— Ты за мной шпионишь!
— Нет!
— Не ври! Ты хочешь со мной спорить?
Айви потрясла головой.
— Нет, сэр!
— И чего ты ревешь?
— Не скажу!
— Боишься?
— Не скажу!
— Скажешь, или я тебя отстегаю! На колени! И катись!
Айви быстро покатилась по палубе. Этому трюку я сама ее научила.
— Сидеть! — скомандовала я.
Айви села.
— Голос!
Айви залаяла.
— Спать!
Она положила голову на палубу и прикрыла глаза руками.
Я подняла правую переднюю ногу и поставила ей на голову. Я мягко расчесывала ее волосы. Ее голова была такой маленькой и хрупкой, как дыня. В мою голову вполз багровый червяк убийства.
Мое внимание отвлек угрожающий металлический скрежет. Палуба раскололась у меня под ногами. Я провалилась и оказалась окружена со всех сторон просевшими фибропереборками. Меня прижало к борту. Палуба резко дернулась и ушла из-под ног. Птицы и животные пронзительно завизжали и заметались. Я выбралась на поднявшийся конец палубы. Море вокруг корабля бурлило и хрипело. Отравленная кипящая вода. Из нее вверх поднимался туман, он скоро дойдет до нас. На облаке тумана сверкала радуга.
— Наш ковчег дал трещину! Океан все же добрался до нас! Мне надо срочно поделиться новостью с Айви! Мы наконец-то умрем! Аллилуйя!
Затем я перевела взгляд на Айви. Она лежала там же, где я оставила ее. Ничего удивительного.
Я случайно наступила на ее голову. Она лежала теперь неподвижно.
Я глядела на кровавое месиво, в которое превратились плечи Айви. Как-то сразу я поняла, что это просто сон.
«Но чей это сон? — подумала я. — И для чего он? Для того, чтобы прозябать в нищете и убивать тех, кого я люблю?»
Я прижалась щекой к переборке. Слезы капали из моих покрытых коркой глаз.
Иногда в голове у меня вращаются какие-то ерундовые мысли. «Завтра новый день. Темнее всего бывает перед рассветом. Когда-нибудь мы вспомним это и посмеемся».
Переборка начала жечь мне хобот. Я почуяла запах гари.
Я отшатнулась от переборки. То место, где я прислонялась, уже сияло от жара. Сверкающие белые искры выпрыгивали из переборки и падали с шипением у моих ног.
Айви оперлась на локти и села. Ее раздавленная голова свешивалась сзади, как капюшон куртки. Она, подпрыгивая, тыкала пальцем в шипящие искры и булькала шеей.
Поток искр переместился в сторону. На том месте, где он был, осталась черная щель. Кто пытался проделать отверстие с помощью ацетиленовой горелки! Кто снаружи ковчега!
Я стояла среди скулежа тонущих животных и смотрела, как щель последовательно принимает форму буквы С, затем постепенно превращается в О.
Удар подошвы пришелся прямо на середину буквы О. Кусок переборки звякнул, свалившись на палубу. Стройный молодой человек с длинными светлыми волосами, скрючившись, пролезал в дырку, за спиной у него болталась паяльная лампа. За отверстием не было видно океана, там была сплошная темнота.
Юноша был одет в белую морскую форму. Он отложил в сторону горелку, вытер пот со лба и улыбнулся мне как старому другу.
— Наоми! — сказал он. (Это было не мое имя.) — Я так рад, что наконец-то смог тебя найти. Я искал тебя много лет, но никак не мог пробиться.
Айви бросилась к нему и, как ребенок, стала дергать за рукав.
— Ложись, — сказал он. — Ты же мертва.
Он толкнул ее в грудь, и она тут же улеглась на палубу и затихла.
— Кто вы? — спросила я человека в морской униформе.
— Меня зовут Винг. Я ангел. Я пришел забрать тебя отсюда.
Он протянул мне руку для пожатия. Я пожала ему руку. Затем перевела взгляд на свою. У меня не должно быть руки. Я могла бы поклясться, что у меня четыре ноги.
— Ты считаешь себя слоном, верно? — сказал Винг. Он достал маленькое зеркальце из кармана, протянул его мне.
Я посмотрела в зеркало. Я была маленькой девочкой с русыми волосами и зелеными глазами. Я была Наоми.
— Давай уберемся отсюда, пока это корыто не потонуло, — сказал Винг. Он указал мне на дыру, из которой появился.
— Но там темно, — возразила я.
Он посмотрел на меня.
— Нет, темно здесь, — ответил он. — Я тебе покажу.
Он прислонился к гидропонному чану, уперся начищенным ботинком в ближайшую переборку и толкнул ее. Переборка упала. Она оказалась раскрашенным холстом в фанерной рамке — сценическая декорация. А дальше — темная молчащая пустота.
Винг прошелся кругом и убрал все переборки. Мы оказались стоящими на прямоугольном стальном островке, который плавал в черной пустоте. Потолочные балки закачались над нашими головами. Блестящие трубки замигали и погасли.
Винг сошел с палубы и стоял прямо в пустоте.
— Думаю, этот сон уже закончился, верно? — спросил он. Потом повернулся и пошел прочь.
— Эй, подожди! — закричала я ему.
Потом я крепко вцепилась ему в руку и мы вместе двинулись сквозь темноту.
Мы все шли и шли. Когда я оглядывалась назад, гидропонные отсеки выглядели все меньше и меньше, они стали ненастоящими, напоминая комнату в игрушечном кукольном домике. Я закрыла глаза, боясь смотреть вниз под ноги.
— Мы идем к белой пустыне? — спросила я Винга.
— Черт, нет, конечно! — ответил он. — Белая пустыня — это где мы были только что. Это штуки Мейзера. Он хранит ее в музыкальной шкатулке.
— Да?
— Конечно. Ты и двое других не имеете теперь тел. Невелика беда. У меня тоже нет тела.
— Ты настоящий ангел, а Мейзер — нет?
— Нет, он тоже ангел, но сошел с ума.
— Как ангел может сойти с ума? — удивилась я.
— Не знаю. Он совершенно рехнулся!
— Но ведь ангелы — любимые дети Бога?
— Ну, и ты тоже. Разве это оправдывает твою болезнь? Разве Бог давал тебе разрешение? Между прочим, вы трое были здорово не в себе, когда он взялся за вас.
— Может быть, это мы свели Мейзера с ума? — предположила я.
Винг засмеялся.
— Нет, не думаю, что это заразно.
— А ты можешь нас вылечить? — спросила я.
Он лукаво взглянул на меня.
— Не думаю.
Тут я внезапно разразилась слезами.
— Но как же тогда мы сможем стать нормальными? Мы теперь даже и не люди!
