припрятываю сверточек под ногу.
— Ты хорошая лгунья, — усмехается Гордеев, пока мое сердце мученически колит в груди. — Говорила, что не умеешь готовить, а на самом деле… Как пахнет! — восхищенно шепчет мужчина, отведывая брускеты, мыча от наслаждения, прикрывая глаза. — Теперь будешь готовить для меня. Это просто божественно!
Вы излишне наивны, Господин Гордеев, я в этом месте не останусь.
Смущенно улыбнулась, подняв бокал с вином. Мы ни разу не выпивали белое, и отчего-то, я не смогла не акцентировать на этом свое внимание. Он в самом деле любит все оттенки красного, и почему-то это будоражит мои мысли.
Красный — цвет крови.
— Я рада, что тебе понравилось. Выпьем? — между нами цоканье бокалов и волнительная атмосфера.
Осталось теперь отвлечь его и подсыпать снотворное в бокал вина, и если я ранее продумывала десятки вариантов, то уже сейчас ни в чем не уверена. Он неотрывно наблюдает за каждым моим жестом, взглядом и напряженной улыбкой.
— Ты волнуешься, — делает вывод мужчина, заинтересовавшись моей реакцией. — Все больше убеждаюсь в том, что этим вечером меня ожидает очередной сюрприз, — он склоняет голову, насмешливо рассматривая мое лицо, затем опускает глаза на губы, медленно блуждая вниз к возбужденной груди, и снова поднимает взгляд на лицо.
— Не беспокойся. Я поняла, что если буду хорошей и послушной, то получу твое расположение.
— По этому соображению избила охранника? — задорно хмыкнул Господин Гордеев. Мои щеки зажглись румянцем, когда я натолкнулась на его укоряющий взгляд.
— Он назвал меня тупой шлюхой, — вскипела я, взбунтовавшись. — Ни разу не жалею, что проучила этого грубияна.
Максим горласто рассмеялся, довольно сверкнув взглядом.
— Храбрая девочка, — заявил он, — моя девочка, — добавил Гордеев.
Недотвоя храбрая девочка, которая сейчас лихорадочно размышляет, как быть. Как тебя отвлечь от моей груди и твердых, привлекающих внимание, сосков? А, может быть, этим следует воспользоваться? Он бесспорно жаждет меня, а значит его несложно отвести в спальню и неприметно подсыпать снотворного в бокал с вином… Решено!
— Наелся? — спрашиваю я таким же тоном, каким он спросил у меня утром.
— Нет, — загадочно произнес он. — Есть еще предложения?
— Да. Мы можем… — я задумываюсь над тем, чтобы мои предложения звучали как можно заинтересованными и реальными. — Принять совместно ванну. Понежимся в ней, выпьем вина и… Расслабимся.
От его плотоядного взгляда становится не по себе. Вижу, как в его взгляде пронеслось нечто беспощадное и опасное. У меня чувство, что я хожу по минному полю и меня вот-вот поднимет на воздух. Но ведь он не может знать, что я задумала, не так ли?
— Мне нравится твоя инициатива, — он поднялся с места, но я осталась сидеть, жутко разволновавшись.
— Набери ванну, а я пока здесь приберу, хорошо? — мужчина без каких-либо размышлений растягивает губы в пленительной улыбке и приблизившись ко мне, целует в макушку.
— Жду тебя наверху, — шепчет мне на ухо.
Едва он вышел, я беспокойно выдохнула, прикрыв глаза. Меня внезапно начинает колотить от нервного перенапряжения, ведь наученная печальным опытом понимаю, что если он меня в чем-то хоть на секундочку заподозрит, мне будет очень и очень больно. Услышав на втором этаже хлюпанье воды, распаковываю завернутое в серебряной фольге снотворное и подсыпаю содержимое в его бокал, стараясь сдержать свою дрожь в ледяных руках. Часть плана уже выполнена, осталось, чтобы он выпил вино и заснул…
К черту, не выпьет сам, я заставлю!
Часть 12.1
Стою перед дверью в спальню с двумя бокалами в руках, волнительно сглатывая. Я уверена во всем, что я делаю, но какое-то подсознательное чувство заставляет меня нервничать и бояться собственных мыслей. Очередной раз выдохнув, вхожу в спальню, слыша, как бежит вода в ванной комнате. Это будет нелегко — овладеть своими эмоциями.
Когда я захожу в ванную, вижу, что Макс уже снял рубашку. Как всегда, бесконечно совершенен, без единственного изъяна, довольно сексуальный и пугающе крупный. Раньше меня возбуждало в нем абсолютно все, а сейчас частично пугает. Гордеев по-мужски большой и сильный, возможно, поэтому я веду себя неуверенно.
— Помоги раздеться, моя девочка, — предполагаю, что он вообще не умеет разговаривать без приказов, когда желания обладают его разумом.
Сглатываю, искоса поглядывая на его кожаный ремень, который недавно оставил не самые приятные ощущения и воспоминания. Ставлю бокалы на тумбу, запоминая, что мой стоит справа, а его слева. Близко подхожу к Максиму, положив руки на его ремень, остро ощущая, как меня мгновенно пробирает озноб. Возникает ощущение, будто я сама выпрашиваю меня трахнуть, причем очень настойчиво.
— Малышка, что-то не так? — он откидывает мои волосы на спину, постепенно склоняясь к моему лицу, опуская руки на бедра.
— Нет-нет, все отлично, — отрицательно качаю я головой, расстегивая ремень и его темно-синие брюки.
— Волнуешься, — обоснованно утверждает он, перехватывая мой подбородок. — Расслабься, Ярослава. Если ты будешь хорошей девочкой, я не трону тебя. Обещаю, а свои обещания я всегда сдерживаю, и ты это прекрасно знаешь, — убеждает Максим, и вроде как мне должно стать легче, но я вся сжалась.
Я отнюдь не хорошая девочка и не собираюсь ею быть. Поэтому и сильно нервничаю, прямо до дрожи в руках… Если не соберу всю волю в кулак, он меня в два счета раскусит. Пока его не было рядом даже дышать было легче… А когда он так близко, с ним легко можно потерять саму себя.
Медленно опускаюсь, снимая с него всю одежду, а он с меня платье. Макс помогает мне сесть в наполненную пенную ванну, и забрав бокалы, поддает мне… Правый, который принадлежит мне. Максим медленно залезает ко мне, садится и протягивает ноги, приманив меня к своей груди.
Мое сердце бьется, как у загнанного воробья.
— Это была отличная идея — понежиться в ванне, — шепчет на ухо мужчина, положив руку мне на живот, нежно поглаживая.
— Я, наверное, последнее время была слишком эмоциональной, — говорю я, накрыв своей ладонью руку Максима, и отпиваю глоточек вина из бокала.
— И не только эмоциональной, — громко смеется Максим, как и я сама. — Мне легче с тобой справиться, если ты не будешь такой строптивой. Но как выяснилось, меня очень возбуждает воспитывать мою непослушную девочку, поэтому дерзай. Совершай ошибки, а я тебя научу, как их исправлять, — он выпивает вино из бокала, пока я некоторое мгновенье нахожусь в ступоре.
Мне совсем не нравится то, что он говорит. Он будто специально подбирает такие странные слова, от которых шли по коже мурашки, особенно когда я предполагаю, что он может сделать со мной, если все-таки как-то понял то, что я замыслила. Тем не
