Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Вот, вот...
Уже полчаса. Кто-то всхлипывает, кто-то бледнеет. Когда я увидела появившегося в номере убитого Стаса Антона-Эмо, то подумала, что сейчас придется искать для него успокоительное. И ошиблась: он всхлипывает с той же интенсивностью, как и обычно. Похоже, скорбь имеет какой-то лимит, мальчишка его уже выбрал и сидит на ограниченном пайке. А больше всех, как ни странно, испугалась Айо – изнемогает от слез, опухшие глаза превратились в щелочки, и без того крупный рот теперь и вовсе на пол-лица. У нее была интрижка со Стасом? Почему бы и нет, если Михаил – не образец беззаветной верности, и по возрасту симпатичный фотограф подходил девушке больше, чем Панин. Или она догадалась, что Михаил вдруг... Нет, нет! Никто же не видел, как мы целовались! Не хочу, чтобы она страдала. Неизвестно ведь, как бы все сложилось с тем падением, если бы не подаренный Айо сувенир. Но у нее же интуиция, невероятные способности предугадывать будущее. Что ей тогда за преграда – закрытые двери?..
Не отрывая глаз, все мы смотрим на лежащего на полу номера Стаса. Хотя, в общем, с судебно-медицинской точки зрения, смотреть здесь совершенно не на что, случай очень типичный и совершенно понятный. Механическая асфиксия, а конкретно – удавление руками. Лицо синюшное; пылевидные и точечные кровоизлияния на веках, за ушами, на слизистой оболочке – я заметила, когда Марина осторожно осматривала труп – верхней губы. Шея спереди испещрена бледно-синеватыми кровоподтеками, однако следов ногтей нет. На языке по линии смыкания зубов образовались кровоизлияния от прикусывания, а также мелкие повреждения слизистой. Травмирующим предметом, сдавливавшим шею, выступали руки преступника – след странгуляционной борозды от петли или удавки на шее отсутствует. И это странно и... страшно... Ведь запястья Стаса стянуты за спиной веревкой. То есть она была у преступника, он явно планировал преступление – такая прочная бечевка вот так сходу в замке на полу не валяется. Убийца мог бы сделать петлю, но он связал руки. Мне страшно, потому что только судебные медики четко знают, что при сопротивлении в ходе удушения жертва рефлекторно отчаянно царапается. И под ногтями остаются микрочастицы кожи преступника, волокна его одежды, по которым можно идентифицировать убийцу. Вот это самообладание, ну и нервы – убивать своими собственными руками, чувствовать, как умирает человек...
Проходит пара секунд и я начинаю сама с собой спорить. Разве лишь экспертам известно, что современные методы исследования позволяют по любой пылинке изобличить злоумышленника? А как же книги, фильмы, сериалы? Все наши тайны уже давно раскрыты.
Да, в тесном номере собрались все, кроме Андрея. Однако Кирилл Алексеевич уже объяснил его отсутствие: Соколов поехал за цветами для жены в Озерск.
Мальчик просто захотел сделать сюрприз своей супруге. Только и всего! Сказал, что будет отдыхать, а сам пошел к Марининому папе, взял ключи от машины и уехал.
Он просто романтик. Не убийца.
Нет никаких оснований ему не доверять. Никаких поводов! Тем более, среди нас есть и более подозрительные личности. Тот же Гарик Левицкий, который, забежав узнать причину шума, сразу же ушел к себе. Не может, якобы, смотреть на труп. А как меня душил – так ничего, с нервишками все в порядке было. И – Вован, Пауэрлифтинг, мальчик с «мальчиком». Чесал из номера фотографа, только пятки сверкали. Затошнило его вдруг, болезного.
На чьей же все-таки совести эта нелепая смерть?
Впрочем, кто бы ни оказался преступником – он сволочь, скотина, гад последний!
Парень так красив, так молод... был...
– А почему у Стаса джинсы мокрые?
Юля Семенова. Большей глупости, конечно, стервятница от журналистики, выглядящая теперь перепуганным обманчиво безобидным птенчиком, спросить не могла.
При асфиксии любого происхождения, закончившейся смертью, обычно наблюдается ряд признаков, получивших название общеасфиксических, или признаков быстро наступившей смерти. Непроизвольные дефекация, мочеиспускание и семяизвержение входят в их число. Впрочем, тут не надо мединститута оканчивать, очевидно же, что если штаны в этой области мокрые, то случилось понятно что.
– Что же милиция так долго едет? – Панин посмотрел на часы, неброские, обманчиво простые. – Сорок минут назад им позвонили. Если быстро ехать, от города за четверть часа можно добраться, полчаса – если скоростной режим тупо соблюдать...
– Выходной сегодня, – мой голос звучит равнодушно, мое сердце равнодушно, я сама ни капельки не волнуюсь; а тот ливень поцелуев – просто недоразумение. – Ну и потом, вы же сами лично разговаривали, требовали, чтобы все было в порядке. Вот и суетятся, начальство информируют. Скажите, а может... – поколебавшись, я взяла Михаила под руку и мы вышли в коридор, – может, пусть пока Игорь посмотрит, что там с видеокамерами? А вдруг получится задержать преступника еще до приезда следователя? А если убийца скроется?! Гарик и Володя ведь ушли, якобы распереживались. Нежные выискались! Как-то это все подозрительно.
– Уже...
Какие счастливые у него глаза.
Панин сошел с ума.
Тут такое случилось, а он улыбается, пьяный от счастья.
– Что уже?
– Игорь уже там. Я же говорил: Наташа, не волнуйся. Все будет хорошо.
– Лучше не бывает! Парня придушили, а ты на меня смотришь, как тупой теленок!
– Не такой уж и тупой теленок. У меня стопроцентное алиби. Надеюсь, ты его подтвердишь?
Вот это шуточки! Что за поведение! О чем его мысли?! Нет, с ним невозможно разговаривать и делать я этого больше не буду!
Злая до невозможности, лечу по коридору. Собираюсь зайти к себе и переодеться. Из комнаты на крики Марины я выскочила в легком светло-голубом спортивном костюме, красивом, но холодном, синтетика. Надо натянуть джинсы и свитер, разговор со следователем, наверное, предстоит долгий. Если, конечно, в Озерске отыщется кто-нибудь посообразительнее Косякова-Перекосина. У того-то разговор, плавали-знаем, короткий и не по теме.
Я собираюсь забежать в свой номер, промчаться по сумрачным коридорным изгибам и лестницам, но вдруг замираю, как вкопанная.
Сначала боковое зрение выхватывает: дверь в комнату Вована распахнута настежь.
Сам Пауэрлифтинг сидит на ком-то верхом, и... и, похоже, старательно душит очередную жертву.
Как заторможенная, я вдруг узнаю черные начищенные элегантные ботинки и идеально выглаженные темно-серые брюки Игоря...
Кажется, я значительно переоценила профессионализм охранника Панина или кто он там такой. Еще немного – и Вован его конкретно того, от вида перекатывающихся на спине Пауэрлифтинга бугров мускулов становится страшно...
Не помню, как я решила подкрасться к двери, схватить стоявшую в коридоре тяжелую пепельницу на золоченой ножке и жахнуть Вована по голове. О том, как хрупок человеческий череп, в тот момент я тоже не думала.
Помню только, Пауэрлифтинг завалился на бок, как куль муки, и я уставилась на бритый затылок, радостно отмечая отсутствие по крайней мере визуальных повреждений.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
