Книга Шуры-муры с призраком - Дарья Донцова

Наша беседа с Кнутовой-Фединой подошла к концу, когда она вдруг схватилась за сердце и, не говоря ни слова, лишилась сознания. Костин вызвал «Скорую», машина приехала быстро и увезла Майю с подозрением на инфаркт.

– В принципе мне все ясно, – подвел итог Роман, когда врачи покинули офис.

– Кроме нескольких деталей, – возразила я. – Кто звонил мне и сообщил про жвачку и запах духов в комнате? Кто и почему подсказал нам, что в деле замешана Федина? Я понимаю, почему она отрицает, что отравила Лауру: ей не нужно обвинение в еще одном убийстве. Но кто сдал преступницу? Откуда этот человек знал, что сделала владелица клиники?

– Прошу тебя, съезди в торговый центр «Атлас», – попросил меня Костин, – зайди в магазин «Английский пациент», где находится телефонная будка. Аноним воспользовался этим аппаратом.

– Ну и что? – удивилась я. – Он давно ушел.

Володя повернулся к Бунину.

– Рома, проверь, есть ли где-то в Интернете человек с именем Филеас Фогг. Ищи в России.

– Сейчас, – пообещал Роман. – А кто он такой?

– Не исключаю вероятности, что у какого-то иностранца и в самом деле в паспорте стоит это имя, – вздохнул Вовка. – Но чтобы в России у кого-то было такое – сомнительно. Это псевдоним.

Я объяснила:

– Филеас Фогг – герой романа Жюля Верна «Вокруг света за восемьдесят дней». Вместе со своим камердинером Паспарту он совершает кругосветное путешествие, чтобы выиграть пари, заключенное в Реформ-клубе в Лондоне. Ты Жюля Верна не читал?

– Романова, я что, по-твоему, алфавит не учил? – надулся Бунин. – Невозможно всех литературных героев упомнить. У меня мозг занят более важными сведениями. Вот вам, битте, Филеас Фогг. Пишет о путешествиях, рассказывает о разных странах, его Фейсбук нечто вроде путеводителя, сообщает, какие достопримечательности посмотреть, где что купить. Аккаунт не очень популярен, всего пятьдесят подписчиков.

– Личная информация есть? – спросил Костин.

– Филеас Фогг родился в тысяча восемьсот семьдесят третьем году, – прочитал Бунин, – напридумывал всякой ерунды. Слушайте, мужик как-то связан с магазином «Английский пациент», он постоянно снимки его интерьера выкладывает, сообщает: «Самые лучшие сувениры из всех стран мира находятся здесь». На снимках всегда один бородатый дядька. Небось это он сам. Я от народа фигею. Скрыть свои настоящие данные и показать фото себя в лавке. Это по-нашему!

– Может, это не он, – усомнился Костин.

Я встала.

– Надо с этим дяденькой побеседовать.

– Зачем? – удивился Бунин.

Я не смогла сдержаться.

– Может, мой мозг и забит всякой ерундой, но среди чепухи сохраняются важные сведения. Рассказывая, как ей на голову полгода назад свалился «родной» папенька, Лиза-Майя сказала, что профессора, пережившего инсульт, из-за границы привез в Москву и привел в клинику иностранец по имени Филеас Фогг, прекрасно говорящий на русском. Жаль, что чудесный писатель Жюль Верн нынче не особенно популярен, большинство современных детей о нем не слышало. Ну разве что смотрели мультик по роману «Вокруг света за восемьдесят дней». Но и те, кто почти одного возраста со мной, не все знакомы с творчеством великого француза или капитально забыли его романы. Лже-Майя не заметила ничего необычного в имени человека, который сопровождал Григория Петровича, а я удивилась имени иноземного гостя, но и только. А вот сейчас мне стало понятно: интересная история закручивается.

* * *

Не успела я войти в забитый всякой чепухой магазинчик, как увидела за прилавком того самого седого пожилого мужчину. Он читал какую-то газету. Услышав звон колокольчика, продавец отложил ее, поднял глаза, секунду помолчал, потом усмехнулся.

– Здравствуйте, Евлампия Романова, рад вас видеть.

– Добрый вечер, господин Филеас Фогг, – в тон ему ответила я, – хотя сомневаюсь, что вас так зовут в действительности. По нашей информации, магазином «Английский пациент» владеет Федор Алексеевич Пахмутов.

– Глупо было Фоггом называться, – вздохнул мой собеседник.

– Верно, – согласилась я, – и не стоило говорить, что госпиталь, где якобы работал Григорий Петрович Федин, именуется, как ваша торговая точка «Английский пациент», и звонить из будки, которая стоит у входа в лавку, не очень удачная идея. Правда, анонимное сообщение сделали вы не сами. Кого попросили? Подростка из числа покупателей?

– Возраст по звуку определили? – удивился Федор Алексеевич. – Вы правы, я выделил из толпы скромно одетого паренька, тот за небольшую плату согласился позвонить. Только я потом испугался, он из будки прямо зеленый вышел, сказал, там чем-то сильно воняло, у него чуть приступ астмы не случился.

– Хорошо, что тинейджер носит при себе дозатор, – заметила я. – Предвидя ваш очередной вопрос, отвечу, на записи слышно, как мальчик пользуется баллончиком. Теперь объясните, что происходит?

Мой телефон тихо звякнул, прилетело сообщение от Бунина, я быстро прочитала его и посмотрела на Пахмутова.

Он встал, закрыл магазин, открыл дверь, ведущую в служебное помещение, и предложил:

– Лучше устроимся там. Вы не против? Я не агрессивен. Не нападаю на женщин, на мужчин, кстати, тоже. Давайте представим теоретически, что у меня есть друг. А у него была любимая дочь…

– Давайте лучше перестанем вести себя, как дети, играющие в шпионов, – остановила я Федора Алексеевича. – Имя вашего приятеля Григорий Петрович Федин. Он на самом деле работал за границей, уехал давно, когда его дочь Майя родила больную девочку, а вернулся недавно.

Пахмутов показал на чайник.

– Хотите, заварю настоящий индийский…

– Хочу услышать правду, – перебила я Пахмутова. – Женщина, которая поменялась с настоящей Майей паспортом, рассказала много интересного. Какова ваша роль во всей этой истории?

– Лично моя? – напрягся Пахмутов. – Я всеми силами пытался отговорить Гришу от глупого поступка. Майечку уже не вернуть, но он решил наказать ее убийцу!

– Давайте по порядку, – попросила я, и владелец магазина начал рассказ.

Григорий Петрович Федин, врач-дерматолог, очень любил свою дочь Майю, которую воспитывал один. Когда она вышла замуж и родила ребенка, отец понял, что в крохотной квартирке им тесно, и подался по контракту в Африку, чтобы заработать на просторное жилье. Служил Федин в глухом месте, с дочкой связи почти не поддерживал, позвонить из африканской глубинки было сложно, письма доставляли нерегулярно, да и Майя не сообщала ему никаких подробностей своей жизни, отделывалась короткими фразами: «У нас все хорошо. Не волнуйся». Истину он узнал, когда вернулся в Москву и обнаружил, что в его родной квартире живут другие люди. Новая хозяйка жилья дала Григорию Петровичу номер телефона. Федин позвонил и услышал голос.