же сторону запада. Только не грозил ему, а ехидно скалился.
Тот же архитектор даже сделал скидку в двадцать процентов за второй заказ с гарантиями, что памятник сразу же заберут. Не став ждать до весны с установкой, Боря просто пригнал цементовоз с присадками для морозных температур и в один день залил подушку, а на другой день уже установил памятники на положенные места над могилами и поправил оградки. Между собой они были сварены морской цепью от якоря. Тогда как сам якорь был закопан на глубине в три метра и так же залит цементной подушкой. Чтобы вывести памятники среди дня и речи не шло, а зимой для этой цели требовался теперь генератор и сварка или «болгарка» под максимальное полотно. И даже при этом не меньше часа работы. Заметит даже самый ленивый охранник кладбища.
Так что за покой бывших бандитов Боря был спокоен. Джип, получается, уже отработал.
— Всё прошло хорошо, Зара. Я пришлю вам фотографии и видео церемонии.
— О, нет! Не надо, Борис. Верю-верю. Фотографии с кладбища к несчастью.
Глобальный не стал спорить. Клиент всегда прав. А что происходило между мужем и женой и её семьёй — сам чёрт ногу сломит. Нечего в это лезть. Главное, что сделал от себя всё зависящее, чтобы проводить достойно.
— А что теперь с домом?
— Домом я займусь сразу после праздников, Зара. Это следующий этап. Идёт?
— Хорошо, Борис. Тогда держите в курсе и… С наступающим вас Новым Годом.
— И вам с Новым Годом, Зара. Я позвоню.
Едва завёл автомобиль, как позвонила Зоя и давай с ходу жаловаться на жизнь. А затем конкретное предложение прилетело.
— Борис, в Новый год должны сбываться мечты. Не откажите мне в любезности и положите под ёлку мужичка. Ну право слово, чего вам стоит? Всё-таки это год кота и кролика. И демон передаёт вам привет. А Боцман ему вторит. Но не могу же я с ними напиться и рыдать под Титаник по утру? Мне требуется защитник и собутыльник хотя бы в такой день и ночь.
— Зоя, у меня есть идея на этот счёт. Вы сегодня дома?
— Конечно, дома. А что за идея?
— Ждите.
И Боря поехал к дому Степаныча. Заросший как Дед Мороз, с уже седой бородой и усами, он привычно сидел на кухне, чёкаясь с телевизором и ему же выговаривая:
— Ну что значит, индекс Доу-Джонсона упал и волатильность понизилась? А каким хером это на рубле отразилось и цене на шпроты? Да у меня стояк утром крепче, чем ваша аналитика, эксперты ёбанные. Где золотое обеспечение? Где свой аналог валюты на рынке дружественных стран? Даёшь свой цифровой рубль! Скоро в миллионах будем получать… снова. С таким ростом цен это не долго. Вы нашу национальную единицу вообще в хуй не ставите, что ли? Рубль от слова «рубить». Рубаните уже топором по шее этой международной валютной удавке фонда!
Боря застыла на пороге на кухню, покачал головой. Пьяненький, заросший, в старой мятой рубашке и трениках, но мужичок же. Ещё и ясно мыслит. А значит, беседа обеспечена.
— Так, Степаныч. Времени мало. Давай по делу… женщину хочешь?
Стареющий, но ещё не дряблый палец тут же надавил на красную кнопку пульта.
— Как говорит Аполлинарий Соломонович, «с этого момента поподробнее».
— На вечер, — подмигнул Боря. — Только сам понимаешь, там кино-вино-домино, а ты похож больше на дворника, чем на философа. Может, пора завязывать квасить с Соломоновичем?
Степаныч поднялся из-за стола и поднял палец для важности момента следующих слов. Боря предвидев, что сейчас снова начнёт вспоминать почившую два девятка лет назад Аллу, сделал ход конём и просто показал фотографию Зои в полный рост. В окружении собаки, кота и ёлки.
— Алла? — увидел в ней что-то своё Степаныч. — Только моложе.
— Ага, родственники, — буркнул Боря, не найдя вообще ничего похожего на старых фотографиях у Аллы по сравнению с бывшей бухгалтершей.
Видимо, сыграло роль воображение и тоска дикая.
— А, была не была! — махнул рукой наставник и заметил. — Дома, что ли, сидеть и на всю эти припудренную поющую пидоросню смотреть? Или на смешных и ебанутых? Они словно хором забыли, что первых клоунов цирки набирали для развлечения публики из местных алкашей. Чем краснее нос и больше падает, тем смешнее выходило.
Боря показал на часы. И Степаныч подозрительно быстро помылся, подбрился, окультурив растительность на лице. Лишние лохмы срезал уже Боря, а затем вовсе заплёл в конский хвост.
Наставник нашёл колпак Деда Мороза. Боря запустил руку в сумку с деньгами, взял пачку на подарки. Подумав, сунул ещё пятитысячных по квартире, в первую очередь под пульт. И вскоре они ехали в Жёлтое Золото, по пути заскочив в зоомагазин, вино-водочный и в цветочный за подарками.
Лёгкие сомнения у Степаныча появились лишь при виде поднятого шлагбаума в посёлке.
— А мы разве здесь не были? — спросил он.
— Какая разница, что было? Важнее то, что будет, — ответил почти как философ Боря, желая избежать этой игры в длительные уговоры.
Телефон уже Аглая срывала. Слушал её голосовые, порой отвечал, не забывая про руль.
Едва увидав порог дома, в котором предстояло погостить, Степаныч остановился, набрал в грудь побольше воздуха и принялся поправлять несуществующий галстук. Но вместо пиджака на нём был лишь свежий свитер с оленями. Правда, под ним была рубака с воротником. И поправив её, наставник тут же пошёл в бой.
— Мадам, позвольте представиться. Василий Степанович Дедов. Человек больших трудов и непомерных амбиций.
— Ну какой же вы Дедов? Вы совсем даже ещё Молодов, — тут же расплылась в улыбке Зоя Ивановна, так как ей уже второй раз в жизни подарили букет цветов.
И всё в этом году… И даже не родители.
— Зоя Ивановна, а Боря лжец, — неожиданно заявил наставник и тоже улыбнулся. — Вы гораздо… гораздо обворожительнее, чем на фотографии с ёлкой.
— Ой, мне стоило отправить ту фотографию в одежде, — чуть покраснела она и посмотрела на Глобального. — Ну что же вы, Борис. Так меня подставляете.
Боря закивал, гладя Боцмана и вручая ему вкусняшку. Мол, грешен. А что поделать? С другой стороны, он спящим на лицо никогда никому не лез. И о фотографиях таких не просил. Так что в расчёте.
— Не сметь в себе сомневаться, Зоечка! — тут
