– Само собой, ваша светлость, – расплылся в улыбке мистер Магауэн.
– Таких в Баррен-Уичи нет.
– Это шутка? – в недоумении спросил хозяин.
– Нет-нет, просто я забыл имя женщины, у которой мой друг снял комнату.
– А, так вам нужна миссис Диринг.
– Вполне возможно. Подскажите, как найти ее дом?
– Ну, тут вам не Лондон, номеров домов нет. Но найти просто: ступайте мимо конюшни до конца улицы, поверните направо, от угла третий дом. Думаю, не заблудитесь. Да и дом такой приметный, ладный. Миссис Диринг была...
– Благодарю вас, – быстро сказал Сильвердейл, прервав беседу, которая, с точки зрения хозяина, только начиналась.
Дождавшись, пока его лошадь оседлают, он сел верхом и поехал в указанном направлении, по-прежнему мучаясь сомнениями. Вот и дом миссис Диринг. Что делать? Постучать, войти и попробовать еще раз поговорить с Гарри? Просто чтобы убедиться, что он и впрямь задумал лишь безобидный сюрприз для брата. В конце концов в этом нет ничего удивительного, они несколько лет не виделись. И все же, все же...
«Черт, да что тут такого, – сказал он себе. – Почему я не могу зайти на минутку к старому приятелю? Это вполне естественно. И не думаю, чтобы квартирная хозяйка стала так уж возражать. Я ненадолго».
Он спешился, привязал лошадь у коновязи, поднялся на крыльцо и постучал.
Глава 14
– Что могло случиться? – в который раз бормотал Мартин, поглядывая в сторону дверей. Бал давно начался, и Гейзенби нервничал все больше и больше.
– Успокойся. – Жена ласково коснулась его руки. – Всегда есть опоздавшие. Должно быть, что-то задержало лорда Сильвердейла.
– Но что могло его так задержать?
– Плохо завязанный шейный платок.
– Энни!
– Ты сам знаешь, милый: лорд – настоящий денди, и, пока его костюм не будет совершенен и безупречен до малейшей детали, он из комнаты не выйдет. А совершенство требует времени.
Мартин промолчал. Да, у Слая пунктик насчет внешности, это точно. Но вчера он не собирался на бал – и все же не явился в Блэккасл. Конюх привез письмо, в котором Слай подтвердил, что встретит Мэла, но маркиз вернулся один.
– Перестань дуться, Мартин, – зашептала Энн. – Это праздник. Смотри, Ханна сияет, и Мэл тоже. Даже Уилл пару раз улыбнулся.
– Да, но лишь потому, что он не знает...
– Чего?
– Да нет, ничего особенного.
Он виновато умолк. Как-то так получилось, что Гейзенби не рассказал жене об их со Слаем договоренности охранять Мэллори. Не хотел пугать. И теперь он вынужден молчать, иначе Энни расстроится и рассердится. Что же делать? Почему вдруг Сильвердейл нарушил клятву?
Мэллори улыбался. Он никогда в жизни не улыбался так искренне. Пару раз маркиз пытался принять привычно небрежный вид, прищурить глаза и даже выгнуть бровь, чтобы придать лицу столь модное нынче выражение легкого недоверия и насмешки. Но его усилий хватало лишь на несколько секунд. И губы вновь расплывались в улыбке.
– Если вы не перестанете ухмыляться, мне придется объявить о помолвке! Просто для того, чтобы люди не подумали худшего. А то пойдут сплетни, – прошипел Бериник, когда они оказались рядом во время танцев.
Мэл хотел ответить, что он старается, но герцог уже скользил по паркету, ведя Веронику в танце.
– Не обращай внимания на Уилла, он просто дразнит тебя, – прошептала Ханна, вальсируя мимо. – Сегодня в замке столько счастливых лиц, что ты вовсе не выделяешься.
– Ты уверена?
– Конечно. – Она взяла его за руку, хотя танец продолжался своим чередом. – Я целый вечер смеюсь, и никто ничего не заметил, даже мама.
– Она, должно быть, уже в курсе.
– Нашей помолвки? Нет, я ничего не говорила.
– А Бериник?
– Ну нет, ему слишком нравится дразнить нас, и он постарается держать это событие в тайне как можно дольше.
– А как долго мы будем скрывать помолвку? – спросил Мэллори. – Я готов влезть на самую высокую башню замка и кричать оттуда, чтобы все знали...
– Знали что? – Энн оказалась рядом и с интересом прислушивалась.
– Да ничего. Это я так... – Мэл смотрел, как Ханна уносится в вихре вальса.
Энн, проследив за его взглядом, улыбнулась:
– Она сегодня необыкновенно хороша, правда?
– Она прекрасна, – ответил Мэл, не замечая, что голос его полон восхищения и желания. Энн засмеялась. – Что? Что я такого сказал?
– Ничего. Могу я пожелать вам счастья?
– Пока рано... В смысле...
Но смеющаяся Энн уже промчалась, вальсируя. Звучала музыка, кругом слышался смех и мелькали счастливые лица; и даже старый Блэккасл, казалось, стал на пару веков моложе и намного светлее.
Время близилось к десяти, а гости все прибывали. Гейне, который хорошо поставленным голосом объявлял все новые имена, вдруг покинул свой пост у дверей зала и, огибая танцующих, направился к Ханне.
– Джентльмен пришел, миледи, и я попросил его подождать, как вы велели, – негромко сказал он.
– Кто пришел? – спросил Мэллори рассеянно, любуясь искорками в темных глазах Ханны.
– Особый гость. Сейчас увидишь. – Она взяла Мэллори под руку и велела: – Ведите нас, Гейне.
Дворецкий, двигаясь удивительно ловко, но без малейшей суеты, прокладывал для них дорогу сквозь толпу танцующих гостей.
Когда они дошли до дверей, девушка отпустила Мэллори и сказала:
– Подожди здесь.
– Почему?
– Потому что этот человек приехал специально ради тебя, и я хочу, чтобы сюрприз удался.
Ханна и Гейне вышли из зала, а Мартин мгновенно встал рядом с братом.
– Что происходит? – спросил он.
– Не знаю. Ханна сказала, что прибыл особый гость, специально чтобы сделать мне сюрприз.
– Сильвердейл?
– Вряд ли она думает, что встреча со Слаем осчастливит меня. А что, его до сих пор нет, Мартин? Может, вы просто разминулись?
– Нет. Я ждал и слушал очень внимательно, всякий раз как объявляли вновь прибывших. И я волнуюсь, Мэл. Его нет, и он не явился вчера, чтобы проводить тебя до дома сквайра, хотя...
– Но почему он должен был провожать меня вчера?
Я не ребенок! Что, черт возьми, все это значит?
