Я поискала в кухонном шкафу чистящие средства и нашла больше десятка нераспечатанных банок и бутылок с отбеливателями, дезинфицирующими составами и спреями, убивающими все живое. Я открыла одну из банок и стала бороться с сальмонеллой и другими вредными микробами. В конце концов я навела полный порядок в холодильнике и, вымыв руки, вышла к маме.
Она раскраснелась и тяжело дышала, держа ворох одежды. Гостиная преобразилась. Книги снова стояли на полках, журналы были сложены аккуратной стопкой на кофейном столике, на диване лежали взбитые подушечки. Увидев меня, мама положила одежду на пол и протянула мне большой блокнот.
– Взгляни на это, – сказала она и, снова взяв ворох, вышла из гостиной.
На первой странице блокнота было накарябано несколько строчек. Я едва узнала почерк Джульетты, но все же сумела разобрать написанные ею слова.
«Сегодня вечером заходила Кэри… У меня в квартире где-то установлен жучок… Я слышу, как они воспроизводят запись нашего разговора. Пэгги, Маргарет, мама, Мод. Безумная тетушка Мод. Возможно, я уже мертва. Возможно, я уже мертва. Возможно, я уже…»
В гостиную снова вошла мама.
– В тот вечер она показалась мне совершенно нормальной, – сказала я, дрожа всем телом. – Мы много смеялись.
– Она умеет быть скрытной, когда захочет. Мама говорила каким-то странным, надломленным голосом.
Меня охватил страх.
– Я и не догадывалась, в каком состоянии она находится, – пробормотала я, чувствуя себя виноватой перед сестрой. – Я понятия не имела об этом!
Мама молчала. Поглядев на нее, я увидела на ее глазах слезы.
– Не плачь.
Я обняла ее, испытывая чувство неловкости. Она тоже крепко обхватила меня руками, и я ощутила исходившее от нее тепло.
– Я очень люблю вас обеих, – растроганно сказала мама.
– Я тоже люблю тебя.
Мне хотелось плакать. Она выпустила меня из объятий и высморкалась.
– А теперь нам надо ехать за покупками, – промолвила она. – У меня такое предчувствие, что сюда скоро явится ваш отец.
Но в этот день мне предстояло увидеться не с ним, а с Генри.
* * *
Он заехал ко мне вскоре после того, как я вернулась домой. Я узнала Генри по очертаниям грузной фигуры, которую разглядела сквозь стекло. Мне не хотелось открывать ему. Но в конце концов я все же подошла к двери, благодаря бога за то, что это всего лишь мой одноклассник, а не толпа заимодавцев и чиновников, явившихся грабить мой дом.
– Я все сделал! – сияя улыбкой, заявил Генри, не переступая порог. – Рози понадобилось довольно много времени, чтобы набрать текст. У тебя неразборчивый почерк. Но она сказала, что твоя книга хорошо написана, и обещала отослать ее.
– Спасибо.
– Первый шаг к славе, да?
– Да, конечно.
– За это надо выпить.
– Я еще не пришла в себя, Генри.
– Извини. Понимаю.
– До свидания, Генри. И спасибо тебе.
Глава 28
Еще один теплый летний вечер. Выпив полбутылки «Фраскати», я поняла, что у меня странные музыкальные вкусы. Плейэр уже в который раз проигрывал один и тот же компакт-диск, а я не могла встать со своей любимой скамьи и поменять его. Я сидела и слушала, как лучшие голоса, звучавшие на Би-би-си за семьдесят пять лет, поют мне о прекрасных деньках, которые у них были.
Алкоголь туманил голову, мои чувства обострились, и музыка проникала прямо мне в душу. Я была охвачена ощущением полного одиночества. Не было на свете человека, который был бы рад провести со мной этот день. Луиза была с Робертом, мать ушла к Молли, даже общество Джульетты, в голове которой сейчас звучали чужие голоса, было для меня недоступно.
Мне хотелось, чтобы кто-нибудь сейчас заехал ко мне. Но Гай сразу же потащил бы меня в постель, Найджел стал бы обманывать меня, Мартин вел бы себя, как обычно, а Бен… Я ведь совершенно не знала Бена. Именно поэтому, наверное, меня и влекло к нему.
Я засмеялась и налила себе еще бокал вина. Меня тревожил вопрос о том, не одолеет ли и меня в конце концов дурная наследственность. Может быть, через несколько дней я чокнусь и меня найдут здесь блуждающей бесцельно по дому и лепечущей что-то себе под нос… Мне хотелось забыться.
Я взглянула на стопку лежавших на столе конвертов, на автоответчик, сообщения которого я еще не прослушала, и подумала о долгах, чиновниках из муниципального совета, о наркомане Гэри, о том, что у меня нет работы, о деньгах, которые я должна выплатить Мартину за дом, о сестре, которую я не смогла спасти, о своих сложных отношениях с матерью… Очередная песня с компакт-диска отзвучала. В моей голове смешались все голоса. Неужели мы действительно пожинаем то, что сеем?
Я налила себе еще вина.
Пошатываясь, я поднялась в спальню. Два раза я роняла из рук тюбик с зубной пастой. Мне не стоило пить на пустой желудок. Я положила руку на живот и ощутила, что он стал более плоским. Может быть, взвеситься? Я взглянула на весы, но решила встать на них завтра утром. Посмотрим, помог ли мне секс похудеть.
Когда я чистила зубы, раздался телефонный звонок. Я замерла с полным ртом пены от пасты и прислушалась. Но когда включился автоответчик и раздался голос звонившего, я опрометью бросилась в комнату.
– Я здесь! Я слушаю! – воскликнула я, схватив трубку.
Я совершенно не ожидала услышать голос Бена. Он повторил свое предложение.
– Так значит, сегодня вечером? – тупо переспросила я.
* * *
Теперь, оглядываясь на прошлое, могу сказать, что это была не лучшая моя затея. Но мне очень хотелось увидеть, как будут расправляться с этими ублюдками, доставившими мне столько неприятностей. Мне хотелось присутствовать на месте событий. Я ощущала себя бесшабашной и храброй.
Кроме того, я надеялась, что Бен тоже придет к дому, чтобы понаблюдать за происходящим.
И в результате я попала в переделку.
* * *
В два часа ночи я оказалась на Терпин-роуд. Я кралась вдоль стен, чувствуя себя героиней книги «Знаменитая пятерка», которой я зачитывалась в детстве. Правда, у той был факел и собака Тим-ми, а у меня только мобильный телефон и остатки «Фраскати», которые я перелила в маленькую бутылку из-под бренди. Я чувствовала себя бесстрашным разведчиком, готовым раскрыть темные тайны криминального мира.
Вокруг не было ни души. По пути я встретила лишь старого пьяницу, который шел по тротуару нетвердой походкой. Я сама слегка покачивалась. И вот наконец я приблизилась к принадлежавшему мне дому и остановилась. Мне казалось, что я стояла здесь уже несколько часов. Но за это время я увидела лишь какого-то типа (к сожалению, это был вовсе не Бен), который подошел к двери дома номер 106 и нетерпеливо постучал. Наверху открылось окно, из него высунулась голова, и грубый голос прокричал что-то. Через несколько мгновений входная дверь распахнулась, и парень вошел в дом. Он до сих пор не выходил. На втором этаже горел свет, и до моего слуха доносилась забойная музыка, а больше – ничего.
