Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
Высокомерие и нежелание президента Ельцина договариваться с представителями новой власти в Чеченской республике не нашло другого выхода, как ввести регулярные войска в Чечню и приступить к штурму Грозного.
Начавшаяся так называемая первая чеченская кампания окончательно развела граждан одной страны по разные стороны баррикады. Эта война принесла на алтарь жизни тысяч россиян всех возрастов и национальностей.
Россия погрузилась в череду террористических актов, захвата заложников и работорговли худших времён Римской империи и древнего Египта.
«Новый Афганистан» в собственной стране заполыхал всеми цветами кровавой радуги: сотнями тысяч сорванных с насиженных мест людей, убитыми и пропавшими без вести гражданами, пленными и заживо отрезанными головами, рабским трудом на появившихся средневековых бандитских феодалов-изуверов и другими «прелестями» жизни, которые принесла война.
Не лучшим образом обстояли дела и в невоюющей части населения России. Страна впервые столкнулась с употреблением среди молодёжи наркотиков в таких масштабах, которые и не снились бывшему СССР, где наркомания беспощадно подавлялась всей мощью государства.
Наконец, выявилась одна новая медицинская проблема, заключавшаяся в появлении доселе невиданного заболевания под названием синдром приобретённого иммунодефицита, вызываемого особым типом вируса. Как это всегда было в России, впопыхах его быстро присовокупили к болезням венерического характера, как известно, передающимся половым путём. Вполне естественно, что первые комментарии в средствах массовой информации, появившиеся на фоне новых фактов заболевания среди людей, носили однозначное толкование: СПИД – это последствие контактов среди гомосексуалистов, а значит, аморальной части общества, которым не положено быть среди нормальных людей и которым бог посылает это наказание.
Учитывая то, что новое заболевание, по первоначальному заявлению медиков и статистов, приводило человека к стопроцентному летальному исходу, в России эта медицинская проблема, которая не была достаточно изучена, превратилась в проблему социальную. А заболевшие этой болезнью люди, соответственно, в изгоев общества.
Первая жертва СПИДа, молодая женщина, умерла в Ленинграде ещё при СССР, но в нарушение закона о врачебной тайне её фамилия и имя были преданы огласке в средствах массовой информации. Эта страшилка ещё долго смаковалась всеми гражданами не только северной столицы, но и всей страны в целом.
Но время шло. Наука стала получать новые данные о развитии этой болезни во всём мире. И вдруг оказалось, что большая часть заболевших образовалась за счёт непосредственных контактов крови заболевших со здоровыми людьми. И мужчин, спящих с женщинами, по статистике во много раз больше во всём мире, нежели мужчин, спящих с мужчинами. Поэтому сказки о природе гомосексуальности СПИДа рухнули, как карточный домик.
На самом деле вся шумиха, поднятая вокруг заболеваемости СПИДом, привела Россию к более прогрессивному методу использования индивидуальных процедурных медицинских средств, которые давно уже применялись во всех цивилизованных странах. Стеклянные шприцы вечного пользования для всех и вся как-то быстро уступили место одноразовым пластмассовым шприцам.
Но от медицинских проблем вернёмся всё же к проблемам политическим и социальным.
Москва продолжала увеличиваться и преображаться, совершив прыжок из коммунизма в капитализм. Все финансовые потоки, зарождавшиеся на огромной территории страны, стекались в Москву, набивая карманы нуворишей, присосавшихся, подобно вампирам, к новой власти.
Руководителей новой России, переступивших через убийства соотечественников, уже не могла волновать какая-то там жалкая жизнёнка своих сограждан. Пусть только тот, кто сам по себе не сдохнет, продолжает жить!
Только власть и деньги, деньги и ещё раз власть! Там, где текли реки крови российских солдат на поле брани, там же зарождались потоки долларовых многомиллиардных вливаний в карманы кучки властных подлецов, сидящих в российской столице.
Жизнь преступников в Питере мало чем отличалась от Москвы-мамы, разве что только имела чуть меньшие масштабы. А так в основном те же деньги, те же бандиты, те же автоматные очереди, тот же передел собственности, реки текущей крови и те же виллы и дворцы «новых русских».
* * *
Необъяснимо тревожное чувство в этот день поселилось в душе Ирины. Она пыталась понять природу этого состояния, но тщетно – ничего конкретного в её мыслях так и не прояснилось. На беду, которая ещё больше усилила её тревожные предчувствия, телефон мужа не отвечал ни на работе, ни дома. И лишь только после звонка Алёши и получения известия о том, что Андрей не пришёл из школы в положенный срок, она срочно помчалась домой.
Там она застала Владимира и Алексея, они сидели на кухне с очень озабоченными лицами и о чём-то тихо разговаривали. Надежда находилась у себя в комнате и делала уроки.
– Володя, – обратилась Ирина, – где наш Андрей, что случилось? Почему у тебя молчал телефон?
– Ириша, скажу сразу. Пока не был в этом уверен, я не хотел тебя беспокоить.
– В чём уверен? – услышал он вопрос жены и увидел страх на её лице.
– В том, что тебе сказал Алексей по телефону. Как видишь, уже восемь часов вечера, а его нет дома.
– Так что же ты сидишь в таком случае? Надо немедленно сообщить в милицию.
– Ириша, как это ни странно звучит, но заявлять в милицию я не буду.
В этот момент Ирина увидела, что Алексей одобрительно кивнул головой.
– Да ты что такое говоришь, Володя? – сорвавшись почти на крик, произнесла она.
– Ирина, прошу тебя, пожалуйста, тише, не надо, чтобы Надя слышала и раньше времени переживала. Это во-первых…
– А что во вторых? – продолжила Ирина с жаром. – Как это – не заявлять в милицию?
– Ирина, если Андрей похищен, то мы должны осознать: наш ребёнок в большой опасности. Я переживаю не меньше, чем ты, поверь мне. Именно для того, чтобы сберечь ему жизнь, я не хочу никуда обращаться. Я попробую разобраться сам.
– И каким образом? Почему ты так уверен в своих возможностях? Может, с ребёнком что-то страшное приключилось. Надо сейчас же обзвонить все больницы. Пойми ты наконец, что в этой ситуации я не то что заниматься своей работой, я себя не могу держать на ногах.
Володя действительно видел, что его жена сейчас находится на грани отчаяния. Андрей для Ирины – может, это звучит как-то кощунственно, при том, что все дети для матери одинаковы – имел какой-то особый смысл. Она всегда старалась его отнестись к нему более внимательно, вспоминая прошлую жизнь, жалея его, учитывая все обстоятельства, связанные с появлением этого ребёнка в их семье. Для неё какое-либо серьёзное происшествие с сыном становилось чем-то фатальным. И всё же Ирина была сильным человеком и после первых прорвавшихся эмоций потихоньку стала приходить в себя.
– Надо немного подождать, Ириша. У меня нет сомнения в том, что это похищение, и похитители скоро объявятся. Если бы я думал идти другим путём, то тем более в милицию заявлять не стал бы. На худой конец я могу обратиться в другое ведомство, к которому имею некоторое отношение.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
