Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Она застонала. Взгляд упал на пузырек снотворного, который почему-то оказался на кухонном столе. Розалия взяла его в руки. О, как хочется уснуть и забыть обо всем этом! Сон – вот что ей сейчас нужно!
С пузырьком в руках она вернулась в спальню. И тут ее словно прорвало. Вот же скотина! Пятнадцать лет жил за ее счет, а теперь взял и ушел! При разводе ему достанется половина всего! И он будет жить безбедно, в то время как она…
Тут Розалия вспомнила, что она умирает. Нет, Юлию достанется все из нажитого ею имущества! Эта квартира, дача, машина, деньги… Ну уж нет!
Она схватила ручку, вырвала листок из блокнота и торопливо стала писать:
«Мой муж – убийца! Он подлый человек, негодяй! Он бросил меня, умирающую, и ушел, хлопнув дверью! Мало того, он меня оскорблял!
Юлий Хорьков, я обвиняю тебя в своей смерти! Это ты меня довел до самоубийства! Я хочу, чтобы тебя лишили наследства! Пожертвуйте все Храму Христа…»
Она торопливо зачеркнула последние слова. Они и так не бедствуют. Надо кому-то другому.
«…церкви Успенье…», – Розалия вновь зачеркнула написанное. Потом торопливо написала: «…кому-нибудь. Хоть сиротскому приюту. Главное, чтобы моему мужу не досталось ни копейки! Он должен быть наказан! А еще я хочу, чтобы Юлий Хорьков сел в тюрьму! Это моя последняя воля! Юлий Хорьков – будь ты проклят!»
Она торопливо расписалась и поставила дату. Написав предсмертную записку, Розалия немного успокоилась. Она выговорилась. Во всем виноват Юлий! А кто же еще? Кто не смог подарить ей ребенка? Беременность ее излечила бы.
Розалия положила записку на тумбочку и взяла в руки пузырек со снотворным. Вода всегда стояла тут же, на тумбочке. Лекарства Розалия пила постоянно. Машинально она выпила свои две таблетки и запила их водой. Какое-то время полежала, глядя в потолок. Ее по-прежнему жгла обида. Но еще были колебания. Все-таки месяц. Целый месяц жизни…
И тут наверху, прямо над головой, засмеялся ребенок. Раздался топот, резвые детские ножки, пренебрегая запретом, несли смешливую Еву к заветному углу, где лежали игрушки. Розалия прекрасно знала расположение комнат и что где находится. Она живо представила себе картину: кудрявая белокурая девочка берет в руки куклу, чтобы поиграть в «дочки-матери».
– Ма-ма! – пищит кукла.
«Даже у этой… проститутки… даже у нее есть ребенок! Есть жизнь…»
Эту Лильку, как Розалия презрительно называла соседку сверху, она люто ненавидела. Незамужняя, раскрашенная и обвешанная дешевыми побрякушками, как какая-нибудь девица легкого поведения, очень уж общительная… И вы только подумайте! Даже у нее есть ребенок!
«А я, что бы ни делала… Нет, Бог меня не слышит. А ведь он потратил на меня времени больше, чем на кого-нибудь другого. Я ведь молилась часами, а сколько свечей зажгла у алтаря? Значит, его просто нет, Бога. Если бы он был, он бы не допустил такой чудовищной несправедливости».
Она машинально взяла из пузырька еще четыре таблетки, положила их в рот и торопливо запила водой. Ей хотелось уснуть, только бы не слышать этого счастливого детского смеха.
«Все равно все кончено, – думала она, допивая снотворное. – Сейчас или через месяц… Какая разница? Чего тянуть? Раз все меня бросили…»
В какой-то момент она испугалась. Умирать оказалось страшно.
– «Скорую»… – прохрипела Розалия и потянулась к лежащему на тумбочке телефону. Но рука бессильно опустилась.
И стало вдруг так легко… Где-то вдалеке раздался детский смех. Это была ее нерожденная девочка, та самая единственная беременность, закончившаяся выкидышем. Нет, она родилась, эта девочка! Там, на небесах, где живут ангелы. И теперь ждет ее, Розалию.
И, идя навстречу своей мечте, Розалия Выдан умерла счастливой…
Шторм (продолжение)
Войдя в спальню и увидев лежащую на кровати Хорькову, Ульяна сразу поняла, что случилось. Сначала она взяла в руки пузырек, он оказался пуст. Потом прочитала записку. Какое-то время Ульяна колебалась: что с этим делать? Позвонить в полицию? Юлию Хорькову? Но тогда он откажется убивать Жорика.
«Ей все равно уже не поможешь, – подумала она, глядя на мертвую женщину. – Она все равно умирала. Я поняла это, когда увидела лекарства. Такие выписывали свекрови, когда она тоже умирала от рака. Последняя стадия. Но зато теперь Розалия может помочь мне».
И Ульяна сымитировала убийство, так, как они с Хорьковым и договаривались, в тех же декорациях. Пустой пузырек и записку она положила в сумочку. На всякий случай. Тогда она не думала о том, что будет дальше, после того, как у следствия появятся результаты вскрытия. Ульяне хотелось, чтобы Жорик умер, а что будет дальше… Что-нибудь да будет. Она умная, она как-нибудь выкрутится.
Когда Хорьков ее обманул и поиздевался всласть, Ульяна разозлилась. Ей ничего не стоило «упасть», и, пока Ульяна сидела на корточках, разыгрывая растерянность и отчаяние, она достала из сумочки завернутый в носовой платок пустой флакон и подложила его под переднее сиденье «мерседеса». Ее душила злость, и было желание отомстить. И она отомстила.
Теперь она сидела в зале суда и наблюдала за тем, как Хорьков тонет. Разыгралась настоящая буря после того, как поднявшиеся на свидетельскую трибуну женщины рассказали всем, какой подлец этот Юлий Хорьков. И он пошел ко дну.
Против него были две весомые улики: пузырек из-под снотворного и ключи.
Доказать самоубийство Розалии можно было, лишь найдя человека, который после ее смерти вошел в квартиру и забрал подтверждающую это самоубийство записку. А потом навел беспорядок, забрал драгоценности покойной, которые дворничиха нашла наутро в урне, и подбросил Хорькову пустой пузырек из-под снотворного. Но войти в квартиру мог только тот, кто имел от нее ключи, ибо сама Розалия уже была мертва и дверь открыть не могла. Все люди на записи с камеры видеонаблюдения, заходившие в подъезд до того, как нашли тело Хорьковой, были идентифицированы, пронумерованы и опрошены. Никто из них в квартиру к Хорьковым войти не мог. У всех имелось стопроцентное алиби.
Так как и чем можно объяснить наличие ключей у Ульяны Схованской и ее приход? Особенно после показаний госпожи Домны? Последней неопознанной оставалась женщина, похожая на Софью. Теперь этот вопрос был снят.
Хорьков был подавлен. Он сам прекрасно понимал, что тонет. Историю с обменом убийствами все признали фантастической.
«Что же мне делать? – раздумывала Ульяна. – Подняться на свидетельскую трибуну? И что в таком случае будет со мной? А с Хорьковым? Сколько ему дадут по статье «доведение до самоубийства»? Скорее всего, если и дадут, то условно».
А вот ее отъезд тогда под вопросом. Она ведь положила на голову Розалии Хорьковой подушку. А до того тщательно спланировала ее убийство. Вошла в чужую квартиру, тайно, ночью. Да, она не убивала, но хотела убить. Сняла с мертвой женщины драгоценности. Если все это озвучить… Тут даже симпатия следователя Кликушина не поможет. Дело отдадут на доследование, и результат непредсказуем.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
