Лера стояла ни жива, ни мертва. Боялась не то, что слово сказать, подумать боялась. А вдруг это все иллюзия? Вдруг Сатана играет с ее сознанием или Герон? Вдруг она до сих пор висит на крюке или еще хуже, лежит в кровати треклятого наставника?
Первым тишину нарушил Велиал, он подошел к своей птичке.
– Ну, здравствуй, – взял за руку.
Сатана к тому моменту покинул их.
– Ты ли это? – сжала его ладонь.
– Я. Идем, – потянул куда-то во мрак коридоров.
Скоро они вышли из дворца. И Лера узрела Преисподнюю.
Двое устремились вперед по тропе боли, что вела к Геенне.
– Скажи мне, что все это правда, – ее продолжало трясти. – Что я не под влиянием…
– Это правда, птичка. Я пришел занять твое место.
– Но почему?
– Думаю, ответ тебе известен.
– Велиал…
– Ничего не говори. Давай пройдемся, ощути силу этой земли, напитайся ее энергией. Преисподняя отныне твой истинный дом, а значит, в Среднем мире всегда будет присутствовать дискомфорт.
– Ты вернешься? – все же не удержалась.
– Когда-нибудь.
Велиал подвел Леру к краю Генны, где корчилось в страшных муках бесчисленное множество грешных душ, а демоны из вершителей следили за тем, чтобы круговорот боли и страданий не останавливался.
– Все они заслужили? – содрогнулась от увиденного.
– Да. Это в Среднем мире человек может избежать наказания, а после смерти грехи каждого как на ладони. И нет им ни прощения, ни оправдания, ни смягчения наказания. Если нарушил заветы Творца, Геенны не миновать. Раньше я часто сюда приходил. Нескончаемая боль грешников успокаивала мятущуюся душу, мысли. Согласись, приятно наблюдать за свершением справедливости.
– Нет. Мне неприятно, – отвернулась.
– Поэтому-то тебе и не место здесь. А там тебя ждут. И любят.
Лера тогда бросилась Велиалу на шею, обняла, насколько позволили силы.
– Ты мой ангел хранитель, – прошептала на ухо.
– Скажешь тоже, – обнял в ответ, припал губами к шее. – В Преисподней ангелов не рождается.
И Велиал поцеловал птичку.
Лера не заметила, как пространство вокруг снова слилось. Когда открыла глаза, обнаружила себя на пороге их с Дагоном дома. В небе светило яркое солнце, птицы щебетали в кронах берез и дубов, теплый ласковый ветер едва ли касался бледной кожи. Девушка сделала глубокий вдох и упала без чувств.
В себя приходила долго. То видела рваные сны, то слышала далекие голоса, то детский смех. Но в какой-то момент звуки стихли, сознание погрузилось в тишину. И вот, в этой тишине раздался один единственный голос:
– Проснись, Лер… пора.
Приоткрыв глаза, не сразу поняла, где находится. Но скоро узнала свою спальню, кровать. Взгляд метнулся в сторону и замер на фигуре того, кто сейчас стоял рядом.
– Как же я соскучилась, – произнесла слабым голосом, – по тебе.
И Дагон тотчас подхватил ее на руки, прижал к себе.
– Не сильнее, чем я, – принялся целовать лицо, которое и так каждый день целовал, пока она спала.
– А где?
– Здесь, она здесь.
Спустя минуту, в комнату вбежала Соня. Какое же счастье испытала Лера, увидев все еще маленькую дочку.
– Мама плоснулась! – кинулась к родителям.
Дагон опустил жену, чтобы она обняла малышку.
– Я люблю тебя, – схватила свою крошку, – как же я люблю тебя.
Она действительно любила ее, любила и Дагона. Даже Сатана не смог вытравить из сердца столь великое и бессмертное чувство.
ЭПИЛОГ
Три года спустя…
– Мам, я гулять, – кареглазая красавица намотала на шею материнский шарф, нацепила легкое пальто.
– И когда тебя ждать? – к двери вышла Лера.
– Я к Миле с ночевкой вообще-то, – втиснулась в сапоги. +
– Угу, а ничего, что завтра в институт?
– А мы от нее сразу туда.
– Ну, смотри.
Соня собрала длинные волосы в хвост, побрызгалась любимыми духами, которые ей на Новый год подарил отец. И выпорхнула из дома.
А Лера вернулась в гостиную, села на диван. По сей день ей не верилось, что дочка выросла. За три года! Всего лишь три года… с ума сойти. Ум Сони впитывал все как губка и продолжает впитывать, она ничего и никого не забывает, зрелости ее рассуждений можно только позавидовать.
Дагон вернулся домой спустя пару часов, выдалась свободная минутка. После того, как отец отправился к Сатане, бизнес лег на его плечи. Хоть особого желания заниматься компанией и не было, но обязательства есть обязательства, долгосрочные контракты с государственными структурами никто не отменял.
– Привет, – сразу подошел к жене. – Сонька дома?
– Нет, умчалась к подруженции. Причем на твоей машине.
– Угу. За машину ей влетит, но это потом. А сейчас, – схватил Леру за руку, а через мгновение они были в спальне.
– Ты вернулся ради этого? – плюхнулась на кровать.
– Именно. Без двойного оргазма совсем не работается, с утра все мысли только о тебе, – усмехнулся.
– Так обо мне или о двойном оргазме? – уставилась на Дагона.
– Одно без другого не существует.
Тогда Лера разделась, затем подползла к нему.
– Знаешь, сегодня моя очередь, – расстегнула рубашку и припала губами к рельефному животу, руки же опустились к ремню.
И не успел Дагон опомниться, как перед ним на коленях стояли уже две обнаженные Леры.
– А вот я не против, – коснулся щеки каждой.
– Тогда ложись… – произнесли бесовки в один голос.
Лера расположилась над лицом мужа, а отражение устроилось внизу. Дагон ласкал ее, тогда как она ласкала его. И делала это Лера так, что у Дагона каждый раз сносило крышу. Везде была она, ее запах, ее вкус, ее губы, язык, стоны. Иногда чертовка умудрялась залезть к нему в сознание, где творила дикие фантазии. Но сейчас Лера отдалась на волю ощущений, тогда же утратила контроль, из-за чего отражение исчезло, а Дагон поспешил перенять инициативу.
– Теперь держись, – и впился в ее губы.
Отныне он мог не сдерживать силу, а Лере каждый раз хотелось еще больше страсти, ярости, агонии. Но главное, хотелось любви, и Дагон дарил ей любовь, много любви.
А Соня тем временем сидела в комнате подруги, девушки слушали музыку, делали друг другу маникюр.
– В следующий раз тоже гель попробую, – Мила залюбовалась красивыми ноготками Сони.
