. Иначе играть!
Стоял под горячими струями, пока не стал, как рак, красный. Зато мышцы размякли. Хоть какое-то утешение, если можно так сказать. Дерьмо. Сплошное дерьмо.
Вышел в раздевалку. Тут никого не было. Должно быть, я перемариновался. Слишком долго был в себе. Слишком долго пытался привести чувства в порядок. Ни черта не вышло.
Перед глазами все так же стоял алый туман злости на самого себя. Собрался с силами, просто собрался. Надел привычные черные джинсы, в сумку вещи покидал.
Вообще, я порядок любил во всем, но иногда не получалось. Пнул ногой дверь. Она возмущенно скрипнула. Уже собирался так же ее захлопнуть, как взгляд выцепил знакомую фигурку, привалившуюся к стенке.
– Рит, какого хрена? Ты что, простояла здесь все время после матча?
Она оторвалась от телефона и несмело улыбнулась. Меня просто поражало, как у нее напрочь отсутствовало чувство собственного сохранения. И ведь беременная же.
Такая спокойная, в легком платье своем, кофте теплой сверху. Живот уже совсем большой, скоро нас станет трое. Внезапно в голову пришла мысль, что потом дочь увидит меня и таким.
Не чемпионом, а чертовым психом, что вмятины оставляет на площадке. Человеком, что не в силах сдержать себя. Руки сжались в кулаки сами собой. Было очень неприятно.
А она все стояла и смотрела, разглядывая меня с немым восхищением. Как умеет только Рита. И вот вроде бы ты кипишь злостью, глотку готов перегрызть любому, кто слово скажет, а она просто говорит:
– А я тебя ждала. Хотела вместе домой прогуляться. Там погода замечательная. Да и наверняка ты вымотался сегодня жутко.
После ее слов из меня словно из рваного шарика весь воздух вышел. Я сдулся. Сдулся так сильно, словно меня проткнули. Посмотрел на нее. И вправду устал.
Когда в тебе все бурлит, ты теряешь связь с реальностью. Ты на подъеме, ты невероятно силен. Злость внутри, как топливо, кормит прожорливую нервную систему, а когда это исчезает…
Остается лишь естественная безумная усталость. Она наваливается, и вот уже спортивная сумка кажется неподъемной. Но к тебе подходит твоя беременная женщина, берет за руку и так понимающе и проникновенно смотрит.
– Устал жутко, вижу. Всегда поражалась, насколько ты рвать готов на площадке, надрывно так, бешено, а потом, как амеба, по скамейке растекаешься.
Она никогда не играла на таком уровне, как я. Призналась мне, что и не хотела. Любила волейбол, любила спорт, любила все, что с ним связано, но идти в вышку просто не видела смысла.
Рита мечтала открыть свою секцию для детей. Классический волейбол идет с восьми или даже десяти лет. А она думала попробовать заниматься с малышами. Странная идея, но думаю, что востребованная. Тем более… У нас у самих скоро дочь будет.
– Устал.
Пока не было сил объяснять что-то еще. А с ней и не надо. Все понимала, принимала. Так странно. Никогда не думал, что найду девушку, настолько въевшуюся в меня и мою жизнь.
Злость отголосками догорала внутри. Мы вышли на улицу, наслаждаясь термосы вечером. Сбоку мелькнули фары. Дверь машины открылась, и я увидел еще один повод рвать и метать.
Диана. Точнее, мое не самое просто прошлое. С тех пор как Ваня послал ее окончательно и сошелся со своей Катей, она взяла привычку периодически напоминать о себе.
Вот и сейчас она двинулась было в мою сторону, недовольно поджимая губы, а потом, наткнувшись на мой предупреждающий взгляд, отступила. Рита тоже заметила ее.
– И давно она так?
Не то чтобы она знала все подробности. Но была в курсе. Рита в тот день ее видела, а потом дура Катерина, чтоб язык ее отсох, рассказала подружке «подробности». Убил бы, да лишать брата любимой дважды будет перебором.
– Недавно. Не думаю, что это стоит твоего волнения.
– А я и не волнуюсь.
Она сказала это с улыбкой, и я скорее почувствовал, чем увидел, что девушка мне подмигнула. Черт, она вообще реальная?
– Вот даже не знаю, обижаться мне или нет.
– Миш, мы с тобой через столько вместе прошли, что мне она безразлична. Боже! Кому рассказать, мы спокойно обсуждаем твою бывшую!
Она заливисто рассмеялась, откидывая отросшие кудряшки назад. И правда. Не выдержал. В порыве нежности прижал ее к себе. Она была мягкой, теплой и очень большой.
Рита набрала, но это ее совершенно не портило. Красивая. Поистине красивая молодая женщина. Хотя и ходила уже как утка.
– Знаешь, Рит. Мне иногда кажется, что это неправда.
– Угу, тогда памперсы по ночам ты будешь не в правду менять. Я поняла.
И снова эта улыбка. Точнее, ее тепло, когда чувствуешь ее эмоции. Вдохнул сухой воздух. Диана осталась позади. Она тоже была красива.
Глупо отрицать, что та все еще осталась ослепительной. Вообще никогда не думал, что можно так. Признавать достоинства другой, все равно делая выбор в пользу единственной.
Да ну нах! Я ни за что на свете не променяю какую-то прошмандовку на Риту. Да кто еще меня вытерпит? Кто вообще способен обуздать моих демонов. Кстати… Недоверчиво на нее покосился.
– Говорил, небось, с тобой.
При мысли о тренере глаза снова наливались кровью. Он бесил меня так сильно, что…
– Да ему уже и не надо особо. Ты ж сам все понимаешь. Миш. Ты же все знаешь, учишься, и это очередной урок. Только так вышло, что очень яркий и твой личный. Но каков ты…
Она остановилась и посмотрела внимательно. Так проникновенно, мудро, что слов не нашлось. А ведь и правда. Целая партия для меня одного. Чтобы я понял, чтобы научился контролировать и осознавать, что будет, если…
Ухмыльнулся. Наверное, я все правильно стал делать в жизни, раз в ней появилось столько людей, позволяющих мне выйти из тьмы и понять себя.
Глава 54. Рита
– Так, плацента низковато. В принципе, не так страшно, но пока с половой жизнью потерпеть придется, да и шанс есть, что придется делать кесарево. Но не переживайте, малышка хорошо себя чувствует. Осталось недолго, но вы молодец, что пришли. Обычно на тридцать шестой неделе будущие мамочки теряют бдительность.
Врач мне поддерживающие улыбнулась. А я напряглась. Потому что, как бы она ни старалась преподнести не самые хорошие новости позитивно, хорошего в них было немного. Еще и с Мишей с утра поспорили.
Он
