— Пока, Чет. Веди себя хорошо.
Джейни ласково погладила меня, закрыла дверь и вышла. Заурчал мотор ее грузовичка, потом рокот начал удаляться и стих. Игги все тявкал и тявкал.
Я двинулся в кухню. После банных процедур всегда испытываю голод, независимо от времени суток. Я решил проверить, не осталось ли чего-нибудь в миске (ха, когда это такое случалось?), и вдруг учуял запах чужих людей. И не просто чужаков, а чужаков, от которых пахло вареной свеклой! Я гавкнул так грозно, что звук эхом разнесся по дому, вернулся в кухню и напугал меня самого. Гавкнул еще раз, громче, и принялся носиться из комнаты в комнату, вздыбив шерсть и беспрестанно лая.
Все выглядело как обычно. Кухня: в миске пусто; столовая: ею никогда не пользовались; гостиная: диван и большой телевизор, который мы, я и Берни, смотрим вместе; главная спальня: здесь, как всегда, беспорядок; комната Чарли: все чистенько и аккуратно, как с иголочки. (Странная фраза. Однажды укололся иголкой: при чем тут чистота и аккуратность?) Но главное, понимаете, главное то, что нигде ничего подозрительного.
Я вошел в кабинет и сразу понял: вот где все не так. Во-первых, свекольный запах, бьющий в нос. Во-вторых… Что, что еще? Я начал бегать кругами, принюхиваясь и гавкая. Прошло много времени, пока я не сообразил: на стене, где раньше висела белая доска, сейчас было пусто, лишь выделялось пятно более яркой, чем в остальной комнате, краски. Я снова потянул носом. Аромат Берни, конечно же, ощущался, но его перебивал запах свекольных чужаков.
О нет… Берни исчез.
Я с лаем начал носиться по дому. Все двери были наглухо закрыты, и окна тоже (с наступлением настоящей жары мой партнер наконец включил кондиционер). Мне не выбраться на улицу! Берни! Я бросился на парадную дверь. Однажды я был свидетелем того, как Берни вышиб дверь, однако у меня ничего не получилось. Дверь даже не шелохнулась. Собрав все силы, я повторил попытку. Опять неудача, только отклеившаяся записка Джейни плавно слетела вниз и затерялась где-то за мусорной корзиной. Берни!
29
Наступила ночь. Я не находил себе места. Кружил и кружил по комнатам, останавливаясь, только чтобы прислушаться. Всякий раз оказывалось, что по улице всего лишь проехала машина, в небе пролетел самолет, залаял Игги — в общем, ничего подозрительного. Вдобавок я страшно мучился из-за того, что больше не мог сдерживать нужду, хотя терпел до последнего. Кончилось тем, что я наделал стыдных дел под унитазом в большой ванной.
Берни, где ты? Сомневаться не приходится: стряслось что-то ужасное. Свекольные чужаки приходили в наш дом, и теперь моего напарника нет. Он исчез и, вероятно, попал в беду, а я не могу выйти отсюда и отправиться на его поиски. Я, чей долг — обеспечивать безопасность!
Я вновь и вновь бросался на парадную дверь, все безрезультатно. Берни говорил что-то насчет результатов совсем недавно, когда работал в кабинете. Что же именно? Не помню. Мой свирепый лай сотрясал стены, и все без толку, как вдруг… Я замер и навострил уши. A-а, опять Игги со своим «тяв-тяв-тяв-тяв». Я даже не стал отвечать. Что пользы от бедняги Игги? Моя единственная надежда… В чем? В чем моя надежда? Понял! В том, что Берни вернется и откроет дверь. Вот если бы прямо сейчас! Я не сводил глаз с парадной двери, готовый радостно броситься на грудь напарнику. Дверь не открылась.
Мимо дома опять проехала машина, громким урчанием мотора напоминая «порше». Но ведь у нас больше нет «порше»… Перед моими глазами до сих пор стоит зрелище: наш автомобиль падает в пропасть с горной дороги, и над ним взметается огонь. Непонятно. Может, это все-таки Берни вернулся на «порше»? Машина проехала мимо, рокот мотора постепенно затих вдали. Я принялся царапать дверь когтями и так увлекся этим занятием, что едва не пропустил телефонный звонок.
Я помчался через коридор в кабинет и встал у стола, глядя на аппарат. После нескольких звонков послышался голос, знакомый и любимый:
— Берни, это Сьюзи. Если ты дома, пожалуйста, возьми трубку. Мне надо поговорить с тобой. Я совершила ошибку, но надеюсь, что… Гм… Берни, прошу тебя, перезвони мне. Пока.
Я прыгнул и сбил телефон со стола. База, трубка и провода — все это полетело на пол. Снизу донесся голос Сьюзи:
— Берни? Слышишь меня? Это ты, Берни?
Я громко гавкнул.
— Чет!
Гав-гав-гав-гав!!!
— Чет, с тобой все в порядке?
Я лаял изо всех сил. Через пару мгновений послышался щелчок, Сьюзи пропала. Я лег на живот и заполз под стол, поближе к мигающим огонькам телефона. Заговорила другая женщина, уже не Сьюзи, с сухим неприятным голосом, явно не любительница собак: «Если вы хотите сделать звонок, положите трубку и наберите номер заново». Я залаял еще громче. Она все повторяла одну и ту же фразу насчет «наберите заново» и ужасно меня разозлила. Потом телефон начал издавать короткие пронзительные гудки, невыносимо режущие слух. Я толкнул его лапой, но он все пищал и пищал, доведя меня до бешенства.
Я выбежал из кабинета и опять принялся метаться по дому, темному, неосвещенному дому. Запах вареной свеклы и резкие гудки телефона не давали мне покоя. Возле бельевой корзины я нашел старую кожаную сандалию Берни и изгрыз ее в клочья. Полаял еще немного, пока не услышал посторонний звук. Насторожился. Сирена? Точно, сирена, где-то вдалеке. Я подождал, не станет ли громче. Нет. Вой сирены прекратился, опять стало тихо, если не считать телефонных гудков и редкого потявкивания Игги. Вскоре Игги тоже замолчал. Бедный мой приятель, старина Игги! Хочет мне помочь и не может. Я вновь начал скрести парадную дверь. А что еще прикажете делать? Я царапал и царапал, однако ничего не добился. И тут в моей памяти смутно всплыл фильм, который мы как-то смотрели вместе с Берни, — кажется, про Рин-Тин-Тина. В одном эпизоде Ринти самостоятельно открывает дверь поворотом ручки. Помню, Берни даже сказал: «Надо и нам выучить этот трюк!»
Эх, не выучили. И как это у Ринти получалось? Я позволил передним лапам соскользнуть вниз по двери, к шарообразной ручке — она слабо поблескивала в свете уличного фонаря, — уперся в нее одной лапой, потом обеими. Тщетно. Круглые дверные ручки должны поворачиваться, я видел это множество раз, но эта никак не поддавалась. Я пытался крутить ручку, двигал лапами все быстрей и быстрей и неожиданно услышал чье-то рычание. Кто тут? A-а, это же я рычу. Через некоторое время я почувствовал утомление и уселся на пол. Немного отдохнул и уже был готов опять взяться за дело, как вдруг с улицы донесся шум приближающегося автомобиля.
Послышался скрип — ну, такой, знаете, когда машина останавливается. Двигатель еще немного поурчал — что-то знакомое в этом рокоте? — и потом настала тишина, но лишь на миг. Хлопнула автомобильная дверца, по дорожке кто-то зашагал. Шаги тоже знакомые? Кажется, да.
В дверь постучали.
— Берни! Ты дома?
Это Сьюзи! Я залаял.
— Чет?
Поворот круглой ручки, дверь открывается… На пороге появилась встревоженная Сьюзи. Я рванул мимо нее во двор. Горячий сухой ветер со стороны каньона нес с собой всевозможные городские запахи: машинной смазки, гудрона, автомобильных выхлопов — особенно выхлопов, — забивая то, что мне было нужно: запах свеклы и запах моего напарника. Наконец я уловил слабый намек на свеклу и побежал по следу через двор, за деревья, к дороге, где этот след и пропал.
