– Две пары, Капитан.
– Стрит.
– Ловкость лап и никакого мошенничества. А куда вы сейчас смотрите?
– В иллюминатор. Что это за свечение на тридцать градусов?
– Чтоб мне болота родного не увидеть! Это чертовски похоже на то, как корабль с устаревшим движком собирается вынырнуть из гиперпространства!
– Мы такими двигателями давно не пользуемся.., Кто-то из наших первых разведчиков?
– Хм... Весьма маловероятно. Включу-ка я дополнительную маскировку.
– Но вы же не думаете...
– Именно об этом я и думаю.
– А счастье было так близко. Так возможно.
Совсем не призрачная угроза
Лева лежал на диване и плевал в стену. Он пытался было плевать в потолок, но потолок был слишком высоко, плевки до него не долетали, и то и дело приходилось утираться. Плевать в стену было проще и гигиеничнее.
Делать было нечего. Уже несколько месяцев.
Теперь он являлся главным координатором всей кампании. Должность эта была синекурой, потому как координировать было нечего. Все шло хорошо. Все было зашибись.
После того как боевики в Чечне сдали все свое оружие федералам, а на стол Путина легла отрезанная голова Бен Ладена[33], война на Северном Кавказе сошла на нет вопреки всем усилиям тех, кто этого не хотел.
Экономика России была на подъеме. Доселе никому не известный Арсен выбился в пятерку самых богатых людей Европы, получил прозвище «олигарх от науки» и всерьез рассчитывал перещеголять Билла Гейтса.
Конечно, в трудном деле подъема экономики страны не все шло гладко. Слишком многое надо было поднимать, и на слишком большую высоту. Но после того как Юнга предложил вламываться в чужие компьютеры через Интернет и оставлять в локальных сетях крупных производственных компаний разработки гиптианских технологий, дело пошло на лад. Конечно, процентов восемьдесят проектов было зарублено на корню замшелой бюрократической системой, но молодые инициативные сотрудники сумели продвинуть остальные двадцать процентов и довести их до стадии производства.
Малый бизнес процветал на халявной энергии.
Часть прибыли Арсен, по совету Левы и товарища «как бы Мальцева», вкладывал в благотворительность и культуру. Другую часть Чубайс, без всяких советов, вкладывал в политику. Александр, лучший специалист по пиару, посвященный в святая святых плана по настоянию Юнги, не любящего использовать людей втемную, изобретал все новые и новые рекламные ходы.
Тогда почему мне так муторно, спросил себя Лева.
Все эта чертова фотография в журнале Юнги, которую мне показала Лена. Лучше бы не показывала. И спрашивать про нее нельзя, мол, откуда узнали, и не спрашивать тоже нельзя. Поганая ситуация.
Вроде бы гиптиане пришли с миром. Вроде бы сотрудничество с ними давало прекрасные плоды. Вроде бы...
Но гиптиане говорили не все.
А если они вообще врали? И вместо гигантского ковчега сюда прилетит их боевой флот?
Тогда какой смысл в их действиях? Зачем раскрывать людям сам факт их существования? Чтобы население Земли легче восприняло агрессора?
М-да.
Сомнениями своими Лева делился только с Леной. Гошу в это посвящать было нельзя. Подозрительный от природы, параноик по долгу службы, он может наворотить дел. К тому же он в последнее время как-то странно смотрит на Марину.
Помяни черта...
Гоша распахнул дверь пинком. Лева повернул голову в его сторону. Гоша был бледен и спокоен. Это означало, что он очень расстроен. И почти в бешенстве.
– Что стряслось? – спросил Лева. – В вас с Арсеном опять стреляли представители энергетических компаний?