взгляд на меня. Сейчас я переживу самое большое публичное унижение!
— Это и был мой план. Отец поставил мне условие, при котором семейная компания станет моей, — я говорил громко, хотя каждое слово давалось с таким трудом, словно меня медленно резали ножом, — он сказал, что если я женюсь по любви на женщине, что со мной не из-за денег, то я получу свой бизнес.
Зал ахнул в изумлении. И лишь лицо Доминики было каменных, почти холодным. Но я чувствовал, чувствовал, как внутри нее образуется огромный кровавый разлом.
— Ты заставил меня влюбиться в себя лишь для того, чтобы получить компанию? Олег, ты…
Из ее глаз вновь брызнули слезы.
— Доминика…, — я сделал шаг ей навстречу, — я думала измена Марка была самым большим горем в моей жизни. Но ты… Ты сломал меня. Ты уничтожил во мне все. Ты предал и растоптал.
— Но ты не понимаешь! Да, я хотел влюбить тебя, чтобы получить компанию. Но когда я узнал тебя ближе, я понял, что не могу использовать! Я полюбил тебя, но уже было поздно, я не знал, как признаться тебе, что я не бедняк, который водит маршрутку.
Все молчали. Доминика молчала.
— Прошу прости меня! Я знаю, что я не должен был начинать отношения со лжи. Но Олег неделю назад и Олег сейчас — это два разных человека!
— Ты хочешь, чтобы я простила тебе ложь? Чтобы я простила тебя предательство?! Олег, ты знал, ты знал, что я не смогу быть с мужчиной, который врёт мне. Ты знал, что я не потерплю человека, что рядом со мной не по любви. Ты все это знал и продолжал играть в свою игру?!
— Да, но, ведь и ты не была откровенна со мной. Ты тоже лгала мне, скрывая свое положение.
— И жалею теперь об этом, ведь если бы я была собой, то ты бы и не взглянул на богачку для своих гнусных планов.
Неожиданно Доминика вскочила на цыпочки, и прильнув к моему уху ядовито зашипела:
— Ты хуже Марка, Олег. Потому что тебе удалось воскресить меня из пепла, а потом снова сжечь, всего-то за несчастную неделю. Марку понадобилось десять лет, чтобы проникнуть в мое сердце. Его предательство хотя бы ожидаемо. Но то, что сделал ты! Твоя игра! Твоя гнусная низкая ложь! То, как ты использовал меня! Я не хочу тебя больше видеть. Ты должен уйти. Сейчас же.
— Но, я не… Ты же приехала сюда, чтобы разобраться со своим бывшим.
Внезапно Доминика извлекла из кармана мелкую черную вещицу и покрутила ее перед моим носом. Это оказалась флешка.
— Здесь было то, что могло помочь нам быть вместе, но теперь. Она швырнула флешку на пол и со всей силы ударила по ней каблуком.
Послышался противный хруст, и она разлетелась во все стороны на мелкие кусочки.
— Я возвращаюсь к Марку! Уж если мне все равно судьба страдать, то пусть хотя бы надо мной издеваются знакомыми методами. А не так изощрённо и подло, как ты.
— Я не понимаю, так свадьба будет? — раздался чей-то недовольный голос из толпы.
— Свадьба будет. Завтра, — ни одна мышца на лице Доминики не дрогнула, пока она говорила эти слова.
Я окаменел и с непониманием смотрел на девушку. Она и правда хочет пойти на этот шаг!
— Уходи, слышишь! Или я позову охрану!
— Но ты ведь не любишь его, а он не любит тебя!
— Может и так, Олег, но мы хотя бы оба знаем об этом. Мне хотя бы не придется надеяться. А там, где нет надежды, мечты не разрушаются.
После этих слов она развернулась и вновь попыталась выйти за дверь, но я преградил ей путь.
— Я хотел жениться на тебе! Хотел забрать тебя с собой.
— Чтобы что, Олег? Чтобы показывать отцу тёлочку, которую ты соблазнил? — ухмыльнулась она, стиснув зубы.
— Да нет же! Мой отец изменил условия сделки, он отдаст мне компанию без всяких условий уже завтра, но я должен быть там, чтобы подписать бумаги. Прошу тебя, поехали со мной! Тебе не придется жалеть о своем решении.
— Ооо, поздравляю, значит ты добился, чего хотел. Езжай за своей компанией, и дай мне спокойно выйти замуж.
Из сердца резко достали нож, и теперь я ощущал, словно терял литры крови. В голове шумело, мир вокруг потерял четкость. Я будто был взаперти в крохотном чулане, из которого не мог найти выход.
— Охрана! — вдруг закричала Доминика, — выведите его отсюда.
— Но ты! Ты! Доминика, прошу прости! Я не думал, что все так выйдет, я лишь хотел, — но она не слушала меня.
Надев маску безразличия, она хлопнула передо мной дверью и ушла в другую комнату.
— Доминика! ПОЖАЛУЙСТА! Выслушай! Прошу, дай мне шанс, все исправить!
Ко мне немедленно подлетели два громадных охранника и, легко схватив под руки, потащили к выходу.
Я сопротивлялся, пытался дать им отпор, но тут же к нам подоспели ещё двое. Практически скрутив меня в восемь рук, они вынесли меня из особняка и кинули на обочину.
Удар об асфальт был болезненным, но не настолько, насколько у меня сейчас изнывало все внутри!
Я потерял ее! Не может этого быть! Я потерял женщину, которую едва обрёл.
— Не суйся сюда больше. А то мы в другой раз не будем такими нежными, — бросил охранник грубо, сплюнув рядом со мной.
Плевать. На все плевать. Мой мир перестал существовать, в тот момент, когда я увидел ее слезы после моего предательства. Как я мог так с ней поступить?
Я сидел на асфальте и рвал на себе волосы от нестерпимого чувства разочарования! От необъятной тоски по той, которая могла стать моей единственной. Но в итоге, похоже, стала моей первой и последней настоящей любовью.
12.5
Я смотрел в стену, но, казалось, видел только пустоту.
Крепкий алкоголь обжигал слизистую, а едкий дым табака, он сигар Дрейка испепелял все внутренности.
Но я не мог вдохнуть даже не из-за дыма или духоты в комнате. Мне словно вырвали сердце, словно забрали лёгкие, словно я обезумел и стал немощным.
Я не знал, что делать дальше. Я не понимал, как вернуться в исходную точку. Вокруг только мрак. Только боль. Только одиночество.
— Я взял тебе билет на ночной рейс до Лондона, — сообщил Дрейк, потушив сигару.
— Зачем мне в Лондон?
— Олег, — в точности изобразив голос отца, произнес друг, — ты должен лететь туда завтра. За своей компанией.
Я не мог пошевелиться. Не мог взять
