– Наверное, очень трудно вести дело, подобное его, в таких сложных условиях, – заключил Мартин. – Каждый день приносит что-то новое, и угадать ничего невозможно.
– Он ладит со всеми, но мне кажется, что постоянное хождение по натянутой проволоке все-таки сказывается, на его самочувствии и настроении, – Эми поставила чашку на блюдечко.
Мартин кивнул.
– Да, нам, людям с Запада, здесь нелегко. Слишком велико различие культур. Он помолчал, а потом добавил:
– Но Вы, должно быть, ощутили это на себе.
– Да.
– Вы уже сумели оправиться от того испытания, которое постигло Вас сразу по приезде? – деликатно поинтересовался Мартин.
Эми не нашлась, что ответить. Конечно, все в западном землячестве прекрасно знали о ее похищении, но сама она вовсе не думала о нем как об испытании, поэтому что-то сказать было трудно.
Мартин неправильно понял ее замешательство и быстро добавил:
– Пожалуйста, извините. Я вовсе не хотел затрагивать неприятную для Вас тему. Разумеется, Вы не хотите обсуждать ее, и с мой стороны было просто бестактно заговорить об этом.
– Все в порядке, Мартин, – успокоила его Эми, довольная, что он оказался достаточно хорошо воспитан, чтобы не настаивать на продолжении разговора – даже с женщиной, в которой он видел свою будущую жену.
– А Вы когда-нибудь бывали на местном базаре? – жизнерадостно поинтересовался он, явно пытаясь найти нейтральную тему.
– Да. И должна сказать, что нашла его страшно интересным. Для одного посещения впечатлений оказалось чрезвычайно много.
– Ну, тогда мы должны побывать там еще! – легко продолжил Мартин, с улыбкой глядя девушке прямо в глаза.
Эми отвернулась: соглашаться она не хотела, но обидеть Мартина тоже казалось неудобным. Ей хотелось бы объяснить, почему она уходит от ответа, но она понимала, что сделать это невозможно.
Беатрис появилась в дверях с подносом ежевичных пирожных. Эми не преминула заметить, что Листак куда-то отослали, и тетушка сама прислуживает им.
Ей явно хотелось услышать хотя бы обрывки разговора.
– Пожалуйста, попробуйте, лейтенант! Я сама их испекла, – угощала Беатрис, ставя поднос на стол. – У моей поварихи тяжелая рука – сладости у нее плохо получаются. Поэтому я предпочитаю сама их готовить.
Мартин взял пирожное и попробовал его, кивая и улыбаясь. Эми снова отвела взгляд, стыдясь самой себя. Он так старался быть любезным, хотел понравиться – и лишь зря тратил время. Ей было искренне жаль его. Единственное, что удерживало ее в комнате, – это мысль о том, что, если бы Мартин знал правду, он ни за что не сидел бы сейчас здесь, поглощая произведения кулинарного искусства ее тетушки.
Беатрис присоединилась к молодым людям, и они втроем еще минут двадцать пили чай, обсуждая общих знакомых и местные сплетни. Наконец, когда подсказало чувство приличия, Мартин поднялся и начал прощаться.
– Я позволю себе просить Вашего позволения навестить Вас еще раз недели через две и вновь поучить удовольствие от общения с Вами, – обратился он к Беатрис.
Джеймс появился в холле, и Мартин повернулся к нему:
– Сэр, я как раз спрашивал Вашу жену, не могу ли я повторить визит через две недели.
Джеймс взглянул на Эми.
– Разумеется, – ответила она, размышляя о том, что через две недели Малик уже может быть мертв, а в этом случае ей все будет абсолютно безразлично.
– Ну, значит мы будем ждать Вас, Мартин, – ответил Джеймс, подавая молодому человеку руку.
Мартин пожал ее, а потом поклонился дамам.
Неожиданно в задней части дома раздался шум. Все повернулись и увидели Листак – служанка в ужасе и панике вбежала в холл. За ней следовал высокий человек.
– Малик! – скорее выдохнула, чем произнесла Эми, слишком пораженная его неожиданным появлением.
Ее возлюбленный был грязен, рукава рубашки порваны, лоб вымазан землей, а щеки заросли давно не бритой щетиной.
– Амелия! – произнес он ее имя и вытянул руки, словно для объятия.
Эми, едва оправившись от потрясения, подбежала к нему. Он крепко обнял ее.
– Как? – задыхаясь, пыталась она спросить его. – Как ты попал сюда?
– Потом все объясню. А сейчас быстро беги за своими вещами.
Эми помчалась вверх по лестнице, а Джеймс вплотную подошел к Малику.
– Вы не посмеете увести с собой мою племянницу! Эми, обернувшись на ходу, заметила, как Малик примиряющим жестом поднял руку.
– Мне не хочется никого здесь обижать, – произнес он, – но Амелия пойдет со мной. Сейчас.
– Черта с два! – коротко отрезал Мартин, хватаясь за кинжал.
Малик моментально вытащил из-за пояса пистолет и выстрелил Мартину под ноги. Тот отпрянул – ответ прозвучал весьма убедительно, отозвавшись в замкнутом пространстве и образовав в полу лунку.
Беатрис вскрикнула и без чувств упала в кресло; Листак нырнула под лестницу, накрыв голову фартуком. Джеймс же стоял, словно прикованный к месту, не в силах что-нибудь предпринять.
Малик еще раз испробовал свой пистолет, пока Эми добежала до своей комнаты, схватила полотняную сумку, затем вернулась и встала с ним рядом.
– Готова? – спросил он.
Эми кивнула.
– Пойдем, – Малик взял ее за руку, и они одновременно повернулись к двери.
– Ты уверена, что хочешь именно этого? – настойчиво воскликнул ей вслед Джеймс.
Эми повернулась к нему.
– Да.
Она взглянула на рыдающую Беатрис; та все еще не могла поверить, что все ее так тщательно продуманные планы рухнули в одно мгновение.
– Тетушка, простите меня, пожалуйста, – тихо попросила девушка, – дядя, постарайтесь понять. Мартин, я знаю, что ввела Вас в заблуждение, и сожалею об этом. Но я должна сделать то, что делаю. Я люблю Малика и ухожу с ним.
– Вы любите его? – в ужасе повторил Мартин. – Это же Ваш похититель!
– И мой любовник. Я не надеюсь, что Вы сможете понять, и прошу просто простить меня. Мне очень-очень жаль!
Все трое молча смотрели на нее; Джеймс просто печально, Беатрис все еще в слезах, а Мартин – побелев от изумления и оскорбления.
Малик потянул Эми за руку.
– Пожалуйста, не пытайтесь нас вернуть и не посылайте никого вслед за нами. До свидания, – обратилась Эми к ним и побежала вместе с Маликом к выходу.
– Конь ждет за домом, – коротко пояснил Малик, едва они оказались в саду.
– Где ты его взял? – изумилась Эми, пока Малик поднимал ее в седло и привязывал ее сумку.
