— А если к лекарю?
Мартен посмотрел на Беллу так, что она практически сразу же пожалела о том, что вообще подобное предложила. Почему-то на вдруг остро ощутила необходимость не разочаровывать принца своими словами и действиями, не разбивать тот флер очарования, который все еще окружал их. Если уж Белле и было суждено выйти замуж по расчету, она предпочитала, чтобы этот расчет был приправлен реальными чувствами вроде любви, уважения и нежности, а не отравлен взаимной ненавистью или презрением.
— Я б сходил, — скривился Мартен. — Но, боюсь, лекарь будет крайне удивлен, когда к нему явится такой себе рыжий воробышек, которого можно ударить, дав леща, снимет рубашку, предложит полечить его бренные кости, а потом лекарь не будет понимать, что это за такое непропорциональное плечо. Или залечит меня в тех размерах, в которых находится это, а потом я всю жизнь ходить не смогу… Нет, лучше уж сам. Или Ирвина попрошу, потом, когда в иллюзии уже не будет смысла.
— Ты думаешь, нам придется вернуться?
Белле нравилось здесь, в Вархве. Она наслаждалась каждой минутой свободы от дурацких ограничений. Тут можно было познавать что-то неизвестное, открывать все новые и новые горизонты, в конце концов, просто почувствовать себя важной — ведь женщин в Вархве уважали, более того, здесь все еще не исчезли следы старого матриархального строя, потому важные должности занимали в большей мере именно ведьмы. У Беллы тоже был бы шанс…
Но ее ждала одна очень важная должность под названием "королева Рангорна и Халлайи", если они с Мартеном, конечно, поженятся, а после всех этих выходок их еще и пустят на королевский престол, а не велят держаться от управленческого аппарата подальше.
Где-нибудь в изгнании.
— Конечно, придется, — вздохнул Мартен. — Но не раньше, чем мы придумаем, как вернуть все на место. Теперь уже, правда, нам надо всего лишь понять, как уничтожить артефакт.
Он склонился над Беллой и провел кончиками пальцев вдоль цепочки, на которой висел тот самый кулон. Девушка вздрогнула, с трудом подавив желание оттолкнуть прочь руку Мартена и защитить артефакт. Уничтожить… Она чувствовала себя пленницей этого украшения, и с каждым днем становилось все хуже и хуже. Несомненно, единственным выходом из лабиринта сомнений было поступить правильно, позволить разрушить это средоточие магии — а вместе с ним и все исполненные желания. Рухнет иллюзия, которую они с Мартеном носили и которую она любила за то, что могла быть неузнанной. Вернется на место Акрен. Скорее всего, что-то серьезное потеряет герцог ди Маркель, который так трусился над своим артефактом…
Принц взвесил камень на ладони и вдруг сжал его в руке. Белла от неожиданности даже подалась вперед, вслед за артефактом, словно ее тащили на поводке. Она на подсознательном уровне ощутила заклинание, которое использовал принц, и шумно втянула носом воздух, отчаянно сдерживаясь, чтобы только не сопротивляться, не попытаться освободить этот проклятый кулон.
Но спустя несколько секунд Мартен и сам разжал руку.
— Ничего, — уверенно произнес он. — Моя магия над ним не властна. Такое впечатление, что все, что я могу — это сделать его сильнее… И нам, кажется, пора на лекцию.
Белла удивленно вскинула брови, не понимая такой быстроты перемен настроения принца, но не стала спорить. Он был прав, на лекцию им таки пора, и опаздывать не хотелось.
Мартен вышел из комнаты первым, дав Белле возможность привести себя в порядок, не заботясь о том, что принц увидит что-нибудь не предназначенное для него. Девушка, впрочем, уже так привыкла к Мартену, что даже перестала задумываться о том, что он — посторонний мужчина. Разве что утром что-то заело, но это ей со сна привиделась какая-то халлайнийская гадость, не имевшая к самому кронпринцу ни малейшего отношения.
По расписанию у них стояло зельеварение. Белла помнила об этом, потому что еще три дня назад выписала на отдельный лист бумаги все занятия, чтобы не бегать к доске объявлений и не сверяться с нею. Мартен же, крайне "старательный" студент, только закатил глаза, услышав, что кто-то будет учить его варить зелья.
— О да! Эти мне многое поведают, — протянул он. — Как сделать лечебное зелье, помешать его не той ложкой и добиться мощного взрыва — тема первой лекции. На второй мы будем изучать приворот, который заставит привораживаемого покрыться сыпью, потому что привораживающий всыплет туда слишком много мышиной шерсти, а она, между прочим, не предусмотрена по рецепту…
— Прекрати! — Белла ткнула его локтем под ребра, немного не рассчитав силы, и Мартен раздраженно зашипел.
— Ну зачем же по ране!
— Прости, — моментально смутилась она. — Я забыла.
Действительно, принц казался совсем здоровым. Наверное, болезненный вид — это был удел его иллюзии, а сам Мартен достаточно стойко переносил боль, и на его внешности это практически никак не сказывалось. Разве что иногда, когда надо было делать какие-нибудь особенно резкие движения раненной рукой, он кривился, как будто съел что-то кислое, но это случалось так редко, что Белла даже перестала замечать реакцию принца.
— Да ладно, не так уж и болит, — словно пытаясь снять с плеч Беллы какую-то долю ответственности, усмехнулся Мартен. — Мы, кажется, пришли?
Перепутать было сложно, на двери красовалась яркая табличка, гласившая, что это — "Кабинет зельеварения". Мартен пропустил Беллу вперед, сам на какое-то время замялся на пороге, словно сомневался, нужно ли ему это зельеварение, или старых знаний будет предостаточно, но, услышав равнодушный голос Ламины, преподающей зелья, все-таки определился с выбором и зашел внутрь.
— Разбиваемся парами, — велела женщина, выглядевшая невероятно строгой, особенно если сравнивать с тем, как она по-девичьи кокетничала с Акреном и глупо краснела, понимая, что он в очередной раз проигнорировал ее заигрывания. — Вы двое? Замечательно, садитесь у свободного котла. Правила техники безопасности знаем?
Белла только догадывалась, но Мартен уже беспечно кивнул. Ламина недоверчиво скривилась, очевидно, тоже не испытывая особенного позитива по отношению к рыжеволосому чудаку, которого, должно быть, может сбить с ног порывом ветра.
— Если б я к своим двадцати шести не знал правила зельеварения, папеньке пришлось отстраивать замок заново, — прошептал на ухо Белле принц.
— Сегодня мы готовим, — чуть громче, чем следовало, заявила Ламина, — зелье разрушения.
Почему рука потянулась к артефакту, Белла понятия не имела. Может быть, он уже успел овладеть ею настолько, что девушка на подсознательном уровне пыталась защитить эту каплю колдовства, закованную в камень? Мирабелла с трудом заставила себя остановиться, поняв, как это будет выглядеть. Мартен увидит, что она дорожит кулоном, и, возможно, об их взаимном доверии придется забыть. А остальные, и того хуже, поймут, что на ней иллюзия.
— Мне что-то нехорошо, — созналась Белла. — И я совершенно не умею варить зелья. А здесь парная работа…
— Я сам все сделаю, — покачал головой Мартен. — Но мы должны попробовать. Снимешь кулон?
