Снежок летел за границу в специально оборудованном турбовинтовом самолете, таком же, как и те, которые возили через океан олимпийских лошадей. Их отбытие снимала группа операторов «Метро Голдвин Майер», запечатлевших момент, как Снежок поднимается по трапу самолета. Гарри летел со Снежком и взял с собой на борт пятилетнего Марти. Перелет занял восемнадцать часов с посадкой для дозаправки. Многие лошади боятся летать, и им дают транквилизаторы, но Снежок перенес путешествие спокойно. Йоханна с остальными детьми добирались в относительном комфорте пассажирского самолета.
На всю жизнь Гарри запомнил тот момент, когда он шел вместе с Марти и Снежком по бетонной площадке перед ангаром в Амстердаме. Прошло меньше десяти лет с тех пор, как он с Йоханной уплыл из дома на «Волендаме», оставив свою любимую кобылу Петру, увозя с собой свои надежды, седло, ботинки для верховой езды и единственный сундук с пожитками. И сегодня, ведя за собой Снежка, идя рядом с сыном, он возвращался чемпионом.
В Синт-Оденроде ферма де Лейеров ничуть не изменилась – все те же красные остроконечные крыши, все те же куры, клюющие зерно во дворе курятника, пивоварня и поля вокруг. Сейчас ферма, казалось, процветала, а пивоварня снова варила любимое местными пиво. Ян, брат Гарри, который уже полностью выздоровел, все еще ездил верхом и был рад увидеть брата. Город был обклеен плакатами, призывающими посмотреть на американского чемпиона. Гарри и Снежок произвели фурор, блестяще выступив на нескольких выставках. Теперь у Снежка имелись фанаты по обе стороны Атлантического океана.
Но поездка была омрачена печалью. Дети проводили время со своей бабушкой зная, что их первый визит станет, скорее всего, последним.
Когда Гарри вернулся домой, ему позвонил Филипп Кунхардт, представившийся спортивным редактором журнала «Лайф». В те дни, когда телевидение еще не полностью укрепилось в качестве главного средства массовой информации, глянцевые страницы журнала «Лайф», чья аудитория составляла на тот момент восемь с половиной миллионов человек, могли сделать знаменитостью кого угодно. Рано или поздно на этих страницах появлялись все люди, представлявшие какой-либо интерес, и черно-белые фотографии на них прочно ассоциировались со знаменитостями. Даже сейчас, когда мы вспоминаем лица 1950-х и начала 1960-х – Джеймса Дина, Мэрилин Монро, братьев Кеннеди, – первыми на ум приходят классические черно-белые снимки из журнала «Лайф». Гарри согласился на интервью и фотосьемку, если это не повредит его работе.
Когда фотограф Джордж Силк со своим аппаратом прибыл в школу Нокс, Гарри спросил его, хочет ли он посмотреть, как Снежок прыгает через изгородь самостоятельно, без седока. Силк согласился, что это было бы необычно, и Гарри вывел лошадь из стойла на арену, которая пустовала, если не считать нескольких препятствий.
Гарри снял с лошади уздечку. Снежок, любящий внимание, проскакал по периметру арены и помчался к одной из изгородей. Фотограф запечатлел великолепный кадр в наивысшей точке прыжка: серая лошадь, прыгающая без уздечки, без седла, без наездника – сама по себе в центре арены. Это был тот самый прыгун, который перемахивал заборы, спеша домой к хозяину.
Журнал появился в продаже по всей стране в дни Национальной выставки лошадей 1959 года. На обложке была фотография соблазнительной Мэрилин Монро, смотрящей через плечо. Внутри содержалась большая статья о «загадочном искусстве» абстракциониста Джейсона Поллока. Другая статья рассказывала о режиме тренировок русских космонавтов. Там были объявления, рекламирующие новые автомобили «Дженерал моторз». И несколько страниц под заголовком «Долгий прыжок плуговой лошади: старый фермерский конь обретает неожиданную славу» были посвящены Снежку. Под фотографией, изображавшей Гарри де Лейера, чешущего лошадь по холке, чтобы та рассмеялась своим знаменитым смехом, была подпись: «Де Лейер выступает на своей лошади во всех соревнованиях, но позволяет ей решать по-своему».
Светловолосые дети де Лейеров, их улыбающийся отец, старая рабочая лошадь – среди непонятного абстракционистского искусства, кинозвезд, новых технологий и тревожных политических сводок это были знакомые всем и успокаивающие кадры.
В День голосования 1959 года клан де Лейеров снова вернулся в Гарден, но на этот раз их встречали как знаменитостей. Снежок был готов защитить свой титул. И сейчас миллионы знали о его скромной жизни рабочей лошади и о семье, заботившейся о нем.
Внизу, в углу подвала, принадлежащем ферме «Голландия», изменилось немногое – Гарри все еще натягивал комбинезон и работал вместе с Джимом и Джо. Йоханна и дети надевали деревянные башмаки и помогали. А Снежок, как всегда, невозмутимо взирал на семьдесят шестую ежегодную Национальную выставку лошадей. Но Снежок был не единственной лошадью, чье имя появлялось в заголовках. В них мелькало и имя Виндзора Кастла после недавней победы в Гаррисберге.
Хотя цена скаковых лошадей и их призовые деньги взлетали до небес, конкурные лошади, выигрывавшие куда меньшие суммы, стоили не так дорого. Все это изменилось 6 ноября 1959 года, когда Виндзор Кастл победил Снежка, выиграв первый класс соревнований на Национальной выставке. Тем вечером Боб Баллард из канадской олимпийской команды купил Виндзора Кастла за астрономическую сумму в пятьдесят тысяч долларов. Менее чем за полгода это был второй раз, когда лошадь сменила владельца. На следующее утро в «Нью-Йорк таймс» опубликовали подробности сделки: для конкурной лошади это была беспрецедентная сумма.
Его текущие владельцы, пара коннозаводчиков из Чикаго, не испытывали никаких сожалений по поводу продажи лошади в середине выставки. «У нас нет сентиментальных чувств к животным, – сказал один из них. – Это просто бизнес».
Виндзор Кастл представлял собой лошадь, с которой следовало считаться. Он стал лучшим на выставке в Гаррисберге, и хотя Снежок был зрительским фаворитом, большинство наездников думали, что в этом году у него не много шансов победить более молодую лошадь. Люди уже говорили, что Виндзор Кастл – самая талантливая лошадь сезона.
Выставка, как и всегда, включала в себя различные классы соревнований на протяжении восьми дней, но внимание публики к этому виду спорта привело к росту призовых фондов. В этом году в чемпионате был спонсорский класс, кубок «Чемикал Корн Бэнк», и спонсор предлагал награду в пять тысяч долларов – неслыханные деньги, которые не только покроют расходы на участие, но и принесут победителю неплохой доход.
На протяжении восьми дней Снежок и Виндзор Кастл менялись местами, находясь очень близко друг к другу по очкам. Приз, за который сражался Гарри, был самым большим из всех, за которые ему когда-либо приходилось состязаться, – в 1959 году пять тысяч долларов составляли среднегодовую зарплату американца. Гарри выбросил из головы мысль о чеке с деньгами: пока они со Снежком ждали своей очереди, он сосредоточился лишь на трассе и том, что нужно сделать.
Выход на арену любимого чемпиона был встречен ревом легионов фанатов. Гарри помахал толпе, широко улыбаясь, и помчался к первому барьеру. Будто молния, Снежок пронесся по арене, пройдя раунд чисто без заметных усилий. И он снова выиграл призовые деньги и трехцветную ленту! Это упрочило славу Снежка: серая лошадь стала первой в истории, которой удалось выиграть награду Ассоциации профессиональных наездников и награду «Лошадь года» два раза подряд. Ни одна другая лошадь – ни Диамант, ни Первый Шанс, ни даже Виндзор Кастл, лошадь за пятьдесят тысяч долларов, не смогли набрать столько очков, сколько в 1959 году набрал Снежок.
