улыбке, Баклан опустил затуманенный взгляд на грудь зеленокожей красавицы. Та тотчас щелкнула его по носу и звонко рассмеялась.
Поймав взгляд Грома, парень смущенно заявил:
— Не за это! Клан Плюща пообещал взять меня сразу Подмастерьем в одну из крупнейших банд! А когда придет время, я стану Мастером собственной!
Баклан посмотрел на поцеловавшую его девушку, чтобы та подтвердила его слова. Но она лишь загадочно улыбнулась.
Белка все это время неотрывно глядела на парня, с которым росла долгие годы. И не могла поверить своим ушам.
— Ты… — она вдруг с кулаками рванула к Баклану. — Это ты включил сирену! Ты поднял шум! Если бы не ты, Вик успел бы…
Гром без труда перехватил разъяренную девчонку механической рукой. И почти бросил ее назад, в руки Сони.
Белка грозилась и рвалась прикончить парня. Но черноволосая воровка постепенно успокоила ее.
Гром повернулся к Баклану. При упоминании Вика лицо юноши исказилось от злобы и презрения.
Гром вздохнул:
— Ты всегда был амбициозным малым. Жаль, что свои амбиции ты направил против своей семьи.
Баклан помрачнел.
Он уже собирался было что-то ответить, но ему вдруг помешал нестерпимый кашель.
Зеленокожая девушка усмехнулась:
— Ты бы еще семейный альбом достал, Гром!
— Чумная Амелия, Магистр Плюща, — нахмурился глава банды. — Что ты забыла здесь?
Звание Магистра в клане Плюща было равнозначно званию Генерала в Железных Клыках.
Потому удивление Грома при встрече с Амелией можно было понять. Ведь тот же Генерал Ограм если и разбирался с кем-нибудь лично, то отнюдь не с мелкими сошками Плюща. Которых, как и в Клыках, было пруд пруди.
А Гром при всем своем самолюбии трезво оценивал свою значимость для клана. И такая банда, как его, не была у Железных Клыков единственной.
Можно сказать, им крупно повезло, что Генерал выбрал именно их команду для такого прибыльного дела.
Хотя теперь Гром уже сомневался, так ли им “повезло”…
— Как и сказал Бакланчик, — Амелия покосилась на парня, который уже не кашлял, а, схватившись за горло, просто задыхался. — Отдай то, что вы украли из хранилища “Горы Самоцветов”, и мы разойдемся миром.
Белка на словах про хранилище прижала к себе сумку с инструментами. Именно в нее Мышь положила тот странный металлический куб.
Телодвижения девушки не укрылись от глаз Магистра Плюща. Она подмигнула Белке и по-змеиному улыбнулась.
Гром же смотрел за спину Амелии. Там стояли двое.
Один невысокий, худощавый настолько, что выпирали ребра, сгорбленный парень в наморднике и шипастом ошейнике. Кроме мешковатых штанов одежды на нем не было.
Другой, судя по комплекции, тоже был мужчиной. Но его лицо и тело скрывал плащ с глубоким капюшоном. И только сквозь приоткрытые полы был заметен металлический блеск в том месте, где у незнакомца должна была быть левая рука.
Баклан в это время уже не просто задыхался. Упав на колени, он судорожно хрипел, пытаясь поймать хоть каплю воздуха. Капилляры в глазах полопались. Его руки до крови расчесывали горло, будто пытались проделать новые отверстия, через которые парень смог бы дышать.
Мышь от этой картины застыла в ужасе. Соня поспешила закрыть ей глаза ладонью. Белка же посмотрела на ядовито-зеленые губы Амелии и отстраненно подметила, что теперь понятно, почему ту прозвали Чумной.
Когда у парня пошла изо рта пена, а сам он, упав, забился в судорогах, медвежатница все-таки отвернулась. После его предательства она желала Баклану смерти, но… не настолько ужасной.
Когда хрипы агонии наконец стихли, в переулке воцарилась давящая тишина. Но с каждой секундой все чаще свистел вырывающийся из клапанов пар и все угрожающе рычали шестеренки боевого мехапротеза Грома.
Ведь чтобы не натворил Баклан, он был членом банды Кроликов и его, Грома, воспитанником.
Едва сдерживая кипящую ярость, Капитан процедил:
— Золотой может забыть про свою драгоценную прелесть. А ты, Амелия, про то, чтобы уйти отсюда живой.
Соня с девочками встревоженно покосились на двух странных мужчин за спиной Магистра Плюща и попятились, готовые бежать в любой момент.
Но Амелия, казалось, пропустила угрозу мимо ушей. Она звонко рассмеялась:
— Золотой — лишь никчемный маменькин сынок! — после чего ее изящное лицо вмиг посуровело. — О тебе ходят разные слухи, Альберт Гром. Отставной легионер, прохиндей, бабник и даже… несчастный вдовец, — она сочувствующе вздохнула. — Но не глупец. Так что дам тебе вторую попытку, Громчик!
Капитан банды Кроликов нахмурился. Стоило зеленокожей только намекнуть ему, как картина тут же встала на место.
— У Плюща тоже есть заказ на эту штуковину, — помрачнел он. — И Золотой — лишь один из способов заполучить ее.
По подворотне разнеслись звуки аплодисментов.
Амелия шагнула навстречу, ее бедра завораживающе качнулись.
— Наши кланы, Гром, оказались втянуты в опасную игру, — теперь она говорила серьезно, без тени веселья. — И было бы тупостью умереть в чужой игре. Потому-то я и предлагаю тебе решить все тихо. Обещаю, никому из твоих людей не причинят вреда. Отдайте реликвию, и можете убираться восвояси. Если, конечно, ты не захочешь, — зеленокожая красавица провела пальцем по своим смертельно-сладким губам, — пообщаться наедине.
Встревоженная Соня потянулась к дрожащему плечу мужчины.
— Гром…
Тот резко отмахнулся. Он дрожал не от страха, как подумала воровка.
Он дрожал от гнева.
— Ты уже навредила, — глухо прорычал Гром.
Чумная Амелия недоумевающе нахмурилась. Затем посмотрела на труп воспитанника Грома и скорчила рожицу:
— А ты злопамятный, да?
Капитан банды Кроликов повернулся к Соне:
— Бегите. Сейчас же!
Даже не думая перечить, черноволосая воровка схватила за руку Мышь и вместе с Белкой рванула к выходу из переулка.
Хрустнув шеей, Гром закрыл девушек своей широкой спиной. Его механический кулак со скрипом сжался.
Как уже было сказано, он не был глупцом. А поверить обещаниям Чумной Амелии мог только глупец.
Гром же собирался сделать все, чтобы не дать этим вечером погибнуть хоть еще одному члену своей банды. Своему воспитаннику.
Губы Амелии растянулись в ядовитой улыбке.
— Не так быстро, гы!
Гром обернулся.
Под ноги убегающим девушкам что-то прилетело. Зазвенело разбитое стекло, а земля, вспенившись, зашипела.
Несколько капель неизвестной жидкости попали на дорогущие туфли Сони. Те вмиг задымились.
Поспешно сбросив обувь, воровка потянула девочек обратно.
— Не намочите ножки, гыхы-хы!
Впереди, перекрыв выход из переулка, встали близнецы. С плешивыми головами, черными зубами, защитными очками и защитными же перчатками.
Оба были обвешаны поясами. У одного — со склянками, в которых плескались разноцветные, несомненно, убийственные жидкости.
У второго — с самодельными бомбачками и гранатами, изрисованными веселыми рожицами.
Толкнув девочек за спину, Соня, не отрывая взгляда от известных на весь Нижний Город Безумных Близнецов, тревожно протянула:
