Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
– Хорошо, – бесцветным голосом ответила Настя. – Позвоните мне, когда все будет готово. Ведь для нас эти похороны будут почти настоящими.
– Можно и мне прийти с матерью? – тихо спросил Максим.
– Конечно! – сказала Миврана. – Все друзья должны быть рядом с ним в такой момент.
– Тогда встретимся там, – сказала Настя. – Мне, наверное, пора уезжать?
– Я отвезу вас в город? – предложил Эрланд.
– Спасибо.
Настя бросила последний взгляд на тело Виктора, и они с Максимом и Эрландом вышли из комнаты. Миврана осталась одна. Она проводила девушку сострадательным взглядом и беззвучно заплакала.
Настя попрощалась с Эрландом и вошла в свой подъезд. Она очень надеялась на то, что изумительный запах грозовой свежести навеет ей лучшие воспоминания о времени, проведенном с Виктором, но на лестнице отвратительно пахло свежей краской. Она огляделась вокруг и обнаружила, что стены лестницы окрашены мерзкой зеленой краской. Уже предчувствуя беду, она взлетела на свой этаж и остановилась перед дверью как вкопанная. Прекрасная роза, нарисованная когда-то Виктором, была закрашена чьей-то бездушной рукой. Не в силах больше сдерживать эмоции, Настя упала на колени и громко разрыдалась.
На шум открылась дверь, и из-за нее выглянула Татьяна Антоновна.
– Доченька моя! – всплеснув руками, воскликнула она. – Ну не надо так убиваться! Я понимаю, эти вандалы не заслуживают никакого прощения, но разве можно так расстраиваться из-за рисунка? Мы попросим Виктора, и он нарисует новую розу, еще лучше старой.
Она обняла дочь за плечи и подняла ее на ноги.
– Не нарисует! – продолжая рыдать, воскликнула Настя.
– Почему? Вы поссорились? – испуганно спросила Татьяна Антоновна.
– Никогда в жизни! – возмутилась такому невероятному предположению Настя. – Мы слишком любили друг друга, чтобы ругаться по каким-то пустякам!
– Что же тогда случилось? Он уехал? Вернулся в Индию?
– Хуже, мама, хуже! Я была бы счастлива, окажись все так, как ты говоришь! Любая разлука заканчивается новой встречей, еще более радостной. Нет, мама, Виктор не вернется! Его больше нет!
– Как нет? – все еще не понимая, о чем пытается ей сказать дочь, изумилась Татьяна Антоновна.
– Его убили, мама! – пуще прежнего разрыдалась Настя. – Убили ножом в сердце! Через два дня похороны!
– Как убили? Когда это произошло? Где?
– Мама, умоляю тебя! Не задавай мне сейчас никаких вопросов! Мне невыносимо больно даже думать об этом, не то что рассказывать!
– Ох, доченька, доченька, – растерянно пробормотала Татьяна Антоновна. – Горе-то какое! Ну почему он?! Почему именно сейчас, когда счастье моей Настены было так близко?!
И она горько расплакалась вслед за дочерью.
Хоронили Виктора по православному обряду. На этом настояла Миврана, которая всегда чтила местные обычаи. Здесь он родился, значит, и похоронен должен быть так, как велела вера его предков. После отпевания в церкви гроб с телом Виктора на руках понесли к месту последнего упокоения.
Моросил мелкий питерский дождик. Казалось, что сама природа плачет, провожая Виктора в последний путь. Возле свежевырытой могилы гроб с телом опустили на деревянные козлы. Глаза Виктора были закрыты, лицо выглядело спокойным и умиротворенным. На покойном был дорогой темный костюм, белая рубашка и галстук, из-за чего Настя смотрела на него и не узнавала. Она никогда при жизни не видела Виктора в такой торжественной, официальной одежде, поэтому он казался ей каким-то немного чужим, не тем простым и веселым парнем, которого она знала. Возможно, ей так даже легче было перенести эту траурную церемонию. В глубине души она знала, что Виктор жив, что он просто покинул этот мир и не может вернуться.
Вокруг могилы стояло семь человек. Кроме Насти проводить Виктора в последний путь пришли Татьяна Антоновна, тетушка Миврана, Эрланд, Хайме, тетя Зина и Максим. Все они были в темных скорбных одеждах. Миврана, Эрланд и Хайме стояли, молча опустив головы, Татьяна Антоновна и тетя Зина тихо плакали, Максим тоже украдкой утирал слезы. Глаза Насти были сухи, но опустошенный потухший взгляд девушки говорил о глубине переживаемых ею чувств гораздо больше, чем самые громкие рыдания.
– Господь Вседержитель! – тихо причитала тетя Зина. – Ну почему ты забираешь от нас к себе самых лучших?! Почему оставляешь нас сиротами?! Эх, Витенька, Витенька! Светлая ты душа! Ангелочек ты наш небесный! За что же они тебя так?! У какого же злодея поднялась рука на такого чистого и невинного ребенка?! Ты уж прости нас, грешных, за то, что не уберегли тебя. Помолилась бы за тебя, да нужды в том нет. Знаю, что и так ты вернулся туда, откуда пришел к нам, к Отцу своему небесному.
Прощание закончилось, и все по очереди подошли к телу Виктора и поцеловали его в лоб. Крышку гроба закрыли и застегнули замочки по бокам. Могильщики подняли его на веревках и аккуратно опустили на дно выкопанной ямы. Провожавшие Виктора в последний путь бросили туда по горсти земли, после чего заработали лопаты. Земля медленно поглощала тело того, кто оставил в жизни каждого из этих людей такой яркий след. Смотреть на это было невозможно, и Настя, отвернувшись, наконец-то заплакала. К ней подошла Миврана и, обняв за плечи, тихим голосом стала успокаивать ее.
«Вот и завершился твой земной путь, Виктор, – думала Настя. – Небеса послали мне тебя, небеса и забрали. Постарайся забыть меня поскорее. Я не хочу, чтобы ты мучился от потерянной любви после всего, что тебе довелось перенести. Ну а я… Я все равно не забуду тебя никогда!»
На могиле установили крест с фотографией Виктора и табличкой «Виктор Владимирович Ветров (2000–2016 гг.)», и этот крест стал для Насти как бы символическим концом земной жизни того, кого она так страстно любила.
Виктор стоял, облокотившись на мраморную балюстраду террасы дворца Рассветов, и задумчиво смотрел на море. Все, казалось бы, было точно так же, как и почти год назад, но теперь открывшаяся перед ним картина скорее вызывала уныние, чем успокоение. Некогда яркие краски казались ему потухшими, крики чаек раздражали своей резкостью, а шелест прибоя напоминал злобное шипение.
Жизнь закончилась, едва успев начаться, и только омерзительный черный паук, впившийся в его спину, все еще поддерживал существование этого бренного тела. Иногда Виктору хотелось выдрать этого паразита из своего тела и забросить далеко в море, чтобы раз и навсегда покончить с таким бессмысленным прозябанием в человеческом обличье, и только мысли о Насте заставляли его побороть это страстное желание. Ей неприятно будет узнать о том, как малодушно он свел счеты с той жизнью, которую она подарила ему. Пусть уж лучше думает, что у него все хорошо и он обрел-таки покой.
Сзади к нему тихо подошла Миврана и нежно обняла за плечи. Он повернулся к ней и попытался изобразить некое подобие улыбки. Как обычно, ничего, кроме горестной ухмылки, из этого не вышло. Тетушка смотрела на него влажными от слез глазами и не узнавала своего любимого племянника. Его глаза выглядели пустыми и безжизненными. Из них исчез тот веселый озорной огонек, который так восхищал ее прежде, а застывшее лицо напоминало погребальную маску.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
