– Собака? — голос Нейла звучал удивленно. — О, да, — сказал он, очевидно немного поразмыслив. — Владелица упоминала, что там остается ее домашнее животное.
Она сказала, что это очаровательное маленькое существо по имени Чу-Чу. Очевидно, оно любит людей и от него не может быть никаких проблем. — Затем Нейл заговорил сурово. — Ты не расстроил собачку, Файн?
* * *
– Давай, дорогая, — уговаривала Элис Розу, засовывая в рот дочери ложку с пюре из свеклы, окры и сладкого картофеля. Однако красные губки Розы были упрямо сжаты. Она не хотела есть розовато-серую массу, и Элис подозревала, что так будет и дальше. — Просто попробуй. Это не так плохо, как кажется. Не может такого быть, — добавила она себе под нос, подхватывая высокий стул, когда в тысячный раз возникла угроза его откатывания назад по полу.
Высокий детский стульчик Розы представлял собой старую сломанную тележку из супермаркета, которую Джейк лично извлек из канала.
– Здесь столько дополнительного места для хранения чего угодно. Просто фантастика! Как удобно! — с энтузиазмом говорил он, показывая на часть за складывающимся местом для ребенка. — Ты только представь, насколько она может быть полезна. В миллион раз лучше, чем обычный детский стульчик.
На практике Элис выяснила, что этот «стульчик» можно считать каким угодно, но только не удобным. Он был уродливым, громоздким, а также обладал всеми обычными отрицательными характеристиками тележки из супермаркета. Тележка отказывалась ровно двигаться в каком угодно направлении и часто внезапно дергалась. А кормление Розы и так было непростой задачей без внезапного откатывания «стульчика».
Элис решила снизить количество потерь и освободить Розу от мук. Ребенок сразу же пополз в гостиную, где работал Джейк.
Офис «Собери и используй!» временно не мог использоваться из-за того, что в настоящее время его занимало «большое количество потенциально ценного для переработки материала», как описал ситуацию редактор. Элис радовалась тому, что муж дома, и надеялась воспользоваться возможностью залатать трещины в их отношениях. Чем больше она о них думала, тем большим уроном казались ей режущие по живому, предательские слова Джейка во время вечеринки. У нее с глаз спала пелена. Она больше его не идеализировала и не льстила ему. Элис надеялась, что со временем пропасть может затянуться, как и дыры в озоновом слое, о котором постоянно говорил Джейк.
Она предполагала, что физическое влечение к нему все еще осталось. Это чувство временами охватывало ее всю, у нее начинало учащенно биться сердце и возникало томление в низу живота. Но в эти минуты чувство спало. Его интенсивность явно уменьшилась по сравнению с тем, что было вначале. Недавние попытки заняться сексом не принесли успеха. Да и общались они в последнее время редко. Джейк слишком много работал и не мог разговаривать с Элис днем, а вечерами часто уходил. Как поняла жена, с Джессами. Хотя вначале Элис пыталась игнорировать растущие подозрения, в конце она больше не могла сдерживаться.
– Но чем вы занимаетесь? — спросила Элис, когда Джейк снова собрался уходить на встречу со своей помощницей.
– Работаем, — кратко ответил Джейк.
– Где работаете? Над чем?
В тот раз выяснилось, что они с Джессами собираются пикетировать конференцию под названием «Парикмахеры Западной Англии». Услышав, что их цель — переработка огромного количества волос, которое обычно остается на полу в парикмахерских, Элис почувствовала, как ее страхи рассеиваются. Это звучало так нелепо и абсурдно, что просто не могло не быть правдой.
Кроме этого, есть ли у Джейка время на любовную интрижку? Элис казалось, что его у него не больше, чем места в доме для «богатств», приносимых со свалок для переработки. «Старый морг» все больше и больше походил на свалку, откуда появлялось все, что в нем находилось. Внутри стояло море банок, коробок, ящиков, магнитофонов и проигрывателей и всех других видов мусора, который только можно представить и представить нельзя. Тем временем снаружи каждый дюйм сада был покрыт унитазами, мойками и ваннами. Но, несмотря на то, что она когда-то говорила матери, ни из одного из них так и не сделали альтернативную клумбу.
Также имелись звенящие на ветру гирлянды из старых консервных банок из-под фасоли и гороха, которые звенели всю ночь. Элис просто сходила с ума от этого. На наружных стенах висели старые ботинки, нанизанные на веревки и набитые землей. Джейк называл их «фантастическими цветочными корзинами». Единственным, что Элис считала фантастическим, так это собственное проживание менее чем в миллионе миль от этого уродства. Но, по крайней мере, она больше не боялась призраков. Вначале она подозревала, что они живут в «Старом морге». Но количество мусора в доме означало, что там есть место только одной беспокойной душе — ей самой.
Ухудшилось не только окружение Элис. Под угрозой оказались и ее стандарты гигиены. Вчера вечером за ужином Джейк поднял голову и сказал:
– Знаешь, Эл, тебе не нужно каждый раз спускать воду в туалете после того, как ты им пользуешься.
— Нет, нужно! — Элис в ужасе прикрыла рот рукой. — Джейк, ты не можешь говорить это серьезно.
Но он говорил серьезно. И после этого морковный суп утратил ту малую привлекательность, которую имел. Элис смело продолжала спускать воду в туалете в отсутствие Джейка, но опасения того, что она может обнаружить под крышкой, когда он находился дома, впервые в жизни стали причиной запоров. Она радовалась только тому, что ее мать в ближайшее время не собиралась в гости. После скандала о промывке мозгов отношения с родителями стали натянутыми.
Миссис Даффилд звонила дочери и дипломатично и тщательно избегала обсуждения Джейка, но у Элис росло чувство, что мать права, и от этого ей становилось неуютно. Почему энтузиазм Джейка, с которым он хотел спасать планету и перерабатывать отходы, вызывавший только восхищение, превратился в навязчивую идею таскать в дом чужой мусор со свалок?
– Эй, Эл! — донесся из гостиной раздраженный голос Джейка. — Иди сюда и забери Ро. Я ничем не могу заниматься, черт побери, когда она рядом.
Элис направилась на поиски дочери.
– Вероятно, ей пора спать, — качая ребенка на руках, сказала она.
– Отлично, — Джейк даже не поднял голову от гранок.
Элис отнесла Розу наверх в спальню и уложила. Она радовалась, что ребенок уже достаточно вырос и не помещается в гамак, но гораздо меньше радовалась заменителю. Джейк сделал кроватку из верхней части старой оттоманки, которую нашел, естественно, на свалке. Элис несколько раз ее чистила, но, критически принюхиваясь, считала, что та до сих пор неприятно пахнет плесенью.
Тем не менее Розе кроватка нравилась. Элис отправилась в ванную смывать овощное пюре с ее одежды. Она старалась не смотреть начасть оттоманки, обитую ужасающим грязно- розовым материалом. «Кроватка» также использовалась для поддержания пеленального столика, который раскачивался так, что даже Джейк не мог это игнорировать. Элис испытывала раздражение, каждый раз глядя на оттоманку, и считала, что под грязно-розовой поверхностью вполне могут жить личинки и насекомые. Ей не хотелось думать о том, сколько вещь провалялась на свалке перед тем, как ее нашел Джейк.
