Книга Дикая женщина - Патти Берг

- О, дорогой.

Он усмехнулся, его решение ни на йоту не изменилось из-за ее сомнений.

- Пойдем, - сказал он, оттаскивая ее от мотоцикла и увлекая к мотелю.

- Ты не думаешь, что владелец удивится, почему у нас нет багажа? - спросила она.

- Нет.

- У меня даже нет с собой ночной одежды.

- Она тебе не нужна.

- Ты все-таки намерен затащить меня в это место?

- Я решил поиметь тебя… и точка.

Она чувствовала себя крайне неловко, входя в вестибюль, где ярко раскрашенные ковры с бахромой свешивались с потолка. Пожилой джентльмен в шелковом халате и тюрбане появился из задней комнаты, проталкиваясь сквозь красную бархатную занавеску, чтобы поприветствовать их.

- Чем могу помочь?

Макс сжал руку Лоурен немного крепче.

- Нам нужна комната.

Он перевел взгляд с Макса на Лоурен, потом опять на Макса. Лоурен презирала похотливую улыбку хозяина, ненавидела его за то, что он знал, для чего они пришли, потому что, господи, у них даже не было с собой зубной щетки!

- У меня есть несколько комнат на выбор, - сообщил он, открывая перед ними книгу с фотографиями. - Две наших лучших, «Синяя Борода» и «Жар джунглей», уже заняты на этот вечер. Свободны комнаты поменьше, такие как «Глаза ночи» и «Качающиеся пальмы». Однако, я полагаю, вам может понравиться наша самая фантастическая комната, «Блаженство шейха».

- Хорошо, мы возьмем ее, - сказал Макс, кладя кредитную карточку на стол и заполняя бумажную форму, лежащую перед ним.

Мужчина отдал Максу ключ, пока зал, куда идти, и минуту спустя Макс вел Лоурен по извилистому коридору, освещенному фальшивыми свечами, вставленными в светильники, похожие на лампы Аладдина.

Они оказались в лифте, обтянутом изнутри красным бархатом, и медленно поднялись на четвертый этаж. Когда дверь открылась, они увидели только одну комнату на лестничной площадке.

«Блаженство шейха».

Лоурен не могла поверить, что это происходит, особенно когда Макс открыл дверь и они вошли внутрь,

- О боже, - пробормотала Лоурен. - Это определенно не «Риц».

Макс закрыл дверь и прислонился к ней, скрестив руки на груди, наблюдая, как она исследует комнату. Кровать выглядела так, словно ее специально спроектировали для оргий. Большая, круглая, она была завалена подушками с кистями ярко-красного, синего и желтого цветов, и вся поверхность была задрапирована белой тонкой тканью. Потолок был выкрашен под цвет синего полуночного неба, большие зеркала в форме звезд и луны были прикреплены над головой. Мельком Лоурен увидела на лице Макса, который рассматривал зеркала, крайне удовлетворенную улыбку.

Восточные ковры и подушки лежали на полу, и на одном конце комнаты был устроен оазис, горный водопад и бассейн с настоящими немного пыльными пальмами по краям.

Эта комната была такой причудливой, и вдруг Лоурен пришло в голову, что это самое великолепное место для занятий любовью.

- О чем ты думаешь? - спросил Макс. Желание обладать ею росло с каждой секундой.

Она медленно повернулась, мягкость ее улыбки была освещена матовыми огнями.

- Я думаю, нам следует перестать разговаривать и вернуться к тому, на чем мы остановились на пляже.

Он пересек комнату и притянул ее к себе, стремление узнать ее, почувствовать, увидеть все, что он себе представлял, завладело им. Он хотел ей сказать так много вещей, но слова могли подождать. Сдавливая ее прекрасные мягкие груди своей грудью, он захватил ее рот.

Он чувствовал обжигающий жар ее пальцев на своих щеках, погружавшихся в ее волосы гак глубоко, что он едва мог дышать, но это казалось ненужным. Ее поцелуй вдохнул в него жизнь, надежду, счастье, эмоции, которые он никогда прежде не испытывал с женщиной.

Его руки кружили по ее спине. Собрав тонкую ткань ее платья, он поднял ее и положил руки на ее нежные, горячие обнаженные бедра. Ее поцелуй углубился, ее язык кружил вокруг его языка, ее рот засасывал его, и стон вырвался из его горла.

- Господи, Лоурен.

Она чуть не закричала.

- Я сделала что-то не так?

Он отрицательно замотал головой, глядя на беспокойство и испуг в ее глазах.

- Почему ты об этом подумала?

- Я делала все не так с Питером. Я была непристойна в постели. Я слишком толстая.

- Ты великолепна, а Питер дурак, - он выдыхал слова в ее губы. - Я не хочу слышать о других мужчинах. Они не существуют. Пока я с тобой, я твой единственный мужчина. - Он взял ее лицо в свои ладони. - Ты понимаешь это?

Она кивнула.

- Теперь поцелуй меня.

Она поцеловала, и он почувствовал соль ее слез на своих губах. Они должны были остановить его, заставить его замедлить темп, но вместо этого они разожгли огонь внутри него, и он захотел дать ей больше любви, чем она когда-либо имела в своей жизни.

Схватив край ее платья, он потянул его выше, выше, прерывая жаркий поцелуй, чтобы снять с нее шелковую ткань. Посмотрев на нее, он глубоко задышал.

- Ты прекрасна, - прошептал он, и мягкая улыбка осветила ее лицо.

Медленно он опустил красные бретельки бра с ее плеч и запечатлел медленный поцелуй на впадине ее горла, где он мог ощутить запах ее духов, попробовать жар ее тела, почувствовать пульсацию крови в ее венах.

Ее голова откинулась назад, и нежное мурлыканье журчало на ее губах. Ее страсть, ее возбуждение привели его в неистовство, он вообразил себя всемогущим, но уловил момент, когда она опять прикоснулась к нему, и он опять стал подчиняться ей. Она могла делать с ним все, что хотела, абсолютно все.

Оставляя свои руки на ее губах, он заскользил языком по кружевному краю ее бра, слушая ее стон, чувствуя ее жаждущую дрожь. Его ладони скользили по ее талии, вверх но спине, пока он не коснулся застежки ее бра. В считанные секунды он освободил ее сочные груди.

Шелк упал из его пальцев на пол, а его рот, его губы, его язык слегка касались ее сосков, покусывали, дразнили, пока она не коснулась его, нажимая своей рукой на его твердую, желающую плоть.

Его тело содрогнулось. Он почти потерял способность продолжать, когда ощутил скользящие по нему пальцы, почувствовал, как она сжала пряжку его ремня.

Заниматься этим медленно с Лоурен было невозможно. Он подхватил ее на руки и понес на кровать, полную подушек.

Ее глаза светились, как изумруды, когда он откинул покрывала и положил ее.