очень гордилась Леонидом и очень чинилась при общении с ним, практически млея, что он такого вот полета птица. Поэтому обращалась к нему исключительно на «вы». Но при этом уже считала его своим, почти что зятем, и соответственно вовсю этим пользовалась.
– Иду, – тотчас же покладисто отозвался Леонид.
Римма Марковна скрылась в каюте, а Леонид вновь повернулся ко мне:
– Лида, я тебя не тороплю, – тихо сказал он, заглядывая мне в глаза. – Просто обещай подумать. Хорошо?
Я кивнула.
– Ладно, я пойду помогу там Римме Марковне, а то ты же её знаешь, – усмехнулся он. – Я скоро вернусь. Не скучай тут.
Он ушел.
А я осталась одна: стояла на палубе и смотрела на тёмную гладь моря, вдыхая густой солёный воздух.
Чайки с криками летали у борта, выпрашивая хлеба, был полный штиль, черная застывшая вода еле угадывалась за бортом.
Я думала о том, что жизнь порой ставит нас перед таким выбором, что и выбрать крайне сложно, и ничего не выбирать тоже нельзя. И вот как тут быть? То, что Леонид устроил меня в их греческую дипмиссию – это прекрасно, это – большая удача. И Светка будет учиться в хорошей школе при советском посольстве. И для Риммы Марковны дело нашлось – она будет дважды в неделю помогать с художественными книгами и периодикой в посольской библиотеке. Не бесплатно, конечно же. Вроде всё прекрасно устроилось. Но это только на первый взгляд. Ведь кто я там? Опять простая конторщица? Опять всё, считай, заново? Да и трехлетний контракт очень быстро закончится. А что потом? Возвращаться обратно в СССР? Искать, как остаться в Афинах? Пытаться попасть ещё куда-нибудь? Выйти по расчету замуж за Леонида и остаток жизни колесить за ним по разным странам?
Вопросов было слишком много. А вот ответов я всё не находила.
Смогла ли я хоть что-то изменить в ходе истории? Сдвинуть маховик времени или нет?
Выполнила ли я своё предназначение?
Хорошо ли я, правильно ли я сейчас поступаю?
Все эти мысли хороводом кружились у меня в голове.
Огромная луна вышла из-за туч и залила ослепительно-серебристым светом чёрную морскую гладь. Я глянула на воду – и в глазах потемнело…
ЭПИЛОГ
– Ох! – ахнув, я раскрыла глаза: прямо напротив меня пестрели до боли знакомые кусты магнолий на фоне ослепительно синего моря.
– С ума сойти! – пробормотала я и провела руками по лицу, ущипнула за подбородок – нет, это точно не сон. Не сон!
Кажется, я вернулась обратно…
Где-то высоко-высоко в небе пролетел самолёт, его не было видно, зато синеву стратосферы расчертил белый след.
Вернулась… Не может быть!
Да, я находилась на лоджии нашего номера, вокруг невыносимо ярко сияло африканское солнце, слышен был шум прибоя, крики чаек заглушал незамысловатый «арамзамзам» или что-то типа того. Пахло кофейным ликёром и счастьем.
– Жорка! Родной мой! – дрожащим голосом воскликнула я и слёзы брызнули у меня из глаз.
– Ирусь, ну ты чего? – выскочил на лоджию Жорка.
– Соскучилась, – счастливо вздохнула я, схватив его за руку, – представляешь, задремала на миг и мне такой странный сон приснился, с ума сойти!
– Что за сон? – спросил Жорка, – я хоть в нём был?
– Сон про другую жизнь, в далёком прошлом… и нет, тебя в нем не было. Если бы ты знал, как же я весь этот сон по тебе скучала!
– Слушай, Ирусик, а может, к чёрту всё – давай возьмем и поженимся? – внезапно предложил Жорка, – ну сколько можно самим мучиться и всех своих мучить? Мы же не можем друг без друга! Это очевидно.
– А давай! – засмеялась я, и тяжелый комок, сдавливающий всё время что-то внутри, разжался.
– Люблю тебя, Ируська, родная моя, – зарылся в мои волосы Жорка и обнял крепко-крепко.
Я счастливо вздохнула. Через миг Жорка отстранился:
– А сейчас давай, Ирусь, собирайся потихоньку, а то опоздаем же на дайвинг, а я пока схожу на ресепшн, гляну, может, уже наш рейс на завтра вывесили.
– Хорошо, – кивнула я.
Хлопнула дверь – Жорка вышел из номера. Неверяще, счастливо улыбаясь, я поднялась: надо идти в душ.
И тут мой взгляд наткнулся на столик, где среди кофейных чашек и пепельницы лежала старая брошка из чешского стекла…
От автора
Уважаемые читатели! Те, кто в течение 5 романов терпеливо преодолевал вместе с Лидой Горшковой все превратности судьбы и жизненные невзгоды, радовался её успехам и сочувствовал поражениям.
На этом я заканчиваю приключения Лидочки Горшковой, простой конторщицы из депо «Монорельс». Мне, как и вам, очень жаль расставаться с полюбившимися героями (даже с Риммой Марковной!), но будут ещё и другие серии, лучше или хуже, не знаю. Однако я считаю, что нельзя бесконечно раздувать историю ради самой истории.
Суть, главная идея, этой моей «Конторщицы» – показать, как наша современница попадает в эдакого совсем уж маленького (даже в чем-то никчёмного) человечка, и как она барахтается во всей этой её обыденной пустой жизни. И как потихонечку, пусть не сразу, микроскопическими шажочками, методом проб и ошибок, но всё-таки побеждает.
И вот мы с вами подошли к моменту, когда она уже почти победила. Сами же видите. А дальше тоже можно писать, но это ведь уже будет совсем другая история, история успеха, побед и достижений. Это уже будет не про нашу с вами Конторщицу. Поэтому здесь обязательно нужно ставить точку (хотя, если Вы обратили внимание, там-таки стоит троеточие, ведь кто знает, как дальше сложится Лидочкина жизнь…).
Спасибо вам за то, что были весь этот год вместе со мной и с Лидой!
Это было воистину хорошее время!
Во всяком случае мне так хочется думать…
С уважением и любовью, ваш Фонд А.
