Книга Бывшие, или У любви другие планы - Татьяна Серганова

Оставшееся время до бала я провела у себя в покоях и почти не выходила, ссылаясь на плохое самочувствие. Дерек снял запрет, стража под дверями не стояла, и самого мужа я не видела, но выходить не хотела.

Сколько раз мысленно я прогоняла наш последний разговор. Сколько раз пыталась найти другие слова и услышать в ответ совсем иное. Но история не терпит сослагательного наклонения. Я всё разрушила и теперь не знала, как исправить.

Леди Энния пыталась тактично выяснить, что у нас случилось, рассказывала, что Дерек ходит мрачнее тучи и вообще перестал выходить из кабинета. Спрашивала, связано ли это со скандальным выдворением Клода из замка?

Я долго молчала, а потом не выдержала и рассказала. Мне так не хватало Айолы и её советов. Так сильно нужен был кто-то, кто бы услышал и понял, помог советом, поддержал или даже поругал. А свекровь для этого подходила лучше всего. Почему-то я была уверена, что она меня поймёт и поможет.

Женщина выслушала меня очень внимательно, не перебивая и не задавая наводящих вопросов. С каждым произнесённым словом она всё больше хмурилась и иногда расстроено качала головой.

— Какие вы всё-таки еще дети, — вынесла она вердикт, как только я закончила. — И Дерек… Боги, я не узнаю своего сына. Всегда такой серьёзный, умный и тут так набедокурить. Действительно любовь делает нас слабее и глупее.

— Вы считаете, что я не права? Что надо было оставить Эйдана на погибель? Свекровь вновь покачала головой и, накрыв мою ладонь, осторожно произнесла:

— Вы оба ужасно правы и неправы одновременно. Ты не должна была срываться и бросаться на спасение виконта, не предупредив Дерека.

— Но записка…

— Лично. Надо было предупредить его лично. Я понимаю, что ты не могла его бросить, он твой друг, жених, пусть и бывший, и почему ты боялась открыться Дереку тоже. Но я могу понять и сына, он переживал за тебя, волновался и напридумывал всяких глупостей. Вместо того чтобы поговорить открыто, вы еще больше всё усугубили и усложнили.

Я и сама это понимала.

— И как быть?

Леди Энния промолчала, задумчиво глядя перед собой, пока не поинтересовалась:

— Как ты думаешь, почему Дерек поставил такое условие?

Я сразу поняла, о чём она говорит.

— Потому что хотел узнать, насколько далеко я готова зайти, чтобы спасти Эйдана.

— И что вышло? — она мягко улыбнулась, и сама тут же ответила на вопрос. — Что виконт тебе так дорог, что ты готова консумировать ваш брак с Дереком, став его полноценной женой. Пойти на невозможное. Ты жертва, он палач.

Как же жутко это звучало.

— Я всё испортила.

— Ты ведь уже сделала выбор, не так ли?

— Да, — тихо, но твёрдо ответила ей.

— И близость с моим сыном не кажется такой ужасной.

Щеки вспыхнули от смущения, но я кивнула, пряча взгляд.

— Тогда докажи ему это.

— Но как?

— Ты сама знаешь ответ на этот вопрос. Просто боишься признать. Дерек любит тебя. Сильно любит, но и у него есть гордость и понятие чести. Сейчас они задеты. И если ты не хочешь всё ещё больше усложнить, действуй.

Действовать.

Вот только где найти храбрости и силы?

Я понимала, что леди Энния имела в виду, сама об этом думала, но как же было страшно решиться. Ведь пути назад уже не будет.

И вот наступило главное событие сезона: бал по случаю свадьбы герцога Архольда.

Гостей внизу принимала свекровь и Дерек. Всех, кроме правящей семьи, что должны будут прибыть позже. Мне следовало появиться в торжественной обстановке под громкую музыку и фанфары.

Подготовка началась с обеда. Горячая ванна с пышной пеной и ароматный шампунь. Нежный крем для тела, после которого кожа стала мягкой и нежной как у младенца, и маска для лица, призванная убрать все неровности, синяки и мешки под глазами (пара бессонных ночей сделали своё чёрное дело), а также вернуть чудесный цвет. Специальный лёгкий блеск, чтобы в свете магических огней моя кожа сияла. Лёгкие румяна, тени для глаз и полупрозрачная помада на губах. Вязь, которая никуда не делась за эти дни. Призванная украсить один брак, она стала доказательством другого.

Эльза собрала волосы в изящный узел на затылке, украсила невидимками с бриллиантами, положив волнистую длинную прядь на плечо. Украшала причёску диадема из фамильного гарнитура Архольдов, сестра тяжелых серёжек и массивного колье.

Платье насыщенного синего цвета было с открытыми плечами и низким вырезом, в котором виднелись холмики грудей. В ложбинку между ними как раз попадала центральная сапфировая капелька колье, приковывая взгляды, провоцируя. Узкий лиф, корсет, в котором я едва могла дышать, и пышная юбка со шлейфом, под ней десяток шелковых подъюбников, которые удобства не добавляли. Подол платья украшали вышитые золотом вензеля и узоры.

Синий и золото — родовые цвета Архольдов, и я, их герцогиня. Только сейчас полностью осознала себя ею. Приняла титул и готова была нести его дальше.

Пора, миледи, — сообщила горничная, помогая мне встать. — Вас уже ждут.

— Спасибо.

Зеркало говорило, что я прекрасна, но сейчас мне нужно было другое подтверждение, и я стремилась и страшилась его получить.

Один из охранников ждал меня у дверей.

— Миледи, — мужчина склонил голову.

Кивнула и пошла следом, уже зная, что меня ожидает.

Герцогиня Архольд появится на лестнице, которая выходила прямо в бальную залу. Там, где её должны были видеть все.

Замереть в двух шагах, чувствуя, как бешено стучит сердце, как вспотели ладони, услышать шум и гомон собравшейся толпы.

— Вы готовы, Ваша светлость? — осторожно поинтересовался лакей.

— Да.

Мужчина сделал знак рукой, и в тот же момент появилась музыка, а голоса внизу стихли.

Глубокий вдох и, подхватив подол платья, я ступила на лестницу.

Шаг, еще один. Я шла медленно, величественно и смотрела на спину того, кто ждал меня внизу: тёмно-синий камзол, разворот плеч и тёмные волосы. Я узнаю его из тысячи, из сотен тысяч.

Дерек стал поворачиваться, только когда я миновала середину лестницы. Медленно, будто неохотно. А я задержала дыхание, вглядываясь в его равнодушное лицо, ловя реакцию. И дождалась.

Огонь, вспыхнувший в глубине чёрных глаз, восхищение и желание — всё это стало главным стимулом, который еще больше убедил меня в том, что я поступаю верно.

Оставшийся путь уже не помнила, потонув в темноте его взгляда, вспыхивая в ответ и открываясь.