Книга Беременна от нелюбимого - Арина Вильде

Следующие дни больше всего меня беспокоит одна вещь: Даня стал холоден, отстранен, полностью игнорирует меня и не приходит ночевать в нашу спальню.

Я не понимаю, что не так. Пытаюсь заговорить с ним, пошутить, пытаюсь вернуть все обратно, но он словно совершенно другой человек. Лишь вежливым тоном интересуется, все ли у меня хорошо и нужно ли что-то купить.

Сидит за столом и пялится в одну точку. Думает о чем-то. Постоянно с кем-то переписывается. Мне страшно потерять его. Мне не хватает его поцелуев, ласки и шуточек. Мне его всего не хватает! Но Даня словно и не замечает моих стараний. Даже когда я во время ужина начинаю есть то, на что в обычных обстоятельствах в жизни бы не посмотрела, он не поднимает на меня взгляд.

Глаза Дани грустные. Я знаю, он тоже тоскует. Что-то произошло. Знать бы еще что.

С Олей мы за эти дни, наоборот, сблизились. Она тоже заметила, что между нами с Кравцовым словно кошка черная пробежала, и так же, как и я, не понимала причину его поведения.

Мы с Олей несколько раз отправляемся в торговый центр за покупками, вместе по вечерам смотрим фильмы, даже в слежку за Даней отправляемся, подозревая, что у него могла появиться другая женщина. Но он, кроме офиса, никуда не ездит.

У меня остается только один вариант. Я прошу Олю поехать к кому-нибудь из друзей с ночевкой, сама же собираюсь организовать нам с Даней романтический вечер. Припру его к стенке. Никуда он от меня не денется.

Я расставляю по гостиной свечи, заказываю ужин в ресторане, нахожу нашу любимую комедию. Жду.

Волнуюсь, как никогда прежде. На мне новое платье свободного кроя, волосы распущены. Я стараюсь дышать глубоко, чтобы успокоить сильно бьющееся сердце, но получается с трудом. Ладони потеют от нервного напряжения, и я все поглядываю на время. Уже должен быть дома, ну где же ты?

Наконец-то в окно ударяет свет фар и слышится шум мотора. Я гашу в гостиной свет, в комнате воцаряется полумрак.

Я чувствую и страх, и предвкушение одновременно. Страх — оттого, что Кравцов может вновь меня оттолкнуть. Предвкушение — скучала без него безумно всю неделю.

Наконец-то открывается входная дверь и на пороге появляется мой муж. Я замечаю его удивленный взгляд. Он осматривается по сторонам, пытаясь понять, что за огненное шоу я устроила в нашем доме, а потом останавливает взгляд на мне.

— Оля уехала. Я подумала, что мы давно не проводили время вдвоем, поэтому решила…

Я замолкаю и приближаюсь к Дане. Он не пытается отстраниться, когда я обнимаю его и тянусь губами за поцелуем. Первое мгновенье не реагирует, а потом обхватывает пальцами мой подбородок и углубляет поцелуй. Целует жадно, горячо, по-мужски. Он тоже скучал. Чего тогда сопротивлялся?

К черту свечи и ужин. К черту все, когда он так близко. Когда все внутри пылает. Когда Даня снова стал самим собой.

— Я скучала, — шепчу ему.

— Мил, — в его голосе проскальзывают болезненные нотки. Он весь напряжен.

— Дань, что происходит? Ты жалеешь? Жалеешь, что позвал меня замуж? Что я оставила ребенка? — Отстраняюсь от него и заглядываю в глаза, пытаясь найти в них ответы.

— Не будь глупой дурочкой, ни о чем я не жалею.

Это его последние слова за этот вечер. Потому что потом нам не до разговоров. До самого утра. Он любит меня нежно и пылко — так, как умеет лишь он.

А когда я просыпаюсь на следующий день, обнаруживаю, что Даня уже покинул дом. Простыни рядом смяты, и я улыбаюсь оттого, что удалось его вернуть в супружескую постель. Вот упертый. И что на него нашло?

***

Я весь день пребываю в хорошем настроении. Снова листаю имена для девочки. Лежу в тени у бассейна на заднем дворе, а потом, уже под самый вечер, мне звонит Оля и перепуганным голосом просит:

— Мил, можешь в больницу приехать? Только Дане не говори ничего.

Она плачет. Я слышу это через динамик телефона. Напрягаюсь, и в голове уже сотни плохих мыслей.

— Что случилось? В какой ты больнице? — Я поднимаюсь с лежака и быстро иду в сторону дома.

— Ничего страшного, не волнуйся. У меня аппендицит, представляешь? — с истерическими нотками в голосе произносит она. — Я же говорила, что мне плохо, думала, съела что-то не то, а это аппендицит. Через десять минут начнется операция. Я здесь одна. Приедь, пожалуйста, только прошу, не говори брату ничего. Он сразу же расскажет Сереже, а я… не хочу его видеть. Приедешь, Мил? Просто подождешь, когда операция закончится и скажут, что со мной все хорошо.

— Конечно, Оля. Не волнуйся. Привезти тебе какие-нибудь вещи? Ты мне скинь список и адрес в сообщении, я сейчас же приеду. Не бойся только, это просто аппендицит.

— Да, я знаю, но все равно страшно. Я сейчас пришлю тебе сообщение. Спасибо.

Оля отключается, я же сдергиваю с вешалки сарафан, собираю волосы в хвост. Проверяю, есть ли в кошельке наличка, чтобы расплатится за пребывание Оли в клинике. В спешке хватаю ключи от машины, телефон в руке снова звонит.

Безруков.

Словно почувствовал что-то неладное.

— Привет, — медленно протягивает он.

— Говори быстро, я спешу. — Открываю входную дверь и снимаю с блокировки машину.

— Тут такое дело, Мил… В общем, есть разговор, но не по телефону. Мы можем встретиться сегодня? — загадочно спрашивает он. Чудесно, я тоже как раз поговорить с ним хотела. Пусть либо кончает девочке мозги пудрить, либо намерения серьезные проявит. Видно же, что Оля страдает по нему.

— Давай к семи. В «Веранде». Подойдет? Я как раз тоже с тобой поговорить хотела.

— Только Дане не говори ничего, — поспешно добавляет он.

Ну прямо как Оля. Два сапога пара.

— Ты тоже, — смеюсь. — Все, Безруков, я за рулем, до встречи.

До клиники я добираюсь, когда операция уже закончилась. С Олей все хорошо, отходит от наркоза. Несколько часов к ней заходить нельзя. Мне выписывают счет, я спускаюсь на первый этаж и пытаюсь разобраться с терминалом для оплаты. Смотрю на время: почти семь. Времени совсем мало. Скоро ведь Даня вернется с работы.