— Нет, мы не ненавидим вас, — перебил его нестройный хор.
— Ну, значит, ненавидели, — со смехом согласился Роб, — и у вас были на то серьезные причины. Но это неважно, я просто хочу сказать вам спасибо за помощь, даже вам, Кит.
Кит Мэйс потянулся через стол и пожал Робу Руку.
— Для меня это был интересный опыт, мистер президент. И я его никогда не забуду!
— Надеюсь, что нет! Ведь вы вступаете в должность сегодня в пять часов.
Роб отпустил руку Кита и затем обнял каждую из женщин, последней — Джоан.
— Ладно, — в конце концов сказал Купер, — сегодня важный матч, наверняка у вас еще много своих дел. Встретимся на трибунах и посмотрим, что уготовила нам судьба.
Все встали и направились к дверям.
Трибуны были набиты до отказа. Все билеты проданы, все места для прессы заняты, все ложи переполнены. Пришли даже все до единого смотрители стадиона. При виде Роба Купера стадион взорвался:
— Хотим одно очко! Хотим одно очко!
Впервые за сезон Роб не только оглядел трибуны и улыбнулся людям, сидящим вокруг него, но даже помахал рукой домашнему сектору. Реакция была именно такой, какую он ожидал — громкость рева возросла:
Ты съел все пирожки,
ты съел все пирожки.
Толстый, гадкий,
толстый, гадкий,
ты съел все пирожки!
— Что там говорят насчет того, чтобы войти в логово льва? — крикнул ему на ухо Кит Мэйс.
— Сейчас я предпочел бы оказаться на стадионе «Ден» клуба «Миллуолл»[3]в футболке «Вест Хэм», — крикнул в ответ Роб.
Кит засмеялся и хлопнул Купера по спине. На поле из туннеля стали выбегать игроки, их встречали бешеной овацией.
Вторую игру подряд Роб сидел на трибуне и смотрел в пустоту.
Как любого истинного болельщика, его ничто так не раздражало, как нежелание игроков делать свою работу, то есть играть. А в последние сорок пять минут Купер был вынужден наблюдать, как одиннадцать игроков передвигаются по полю исключительно для галочки. Ну ладно, десять, потому что голкиперу пришлось-таки нагнуться и вынуть мяч из сетки.
И все трибуны, казалось, поддерживают такой настрой игроков нескончаемым повтором лозунга:
— Одно очко! Одно очко!
Робу даже показалось, что кое-где кричат: «Ни одного очка».
— Это просто позор, — сказал он Киту. — Они даже не пытались сделать вид, будто играют.
Кит Мэйс пожал плечами и вышел из президентской ложи. Роб посидел подумал, а потом тоже встал и быстро направился к выходу.
Гэри Роджерс пил чай и беседовал с тренерским коллективом, рассевшимся вокруг него, а игроки бродили по раздевалке вразвалочку, словно их ни капли не волновал тот факт, что команда проигрывает. Если уж на то пошло, то лица у них были весьма довольными.
Так что для них стало немалым шоком, когда среди покоя и умиротворения возникла фигура президента клуба, который, судя по его мрачному виду, пребывал в ярости.
Вообще-то Роб пришел сюда не для того, чтобы излить гнев, а чтобы убедиться в подозрениях, что его обманывают. И чем дольше он стоял посреди раздевалки, тем сильнее крепли эти подозрения.
— Слушайте все! — выкрикнул он наконец, вдруг вспомнив, что с минуты на минуту может раздаться гонг, призывающий футболистов обратно на поле.
Почти сразу стало тихо, и все взгляды направились на Роба — какие-то с любопытством, какие-то с неприязнью.
— В этом сезоне я наделал много дерьма и не горжусь собой, но…
Робу пришлось прерваться, так как дверь распахнулась, и в раздевалку ворвалась его жена. Такой злющей он ее еще не видел.
— Какого черта… — начал он.
— Вы, куча ленивых ублюдков! — завопила Джейн. — Что вы себе позволяете? Что вы там творите, а?
— Джейн, прекрати! — крикнул Роб, хватая жену и толкая ее обратно к двери. — Уходи!
— Не смей меня трогать, придурок! Это из-за тебя и этого сброда мне придется вернуться обратно в жалкую нищету…
Но закончить свою тираду она не успела, так как вперед вышел Пит Макдональд и под удивленное аханье присутствующих плеснул в лицо Джейн стакан воды. Она тут же умолкла.
— Простите, миссис Купер, но вы перебили своего мужа. Если вы не против, мы бы хотели его дослушать.
В помещении наступила потрясенная тишина, а потом взорвался Роб:
— Зачем ты сюда явилась? Ты ведь даже сама не понимаешь, чего хочешь!
— Не смей на меня кричать! — заорала в ответ Джейн.
— Мне давно следовало накричать на тебя, может, тогда бы ты не превратилась в жадную эгоистичную сучку!
— Предупреждаю тебя, — процедила Джейн сквозь зубы. — Еще одно слово…
— Что с тобой случилось? Я уже не узнаю тебя.
— Я не шучу, Роб. Еще одно слово…
— Одно! — захохотал Роб. — Вот тебе одно слово: проваливай!
Джейн на миг застыла столбом, а потом с визгом рванулась к мужу, залепила ему пощечину и стала барабанить кулаками по груди.
Роб даже не шевельнулся, только смотрел на нее молча, зато Пит Макдональд опять не остался в стороне: оторвал Джейн от пола и вынес ее, плюющуюся и лягающуюся, в коридор. И как раз в этот миг прозвучал предупредительный гонг: две минуты до начала второго тайма.
Макдональд вернулся и посреди ошеломленного молчания в раздевалке произнес спокойно:
— Мистер президент, вы, кажется, не закончили?
Роб на мгновение задержал взгляд на своем капитане, и по его губам скользнула благодарная улыбка.
— К пяти часам вечера, — продолжил Купер, — этот клуб не будет принадлежать мне. Он полностью перейдет в руки болельщиков. Неужели вы хотите начать эту удивительную новую главу в жизни клуба, сдав финальный матч? Нравится вам или нет, но делаете вы именно это, и именно это станет первой строкой в вашей новой истории.
Роб помолчал, обводя взглядом лица, которые смотрели на него в напряженном молчании.
— Вы на самом деле не такие, и ваш клуб заслуживает лучшего. Так идите же и выиграйте. Не для меня, а для себя и для новых владельцев — ваших фанатов. Уж они-то точно достойны хорошего подарка после такого сложного сезона.
Роб постоял еще секунду, пока эхо его слов облетало стены помещения, а затем повернулся и вышел в коридор, по которому бегали люди, ответственные за проведение матча. Оказавшись там, Роб, не замечая ни суматохи, ни толкотни, ни любопытных взглядов со стороны администрации, прессы и случайно забредших игроков «Оксфорда», прислонился к стене. А тем временем за дверью, которую он только что закрыл, загудела какофония голосов.
