Но он не повел ее к двери. Не повел и наверх, в свою комнату.
Шли они вокруг дома через чудесный сад к конюшне, что была на заднем дворе. Войдя в нее, Дейн не остановился, а потянул Джулианну дальше.
Она ничего не могла понять.
— Дейн! Что…
Он показал на угол. Джулианна посмотрела туда и замерла в удивлении: на расстеленном у стены одеяле лежала желтая кошка и около нее копошились три крошечных черных пушистых шарика. Что-то потерлось о ее ноги. Джулианна посмотрела вниз.
И тут она все поняла.
— Максимилиан! Дружочек!
Она со смехом переводила взгляд с Максимилиана на желтую кошку и обратно.
— Максимилиан явно бывал здесь, а я и не знал, — сказал Дейн.
— Никогда не видела ничего прелестнее этого, — воскликнула она. — А ты знаешь, они…
— Два мальчика и девочка, — угадал он вопрос. — И у меня есть предложение.
— Какое? — Джулианна нагнулась, протянув руку к котятам и их матери.
— Может быть, им понравится в Сомерсетс. В деревне найдется место, где они смогут играть и резвиться. И может быть, мы назовем их…
Ее сердце дрогнуло. Он, конечно же, не помнит…
— Альфред, Ребекка и Ирвин, — мягко произнес он. Тронутая до глубины души, Джулианна бросилась в его объятия.
Его пальцы утонули в теплых волосах медового оттенка. Дейн откинул ее голову назад, чтобы видеть лицо Джулианны.
— Так что ты думаешь об этом? — шепнул он. Сдерживая слезы, счастливые слезы, она заулыбалась.
— Я думаю, — шептала она, — что буду любить тебя вечно!
В тот же день, но уже совсем поздно, Дейн услышал под окнами цокот копыт. Поднявшись, он оделся, поцеловал в губы свою будущую жену и сошел вниз, чтобы встретить Филиппа.
— Все хорошо?
— Все хорошо, — подтвердил Филипп. — Дафна Стирлинг, она же мадам Лемье, уже на судне и снова направляется во Францию. Должен признаться, эта операция доставила мне массу удовольствия!
— Ты уверен, что тебе не хватает такого рода удовольствий?
Филипп порывисто рассмеялся.
— Как и всем нам!
— Помнишь, ты однажды сказал, что хотел бы занять мое место?
— Помню.
— Ну, — снисходительно сказал Дейн, — надеюсь, ты действительно этого хотел. — Засунув руки в карманы, он заулыбался и взглянул на ошеломленного Филиппа. — Потому что я предложил твою кандидатуру Барнаби, когда подавал ему заявление об отставке. Он собирается поговорить с тобой завтра утром, то есть уже сегодня.
Филипп недоверчиво посмотрел на него.
— Ты серьезно?
— Совершенно серьезно. Филипп возликовал:
— Я тайный агент. Я теперь настоящий тайный агент!
Дейн откинул голову назад и радостно засмеялся.
— Вот не думал, да и кто бы мог подумать? — поддразнивал он друга. — Но будут ли берега Англии по-прежнему под надежной охраной?
— Ха! Лучше, чем когда-либо прежде, — отпарировал Филипп. — Так ты доволен?
— Ты еще спрашиваешь?
— Но как же ты, Дейн? Больше никаких вылазок по ночам? Никаких тайных встреч?
— Никакой опасности.
— Но… что ты, скажи на милость, будешь делать? Чем ты будешь наполнять дни и ночи?
Дейн хихикнул.
— Ну, у меня будет куда более приятное занятие.
— И какое же? Он улыбнулся.
— Я буду делать маленьких Гранвиллов.
Эпилог
Их свадьба состоялась месяцем позже в церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер, но это была уже совсем другая история, не похожая на ту, которая произошла здесь с Джулианной несколько лет назад. Джулианна не вспоминала о прошлом, потому что ее сердце было полно будущим.
Под своды церкви она ступила, опираясь на руку Себастьяна и прижимая к себе букет из лилий и роз. Заиграла музыка. Мало-помалу приглашенные перестали шептаться, и воцарилась тишина. А когда настало время, они двинулись по проходу. Все взгляды устремились на нее, а она видела только своего будущего мужа, ожидавшего ее у алтаря.
Он смотрел на нее с пленительной нежностью.
Джулианна немного опасалась прослезиться, потому что в горле стоял комок. В его глазах было столько нежности и любви, что ее сердце тихо таяло. Когда их пальцы сплелись, они услышали, как герцогиня Каррингтон громко зашептала, что это она свела молодых людей вместе.
В церкви наверняка не нашлось ни одного человека, который не слышал бы ее слов. Джулианна едва удержалась от смеха. Она посмотрела на Дейна, который изо всех сил старался не улыбнуться. Это был драгоценный миг в их жизни. Она знала, что запомнит его навсегда.
И еще запомнился смешной эпизод.
Ее племянница Софи разбрасывала лепестки цветов на пути невесты. Вдруг в середине церемонии она вспомнила о своей корзинке и высыпала лепестки себе под ноги, уселась и стала играть с ними. Софи можно было простить за пренебрежение своими обязанностями, ведь ей было всего два года.
К Софи тут же присоединился ее брат Джеффри. Их отец только вздохнул. Он слегка кашлянул и поманил их пальцем. Джеффри с сияющими глазами поднялся на ноги, стряхнул с пальчиков лепестки роз. И когда Себастьян еще раз поманил его пальцем, сын ринулся к нему, пробежав между Джулианной и Дейном. Софи взвизгнула и бросилась за ним.
Случилась небольшая неразбериха. И это тоже запомнится Джулианне навсегда.
А почти год спустя Дейн услышал, как в детской, примыкающей к спальне, заплакал их сынишка. Его жена зашевелилась и повернулась на другой бок. Поцеловав ее, он встала направился в детскую.
Хныкающий младенец успокоился, как только почувствовал руки отца, вынимающего его из колыбели. Дейн зажег свечу, поцеловал темную головку младенца, после чего удобно пристроил Кристиана Элиота Гранвилла, любовно прозванного родителями Китом, на согнутой руке и уселся в стоящее рядышком кресло.
Малыш обхватил большой палец отца своими крохотными пальчиками, крепко сжимая его. Лицо Дейна сделалось необыкновенно мягким. Завладев пухленьким кулачком, он поднес его к губам, нежно целуя каждый пальчик, каждую костяшку и ямочку.
— Ну, мой маленький мальчик, ты считаешь, что ночью спать не обязательно, да?
Младенец издал радостный звук, смешно двигая бровями, и скривил в улыбке крошечный ротик. Он привел в восторг его мать и наполнил гордостью сердце его отца.
Дейн тихо засмеялся.
— Ты что-то хочешь спросить? Я расскажу тебе удивительную историю, мой мальчик. Жил-был разбойник, который бесстрашно разъезжал по ночам в одиночку. Его называли Магпай. И был этот. Магпай очень смелым и бесшабашным. Но, видишь ли, на самом деле все обстояло совсем не так. Магпай не был таким ужасным человеком, каким его считали.
