К принцу устремился клинок третьего врага, но Ален отскочил в сторону. Лезвие задело ребра, и снова боль обожгла принца, и снова он пренебрег болью, но, отмахнувшись, обрушил рукоять меча на затылок противника, одновременно отбивая кинжалом выпад четвертого мерзавца. Ален отпрыгнул к стене, а двое оставшихся напирали, размахивая сверкающими клинками. Принц парировал один удар, блокировал второй, еще и еще раз, а затем пнул ближайшего в живот и, пригнувшись, ринулся к двери.
Главарь с воплем бросился за ним. В последний момент Ален отскочил, и негодяй врезался в стену. Прежде чем он успел прийти в себя, Ален уже оказался за дверью.
Главарь разразился проклятиями и швырнул кинжал, ударивший Алена по затылку.
На мгновение все завертелось у него перед глазами, и принц зашатался. Как только в голове прояснилось, он прыгнул вправо и спиной прижался к стене. И тут же из комнаты вывалился главарь:
— Остановите его! Стража! Остановите этого человека!
Ален ударил его кинжалом в плечо. Негодяй развернулся, увидел готовый обрушиться на него меч и отскочил с криком ужаса. Его клинок выпал из онемевших пальцев. В дверях появился еще один из нападавших. Он с трудом переводил дыхание, но, тем не менее, замахнулся мечом на принца. Ален увернулся и низким ударом рассек противнику икру. На турнире такой удар посчитают бесчестным, но сейчас он спас нападавшему жизнь.
Тот завопил и рухнул как подкошенный.
Но главарь уже выбежал в зал с криком:
— На помощь! На помощь! Хватайте его!
Тревога и древний инстинкт преследовать побежденного чуть не погнали Алена следом за главарем, но благоразумие заставило искать пути для бегства.
— Беги, королевский сын! — верещала с притолоки маленькая женщина-домовой.
Будто в ответ из-за угла донеслись голоса, топот сапог и звон стали.
Ален огляделся и побежал по коридору в противоположную сторону, не очень понимая, куда направляется. Его охватило неистовое возбуждение, ибо он остался жив, а враги его были повержены. Принц решил, что, похоже, он и вправду неплохой фехтовальщик.
Вдруг прямо перед ним стенная панель отошла в сторону.
Ален резко остановился, держа кинжал и меч наготове, задыхаясь, а лязг и топот все приближались. Ален стоял, готовый к любой опасности, притаившейся за этой потайной дверцей…
Тут из-за дверцы выпрыгнул эльф:
— Сюда, королевский сын! Быстрей, пока они не заметили тебя!
Было не до споров. Ален наклонился и нырнул в отверстие.
Дверь за ним со стуком захлопнулась, и он опустился на колени в кромешной тьме, сдерживая дыхание, хотя легкие требовали воздуха. Сапоги грохотали все ближе, крики становились все громче, сердце колотилось так, что, казалось, готово было выскочить из груди…
Но вот стихли и шаги, и грозные вопли.
Ален с шумом выдохнул и судорожно глотнул свежего воздуха.
Внезапно повсюду вспыхнули крошечные огоньки. Он прижался к стене, ощетинившись клинками, и увидел озаренные миниатюрными факелами лица эльфов.
— Мы проводим тебя в безопасное место, принц, — подал голос самый крупный из эльфов. По их меркам он был довольно высок, не менее полутора футов, а глаза его горели предвкушением драки.
— Ты ведь Пак! — выпалил Ален.
— Он самый, и прибыл вытащить тебя из переделки, в которую завели твои дурацкие неуемные железы. Ты идешь?
Но Ален, не двигаясь с места, распрямлялся очень медленно, чтобы не удариться головой о потолок.
— Нет, — выдохнул он, — я не могу убежать.
— Что за вздор?! — вытаращил глаза Пак. — Мы не собираемся слушать глупости о доблести и героизме, юнец! Сейчас не время для игр в благородство! Марш, и побыстрей!
— Я не могу, — настаивал Ален. — Корделия… если они хотели убить меня, они могут убить и ее. Я должен ее отыскать!
Глядя на него, Пак успокоился.
— Да будет так, — только и сказал он.
На мгновение Алену пришло в голову, что следует побеспокоится и о Джеффри…
Но потом он сообразил, что с его стороны это будет выглядеть смехотворно.
— Следуй за мной, — поторопил его эльф. — Я покажу тебе ее покои.
— Иду, — спохватился Ален. Он заторопился по проходу вслед за волшебными огоньками, едва разбирая при каждом шаге, куда ставить ногу. — Благодарю вас, Крошечный народец.
Пак обменялся взглядами с одним из эльфов. Нечасто им встречался смертный, способный на благодарность.
— Это делает честь твоим родителям и воспитателям.
Неожиданно он застыл на месте. Послышались мелкие шажки, семенящие им навстречу, крошечный факел, покачиваясь, освещал лицо домового.
— Что еще там? — спросил Пак.
— Там нет леди Корделии, — отозвался домовой. — Ее комната пуста, она убежала.
— Хвала небесам! — вздохнул Ален, но тут же оцепенел:
— Или ее схватили?
— Мы выясним, — пообещал эльф.
— Да, мы отыщем ее, где бы она ни была, — подтвердил Пак. — А теперь пойдем, сын короля. Ты должен покинуть этот дом вместе с нами.
— Не раньше чем уверюсь, что она не схвачена, а ушла сама! — возразил Ален. — Нет, вы не должны оставаться со мной, отправляйтесь на поиски Корделии! Если вы окажетесь так добры, чтобы оставить мне свет, я буду здесь в полной безопасности. Вы собираетесь искать ее… — Он не закончил фразу, вспомнив еще кое-что:
— И не забудьте о ее брате. Предупредите его тоже — не сомневаюсь, что ему это не помешает.
Какое-то время Пак разглядывал его, взвешивая различные указания, полученные им. Парень сейчас в безопасности, к тому же он должен доказать себе, что способен на поступок…
— Мы попытаемся. Ты уверен, что с тобой ничего не случится, сын короля?
— Уверен, — ответил Ален. — Я скоротаю время, исследуя потайные ходы, и выясню, куда они ведут. Кто знает, может это еще пригодится?
— Да будет так, — провозгласил Пак. — Будь осторожен и не пытайся сражаться в одиночку с целой армией.
— Не буду, — пообещал Ален.
Речь ведь не шла о менее крупных воинских соединениях.
Пак со своим крошечным войском удалился, прекрасно сознавая всю цену обещаний принца избегать риска — разве заставишь соблюдать осторожность в его возрасте и с его обостренным чувством ответственности (равно как и влюбленности).
Естественно, Паку и в голову не пришло оставить принца в полном одиночестве.
Ален, однако, считал именно так и тут же почувствовал себя абсолютно заброшенным. Он постарался отогнать это чувство и при свете факела размером со свечку (который, как заметил Ален, горел, совершенно не сгорая) отправился по тайному ходу.
