Джульет отвечала на поцелуи, успокаивая его, так же как и он утешал ее. Шеймус повернулся на спину, ему надо было убедиться, что она хочет его.
Джульет села на него, положив руки ему на плечи, и они смотрели друг на друга. Она не целовала и не ласкала его, просто опускалась, вбирая его в себя.
Они замерли, пока Джульет не приподнялась и, едва вздохнув, снова опустилась, а Шеймус, обхватив ее ягодицы, установил ритм их дыхания, ритм любовного единения.
Ее дыхание учащалось, как и ее движения. Шеймус застонал, но не осмеливался отвести от нее взгляд.
Глаза Джульет наполнились слезами, но он не понимал почему. Он положил руки ей на бедра и еще глубже вошел в нее. Она по-прежнему смотрела ему в глаза, приближаясь к оргазму, и Шеймус поспешил сравняться с ней.
Он протянул руку и погладил ее по щеке, Джульет упала на него, и они вместе испытали оргазм.
Дрожь пробегала по его телу, и мир перестал для него существовать. Еще не придя в себя, Шеймус посмотрел в ее прекрасные глаза.
– Выйдешь за меня? – спросил он, не думая о том, что говорит.
Он уже просил ее руки, но на этот раз им двигало не чувство долга или вины, а только огромное желание услышать «да».
– Негодяй, – прошептала Джульет, и он услышал горькую обиду в ее голосе. – Так вот для чего ты явился сюда. Хотел заставить меня выйти за тебя замуж?
– Я… – Шеймус попытался сказать, что он здесь потому, что его тянуло к ней, и ничего больше, но это было неправдой.
Он приехал, потому что не хотел, чтобы она принадлежала другому. Она должна была принадлежать только ему. Джульет, оттолкнув его, сползла с кровати.
– Ты думал, что если снова переспишь со мной, я соглашусь быть твоей женой? Убирайся! – шепотом приказала она. Шеймус не мог пошевелиться. Гнев исказил ее лицо, и она толкнула его в грудь. – Убирайся!
Он только смотрел на нее, не понимая, что же, черт побери, только что произошло, не понимая, как их любовь могла закончиться тем, что она кричала на него.
– Ладно, тогда уйду я. – Джульет отошла от кровати и укутала свое прекрасное тело в шелковую простыню.
Шеймус остановил ее.
– Джульет? – Что он мог сказать ей?
Она остановилась у двери и повернулась к нему.
– Очень мило с вашей стороны сделать мне предложение, но, боюсь, я должна отказать вам, мистер Маккаррен. Видите ли, я уже заслужила скандальную репутацию, и теперь я вычеркиваю вас из своего списка, – она улыбнулась, – и могу заняться лордом Барксдейлом.
Шеймус стиснул зубы и встал с постели.
– Не делай этого, Джульет.
Она приложила ладонь к уху.
– Простите, я, должно быть, не расслышала. Мне показалось, что это говорит ревнивый муж. Но ведь вы мне не муж. – Джульет склонила голову набок. – Не так ли, Шеймус?
Прежде чем она оставит его ради Барксдейла, мистер Маккаррен постарается нанести удар.
– Ну, у тебя есть всего одно качество, чтобы заинтересовать светских развратников.
Леди Первилл посмотрела на него, ее густые длинные волосы красиво рассыпались по голубой простыне, которой она прикрывала грудь.
– Ты умна, хотя и некрасива.
У нее раскрылся рот, и Шеймус понял, что ударил по больному месту. Ее ясные синие глаза налились слезами, и он увидел, как глубока нанесенная им рана.
Он стоял, голый, перед ней, не в состоянии пошевелиться от стыда за свои слова и сознания своей вины и тем более утешить ее. Джульет ушла. Шеймус пошатнулся, дрожавшие ноги не держали его, и опустился на постель. Обхватив голову руками, он, потрясенный случившимся, уставился в пол.
Двадцать шесть лет он прожил в одиночестве, чувствуя себя не на своем месте в этом мире. И лишь когда встретил Джульет Первилл, обнаружил, что существуют и другие люди, подобные ему, и радость и душевный подъем от этого открытия невозможно было измерить.
И только держа в своих объятиях Джульет, он по-настоящему понял, что эта женщина создана для него. Бог создал ее равной ему по уму и духу. А что сделал он? Бросил ее прямо в объятия другого мужчины.
Мистер Маккаррен подумал, что у него нет шансов встретить другую женщину, обладающую умом, не уступающим его, и Джульет это знала. Он грустно рассмеялся, чувствуя, как горечь обжигает горло и к нему возвращается знакомое ощущение холодной пустоты и вечного одиночества.
Глава 31
Прошло два дня с тех пор, как они покинули город, и сейчас Джульет сидела с матерью в гостиной, глядя в окно на луну.
Она вздохнула уже в сотый раз, и графиня нарушила двухдневное молчание:
– Ты ему сказала?
– Что? – Джульет не глядя перевернула сфаницу газеты.
– Что ты его любишь.
– Я не люблю его. – Она перевернула следующую страницу, так и не прочитав ее.
– Конечно, любишь. Ты даже не спросила, о ком я говорю.
– Я не влюблена в Шеймуса Маккаррена.
– Тогда почему ты поехала к нему?
– О чем ты говоришь, мама? – Джульет, смутившись, подняла глаза.
– Когда ты сбежала от похитителей, ты поехала к нему. – Мать с упреком посмотрела на нее. – Не ко мне, не к Фелисити…
– Он работает на министерство. И логично…
– Ерунда. – Графиня опустила глаза на свое вышивание. Джульет не ожидала от матери подобной грубости. – Мы обе знаем, почему в тот день ты поехала к нему и почему ты сбежала в деревню. Ты боишься.
– Я не боюсь мистера Маккаррена.
– Боишься своих чувств к нему, глупышка, – наставительно, но ласково сказала мать. – Ты так боишься, что он не ответит на твою любовь, что сбежала в деревню.
Да, она влюблена в него, и довольно давно, но такие мужчины, как Шеймус Маккаррен, не любят таких женщин, как она.
– Мама, я не хочу говорить об этом. Это причиняло слишком сильную боль.
Джульет взглянула на картинки, рекламирующие весенние моды, и попыталась отвлечься. Бальные платья, амазонки, повседневные платья… утренние туалеты. Она начала читать.
– Когда нас навестит Фелисити?
– На следующей неделе. – Мать выдернула нитку.
– Может быть, мы устроим бал, когда она приедет?
– Если это отвлечет твои мысли от мистера Маккаррена. – Графиня посмотрела ей в глаза, и Джульет отвела взгляд.
Она перевернула страницу и поморщилась.
– Мама, ты только послушай! – Джульет начала читать описание платья, изображенного на картинке: – «Модистка мадам Мария встречает весну в этом великолепном платье, в котором мода сочетается с его назначением. Множество воланов из первосортного муслина отделаны тончайшей яркой шелковой лентой. Прогуливаясь в этом платье у Серпентайна, вы заставите всех смотреть только на вас. При исполнении этого фасона могут использоваться все разнообразия тканей, подходящих для весны. Приходите, пожалуйста, к мадам Марии, и вы первыми в Лондоне наденете платья, сшитые по самой последней моде». Ты не замечаешь ничего странного? – спросила Джульет, глядя на статью.
