Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Пляж сохранился, никого на нем не было, то ли потому что погода снова испортилась, то ли детское население деревни сильно уменьшилось. Женя принес из машины плед, сумку-холодильник («тут бутерброды и фрукты») и большой термос.
– Какой вы молодец! – похвалила я. – Мне в голову не пришло.
– Предусмотрителен как все старики. Хотите кофе?
– Нет, спасибо! Может, потом, позже.
– Когда захотите.
Я лежала на спине и смотрела в небо. Оно представляло собой магистраль-полусферу, по которой будто на шабаш, с большой скоростью мчались облака. Женя прилег на бок на другом конце пледа. Смотрел на меня, вопросов не задавал. Но и невысказанные они были понятны.
– Небо, – заговорила я. – Реальные люди смотрят на него гораздо реже, чем книжные герои. Но мысли одни и те же. Оно огромное, вечное, равнодушное, все происходящее под ним не ново, все повторяется: благородство праведников и суета негодяев, любовь и ненависть, верность и предательство, правда и ложь. Я не хочу больше тебе врать. В этом месте, под этим небом. Меня зовут Александра, Саша Калинкина, в следующем году мне исполнится шестьдесят лет. Мы с тобой учились в одном классе. Ты сидел в третьем ряду у окна, я во втором ряду, через две парты дальше. Твоим соседом был Коля Булавин, моей соседкой – Лена Афанасьева. Это я написала тебе признание в любви. Когда ты выбрал в авторы Иру Комарову, когда ходил с ней, провожал домой, я чуть не рехнулась, заболела. И, кстати, до сих пор не простила. Ты нанес жестокий удар по моему авторскому честолюбию и девичьей гордости. Мы с тобой встретились под дождем не случайно. Я несколько дней тебя караулила, хотя падать в грязь не планировала – честно! Только хотела, чтобы ты понял, что в роли Татьяны Лариной была совсем другая девочка. Моя страсть к тебе, не пугайся, не тлела все эти годы, я не думала, что мы с тобой… подружимся.
– Но…
– Не перебивай, пожалуйста! Просто слушай. Как аудиокнигу фантастического содержания. Штирлиц не раз был на грани провала. Твою фамилию я не подсмотрела у тебя дома. Я ее прекрасно знала, как и отчество. Помню, как ты дрался с мальчишками, вздумавшими тебя дразнить Уее и Уёё. Что ты поступил в Бауманку, было известно всем одноклассникам. Да, у меня подобных промашек случалось по дюжине на день! Ты закрывал на них глаза, потому что… Я не знаю почему. Мои лавры суперэрудированной девушки не заслужены. Они принадлежат пенсионерке, которая много лет пишет статьи в корпоративные журналы различных ведомств. За это время и заяц обучился бы разным наукам. Ты не хочешь меня о чем-нибудь спросить? Из прошлого? Проверить?
– Не хочу.
Женя лег на спину, а я села, скрестив ноги по-турецки. Принялась вспоминать школьные проделки, учителей, наш выпускной, Сокольники, какими они были во времена нашей юности. Я говорила долго, выдохлась. Он молчал. Закрыл глаза.
– Ты спишь? – спросила я.
– Нет.
– Лучше бы ты испугался, таращился на меня, вызывал скорую неотложную психологическую помощь.
– Я испугался.
– Заметно. Давай попьем кофе?
– Попейте, – не пошевелился.
Он по-прежнему обращался ко мне на «вы», хотя я тыкала.
– Угости меня, пожалуйста! Я, конечно, болтлива, но все-таки не лектор, и длинные монологи – это пересохшее горло.
Он встал, налил в телескопически раздвигающийся стаканчик кофе, протянул мне и снова лег.
– А бутерброды?
– В сумке.
– С чем бутерброды?
– С рыбой, с колбасой, с сыром. Угощайтесь.
– Послушай, я большой специалист по впадению в ступор. Профессионал, можно сказать. Если ты сейчас же не поднимешься, не примешься за еду, я вылью на тебя горячий кофе, а потом покачу в воду охлаждаться.
Женя выдержал паузу, а потом сказал:
– Искупаться – это мысль.
Он поднялся и пошел к реке. Разделся на берегу (фигура у него вполне даже… отличная фигура) и вошел в воду. У меня не имелось купальника, да и погода для купания была неподходящей. Вода наверняка холоднючая. Для меня та вода комфортная, температура которой приближена к температуре тела.
Я наблюдала, как Женя плавает, ныряет, за его энергичными гребками, и приказала себе не вспоминать, как мы здесь плескались с Данькой, пускали кораблики. Сын отлично плавал разными стилями, пытался обучать меня, ничего не получалось, я тонула на мелководье, он меня спасал, я вопила, что мой стиль навечно собачий. С дедушкой Данька ходил на рыбалку… Не вспоминать!
Женя плавал долго, мне показалось, едва ли не час. Вверх по реке, вниз по реке и обратно, от одного берега к другому и снова туда-сюда. Москва-река тут неширокая, метров пятьдесят-шестьдесят. Женя себя выматывал. Не самый плохой способ борьбы со стрессом.
Я как-то писала статью про гормоны стресса. Когда природа нас задумывала, мы ходили нагими и нам важно было убежать от хищника, спастись. Для этой цели в кровь резко выбрасываются те самые гормоны, подстегивающие, утраивающие силы. Если физическая активность отсутствует, они нанесут вред. По реакции на стресс люди делятся на два типа. Одни бьются в истериках, вопят, бегают, рвут на себе волосы. Шеф, все пропало, все пропало! Гипс снимают, клиент уезжает! Через два дня эти люди приходят в себя и нормально продолжают жить. Второй тип спокойно, лицом к лицу встречает трудности, не проявляет излишних эмоций, успокаивает остальных, он разумен, адекватен и мужественен. А через несколько дней или недель у него случается микроинсульт, или седеют волосы, или сбоит гормональная система, никто не поймет почему.
В научную теорию я внесу свою копеечку. Если человек из-за стресса (продолжающегося) на длительное время впадает в оцепенение – не двигается, не говорит, не реагирует на внешние раздражители, то его эндокринная система ломается основательно, просто летит к черту. В сорок четыре года я уже не была худой стройняшкой. В меру упитанной, округлых форм женщиной. Когда встала с дивана, заставила себя жить, начала толстеть, набирать вес, пухнуть как сдобное тесто, в которое переложили дрожжей. Пусть звучит нелогично, отдает невежеством, фатализмом, но свой гормональный сбой я считала малой платой за смерть родителей, в которой была виновата. Я чувствовала бы себя виновной, погибни они в любых обстоятельствах. В тех конкретных – за то, что не настояла на смене старой электрической проводки в доме. Папа давно говорил, что ее следует менять, а я пропускала мимо ушей.
Итак, с научной точки зрения, Женя все делал правильно. Только долго. Я меняла позы, встала, походила, снова уселась на плед. Он все плавал. На пять стрессов вперед наплавал.
Женя вышел из воды, Попрыгал, наклонив голову к плечу, на одной ноге, потом на другой, вытряхивая воду из ушей, взял одежду и в плавках (или это такие трусы шортиками?) пошел к машине. То ли у него там было полотенце, то ли запасное белье, то ли вообще снял мокрые трусы и надел джинсы на голое тело. К месту стоянки он вернулся одетым, с причесанными мокрыми волосами.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
