Книга Тень «Райского сада» - Ирина Лобусова

Мелкий пронизывающий дождик моросил с самого утра, покрывая водой старинную мостовую, ведущую к Киево-Печерской лавре. Серое, свинцовое небо, грозящее долгой непогодой, пронзали старинные купола. Зина остановилась напротив входа в лавру и запрокинула голову вверх. Ей нравилось так делать: всегда казалось, что она была птицей… В сером, седом небе были ангелы. И было так легко идти вперед, даже не зная, что тебя ждет.

Нужный ей дом находился по соседству с лаврой. Но на нем не было никаких указаний о том, что здесь могла располагаться иконописная мастерская. На первом этаже старинного трехэтажного дома из серого камня были расположены жилые квартиры. И никаких указателей, никаких вывесок — ничего…

Зина решила зайти во двор. Он был чистенький, аккуратный и совершенно безлюдный. Ей вспомнилась родная Одесса, где в старых домах в открытом окне первого этажа всегда найдется разговорчивая старушка, которая не только выложит все об обитателях дома, но и составит точный психологический портрет вашей личности. Такой старушки здесь не было. Окна квартир были закрыты, несмотря на тепло, а двор пуст. Зине было неловко торчать столбом посреди двора, поэтому, постояв немного, она направилась к выходу.

— Простите… Вы кого-то ищите? — Она обернулась на зов, вздрогнув, как от удара.

На пороге одного из подъездов стоял мужчина средних лет с портфелем, в солидном летнем костюме. Как он появился, откуда — Зина и не заметила.

— Да, ищу, — ответила она, — мне говорили, что по этому адресу находится иконописная мастерская. И реставрация старых картин, книг. А здесь, смотрю, никакой вывески.

— Была мастерская, — мужчина кивнул, — только вот закрыли ее месяца два назад. В подвале она была. Заколоченные окна видите?

Действительно, в самом углу двора был подвал, который выглядел абсолютно заброшенным.

— Как закрыли? — Зина растерялась от неприятной новости. — Может, перевели куда? Вместе с сотрудниками?

— Нет, совсем закрыли. — Мужчина смотрел на нее испытующе. — А зачем переводить? В лавре, вон, любую икону купить можно. А зачем плодить этот опиум для народа? Государство, наоборот, борется со злосчастными проявлениями религии, всякого там мракобесия. А тут под боком рассадник, можно сказать. Сидят здоровые мужики и ничего не делают. Картинки малюют. В поле бы их, на завод! Вот и закрыли. Как по мне, так правильно. Пьянки в подвале были мерзкие. Разогнали нечисть! На завод их!

— Это точно, правильно сделали, — вздохнула Зина, выдержав его пристальный взгляд. — Но мне одного из работничков этих разыскать надо было. По делу об алиментах. Вы не знаете, у кого спросить?

— Вот, точно! По делу об алиментах! — хмыкнул мужчина. — Точно алкаши и тунеядцы! Бандитские элементы! Ну, дело сознательное. Раз надо… Знаете, тут в первой квартире дворничиха наша живет. Так она с начальником этой мастерской вроде как знакома была, дружбу водила. Как говорится, свой своего видит. Вы ее спросите. Может, и расскажет чего.

И, переложив портфель в другую руку, мужчина решительно удалился — подальше от воспоминаний про алкоголиков и тунеядцев.

Дворничиха оказалась на удивление молодой и очень даже привлекательной. Встретила Зину она в штыки.

— Ничего я не буду вам говорить! Вам наговоришь, а у Мишки неприятности будут! Ступайте подобру-поздорову!

— Так я для этого и пришла, чтобы не было неприятностей у Мишки! — решительно сказала Зина. — На него в суд подают, а я и докажу, что он не виноват!

Денежная купюра довершила дело, и дворничиха пригласила ее внутрь, в довольно чистую подвальную квартирку. По дороге рассказала, что временно работает дворником, сама учится в университете и собирается выйти в другую жизнь.

Главу мастерской иконописцев звали Михаилом, и работал он на этой должности недавно. Он был молод, красив и сразу завел с дворничихой-студенткой роман. Но, когда жильцы написали жалобу на мастерскую, их закрыли, и Михаил уехал в Одессу, где устроился работать шофером на хлебзавод.

На этом месте рассказа Зина насторожилась, но девушка ничего не заметила. В Одессе жизнь его не заладилась, а потом что-то произошло. Дворничиха не знала точно что. То ли он в ДТП попал, то ли еще что-то. В общем, его сняли с работы и отправили под следствие. Суд его оправдал, но на хлебзавод он возвращаться побоялся. Потому и решил пересидеть в Одесской области и отправился в село Маяки на Днестре.

— Село Маяки, на Днестре? — у Зины потемнело в глазах.

В Маяках погиб Андрей. Его тело обнаружили в Днестре. На всем протяжении этой страшной истории, этого жуткого следствия Зина так и не смогла понять, что понесло Андрея в это село. Каким образом он, никогда не бывавший в области, не имевший в этом месте ни друзей, ни родственников, ни знакомых, оказался именно в этом селе, да еще и полез в Днестр? Зачем?

Ее мучила эта загадка, которой она не могла найти объяснения. И вот теперь она зазвучала с новой силой! А если Андрей поехал в село специально для того, чтобы разыскать этого самого Михаила? Тогда его появление в том месте выглядело очень даже логично!

По словам дворничихи, после переезда Михаила в Маяки их отношения разладились. Они еще общаются, она иногда ездит к нему, но… Но Михаил не хочет никуда уезжать из села, он боится. А она не собирается никуда уезжать из Киева. И твердо уверена в том, что рано или поздно их отношения сойдут на нет.

Зина обратила внимание на важный момент в рассказе: Михаил боится покидать село по каким-то серьезным причинам. Он прячется. Теперь она не сомневалась ни секунды, что именно его хотел разыскать Андрей.

Взяв у дворничихи адрес, Зина еще раз поклялась, что никаких неприятностей у Михаила не будет. Когда она вышла на улицу, начался дождь. Небо словно оплакивало все грехи этого мира, который прятался за мишурой из подлых поступков и ярких, ничего не значащих слов.

На какое-то мгновение Зине захотелось зайти в лавру… Но она не зашла. Ноги сами несли ее к вокзалу, к конечной точке ее путешествия.

В Маяки она приехала под вечер. В сумерках Днестр был удивительно красив. Нужный ей дом находился возле самой реки. Это был уютненький, чистый домик из белого кирпича с красно-рыжей крышей. Прямо от него дорожка вела на самодельный причал. Возле причала были привязаны две рыбачьи лодки. Чуть в отдалении все заросло камышом. Пахло илом и тиной.

Зина забила кулаком в деревянную калитку. Ее удивило, что в ответ не отозвался собачий лай — собаки в этом доме не было. Поднялся ветер. Зашумел камыш. С реки потянуло свежестью. Воды стали серыми, похожими на расплавленный свинец. Где-то далеко в них опускалось горячее дневное солнце.

Она снова постучала. В этот раз вдалеке послышались шаги. В калитке появилась молодая черноволосая полная женщина. Она была очень красива, судя по всему, болгарка или молдаванка по национальности. Зина поневоле залюбовалась выразительными чертами ее лица.