Книга Му-му. Кровавая линия - Андрей Воронин

Когда Настя, вслушиваясь в тишину, поверила, что взрывов больше не будет, она осторожно поднялась с земли и, оглядевшись, поняла, что практически вся территория превратилась в руины, среди которых бегали, суетились подопытные мыши и крысы, перелетали с места на место насекомые и размножались бактерии. Их было совсем не видно, но с того времени, как Настя занялась наукой, она чувствовала их присутствие чуть ли не на вкус. Осматриваясь, Настя искала взглядом не насекомых или мышей. Ее интересовали люди. Балт и генерал Рогов, как она поняла, еще во время бомбежки и обстрела перебежками добирались до главного корпуса.

Из их разговора Настя догадалась, что в руинах главного корпуса они надеялись отыскать сейф, в котором хранилась огромная сумма денег. Сколько там именно, никто точно не знал. В сейфе же находились и какие-то важные документы.

Но Балт и генерал Рогов как исчезли среди руин, так и не показывались. Как только перестали бомбить и стрелять, Настя должна была бежать именно туда, к ним. Но пока она пряталась от взрывов, ей в голову пришла гениальная мысль. Она поняла, где действительно должна быть вакцина, то есть выработанные антитела. Она вспомнила, как в первый день, когда она сюда приехала, рано утром зашла в одну из лабораторий, ту, где были открыты двери и которая не пострадала при бомбежке.

Войдя тогда в распахнутые двери, она увидела пьяного, но счастливого Эмира. Когда она вошла, он, оторвавшись от одного из вольеров, ни с того ни с сего обнял ее и поцеловал в губы.

— Все! — сказал он торжественно. — Все! Мы спасены! Теперь нам не страшны никакие американские диверсии.

— А что случилось? — попыталась уточнить Настя.

— Девочка моя! — в эйфории произнес Эмир. — Мои мыши живы! Они научились сражаться с этой заморской хворью! Спасены мы, спасены африканцы, которые вымирают целыми племенами. И все благодаря этим крылатым муравьям и мышам. Теперь эти мыши ценнее золотого запаса! В них живые антитела, в них вакцина, которую можно продавать по всему миру. Это наш стратегический запас! Если американцы применят запрещенное биологическое оружие, а для спасения предложат купить у них вакцину, мы им покажем фигу. И сами, слышишь, сами, собственными средствами сможем победить заразу!

Настя, привыкнув говорить с пьяными, как с ненормальными, не придала тогда значения его словам. А Эмир, бегая вокруг застекленного вольера с мышами, кричал и радовался, как ребенок:

— Они живы! Слышишь, все как одна живы и здоровы!

Когда же он достал из-под стола распечатанную бутылку водки и предложил на радостях выпить за здоровье, девушка ретировалась.

Весь день они с Эмиром не виделись. А назавтра Эмир будто забыл о том, что происходило в той лаборатории, куда Настя больше не заходила.

Эмир, будто напрочь забыл о той своей радости. Он больше переживал за неудачи. Ему казалось, что опыты напрасны, успех не гарантирован. А в последнее время к этому прибавилась навязчивая идея, что кто-то хочет его убить.

По правде сказать, Настя восприняла его гибель не как самоубийство, а как самое настоящее убийство. Как сказал Балт, который тоже склонялся к версии об убийстве, «так ненавидеть человека, мужчину как особь могла только женщина».

И вот теперь, когда выпала передышка, Настя стремглав бросилась к той лаборатории, где обитали мыши с выработанными антителами.

Когда Настя открыла двери в полуразрушенный ангар, она с удивлением заметила, что вместо трех застекленных вольеров с белыми мышками, которые, как она помнила, находились здесь в первый день, сейчас здесь остался всего один, самый небольшой. Его, как поняла Настя, можно было легко переносить. С десяток бодрых, энергичных белых мышек с похожими на дождевых червяков хвостиками свидетельствовали, что любую хворь можно победить. Любую хворь, кроме смерти.

Настя осмотрелась. Больше в лаборатории ничего интересного не было. И вдруг ее осенило. Ведь Эмир всегда был педантичен и аккуратен. И вел записи всех проводимых экспериментов. Даже мышки у него были все пронумерованы.

Настя поняла, что где-то здесь обязательно должны оставаться записи проводимых им опытов.

И действительно, в верхнем ящике стола лежала синяя тетрадь, в которой аккуратным женским почерком по датам и по часам были расписаны проводимые в этой лаборатории эксперименты. Значит, Эмир доверил вести записи кому-то из своих помощников.

Настя взглянула на последнюю страницу. Там размашистым мужским почерком было написано: «Все, мы победили! Лэсси, мы победили!»

Получалось, что главным его помощником в экспериментах была эта странная женщина Лэсси, которая, как объяснил Балт, только прикидывалась зомбированной. А сама тихо и упрямо выполняла какое-то задание. И вот теперь укатила в неизвестном направлении вместе с Хасаном. Они, похоже, увезли не только зараженных муравьев, но и мышек, нашпигованных вакциной. И если найдут выгодных покупателей, безбедная старость где-нибудь на берегу лазурного моря им обоим обеспечена.

Забрав переносной застекленный вольер с мышами и тетрадь, Настя вышла на улицу. И сразу увидела Балта и генерала Рогова, которые пытались вскрыть сейф.

— Ну, слава богу, с тобой все в порядке! — обрадовался Балт. — А то мы кричали-кричали, а тебя не видно и не слышно.

Настя поняла, что так погрузилась в свои мысли, что даже не услышала, как они ее звали.

— А что это у тебя? — удивленно спросил генерал Рогов. — Зачем тебе эти мышки в стеклянной коробке? Они же, может, заразные?

— У вас свой сейф, а у меня свой! — гордо объявила Настя и добавила: — Эти мышки здоровее всех здоровых. В них бродит вакцина против той заразы, которую принесли в Москву. Даже у американцев, думаю, нет столько этой вакцины.

— Не знаю. Это все так призрачно, — пожал плечами Балт. — Вакцина, мышки. Если мы вскроем сейф, в наших руках будут деньги и документы. А это все.

— Вы что, деньги себе забрать собираетесь? — удивилась Настя.

— Нет, ты что! Конечно нет! — поспешил отказаться Балт. — Деньги будут отданы государству. Но нам важнее иметь на руках документы. Кто когда дал разрешение на проведение этих опытов. Может, фамилии какие-нибудь всплывут.

— Ясно, — кивнула Настя.

И тут у чудом сохранившихся ворот затормозил джип. Из него вместо Хасана вышла немолодая жилистая женщина с рыжими волосами, в ярко-голубом джинсовом костюме.