доедем до той стороны Ксанфа и заедем в него, как будто мы из Империи только что приехали. Там остановимся пожить в Варбурге и начнем мой план реализовывать, но про него еще рано вам говорить.
Терек уезжает вперед, мы располагаемся в кустах около дороги и ждем. Народ мимо на телегах и всяких повозках едет на рынок в город, но к позднему утру движение почти прекращается, все, кому туда требуется, уже проехали.
В этот день нам повезло, как я изначально прикидывал, любопытные дворянки не захотели пропускать большой рынок в городе и около одиннадцати часов на дороге показался скачущий на лошади Терек.
— Едут, — шепнул он мне и отдал лошадь Сульфару. — Дружинников так же двое.
Ну, это вообще отлично! Мы и с четырьмя справимся без проблем, но вот потом вязать и контролировать такое количество уже будет сложно. Хорошо, что в королевстве течет такая мирная жизнь, всего двух стражников хватает на сопровождение благородных женщин так далеко от замка.
Скоро она уже не будет казаться такая мирной, когда наше ограбление произойдет.
— Как увидишь, что мы выскочили из кустов и сбили дружинников, так сразу же занимайся кучером, — в который раз я повторяю Сульфару его же действия, потом снова предупреждаю лучниц:
— Остановить карету обязательно, если у Сульфара не получится, то сами вырубайте кучера.
На Сульфара особо стопроцентной надежды все же нет, не факт, что справится, а устраивать погоню за каретой нам никак нельзя. Нужно ее обязательно остановить перед поворотом к озеру, потому что разворачиваться или сдавать задом — хлопотное дело на лесной дороге. Да еще лишние нежелательные свидетели успеют появиться.
Карета должна притормозить на минуту и тут же сразу повернуть к озеру.
— Есть еще кто на дороге? — спрашиваю у наемника.
— Да, повозка крестьянская ползет, карета ее обогнала недавно, но не должны успеть сюда, дворянки быстро едут.
— Ну, с богом! — по привычке сказал я и мы все разбежались по присмотренным местам.
Карета показалась через пять минут, гонит ее кучер и точно, довольно быстро. Сначала пронеслись лошади с каретой мимо нас с Тереком, потом мелькнули лошади охраны, тут мы уже выскочили из кустов и с расстояния в шесть-восемь метров вышибли ментальными ударами дружинников из седел.
Они беззвучно попадали головами в землю, могут, конечно, шею себе свернуть, но тут уже особо не до выбора гуманного, глушим охрану так, как может.
— Все! Дело пошло!
После падения воинов лошади остановились, мы подскочили с Тереком к безвольным телам и принялись вязать им руки за спиной, поглядывая назад и вперед.
Там мелькнула около кареты фигура Сульфара на лошади и лучниц, карета резко остановилась, потом слуга и стражник запихнули за руки и ноги тело кучера в распахнутую им лучницей дверь кареты. Ксита и Фиала с арбалетами в руках угрожают сидящим внутри кареты, потом захлопывают дверь, карета начинает под углом заезжать на лесную дорожку.
Пока Вольчек управляется с транспортом, мы с Тереком помогаем друг другу, закидываем сильно тяжелые тела воинов на холку лошадям, упирая их в высокое седло. Потом запрыгиваем сами, Терек сразу скачет догонять карету, я пока остаюсь посмотреть, не видел ли нас кто-то сейчас, но дорога абсолютно пуста, вскоре сам скачу вслед наемнику.
Через метров пятьсот, уже хорошо скрывшись от дороги, мы догоняем карету, медленно качающуюся на лесной дороге.
— Фу, самое сложное позади, — выдыхаю я, поднимаю шляпу и вытираю пот со лба.
Дворянки ошарашены захватом и пока не решились кричать или пытаться разбежаться, лучницы шагают с арбалетами с обоих сторон кареты, сзади за ней скачет Сульфар в полной готовности пресекать и усмирять, вскоре его догоняем мы с нашим грузом.
— Никого? — спрашивает меня Терек, переживающий, что крестьяне могли приехать совсем не вовремя.
— Чисто, — отвечаю я и обгоняю в подходящем месте саму карету.
— Давай, прямо к домику правь, — говорю Вольчеку.
Пока пленницы и пленники сидят тихо и не пытаются сопротивляться, лучше уехать подальше от наезженной дороги, ведь могут еще начать кричать, когда их вязать начнем.
Через десять минут мы выезжаем на поляну около озера, где я вижу выглянувшего из кустов Фириума.
Показываю ему, чтобы прятал лицо и шел к нам на помощь.
— Карету прямо к домику подгоняй, — это уже Вольчеку, он останавливает ее рядом.
Сначала мы сваливаем воинов с лошадей на землю, они уже пришли в себя, но лежат смирно, хорошо понимая, что ничем помочь своим госпожам теперь не могут со связанными руками и без оружия.
— Теперь этих из кареты на землю, — глухо командую я, как сказал всем, чтобы менять свои голоса, если нужно что-то сказать.
Дворянки и слуги попробовали, конечно, закрыться в своем убежище на колесах, тихонько там воют от ужаса, но кинжал, просунутый в щель дверцы, поднимает засов. Терек распахивает дверцу, я сурово отвешиваю дубинкой по руке кучера, который пытается нам помешать и вытаскиваю его из кареты за шкирку, бросая на траву.
— Остальные — выйти и лежать! Молча! Кто рот откроет — зубов лишится! — страшная такая угроза для молодых дворянок на самом деле. — Это ограбление! Ваши жизни нам не нужны!
Но они не выходят, слуга пытается защищать своих хозяек, получает по голове дубинкой от меня и вскоре лежит рядом с кучером. Потом уже и дворянки в нарядных платьях спускаются на землю, я укладываю их лицом вниз.
— Кто дернется — получит болт! — снова страшным, глухим голосом предупреждаю всех.
После этого облегчаем дружинников от доспехов, слугу и кучера от одежды, отводим в домик и так фиксируем веревками.
Приходит время раздевать самих дворянок, к чему они оказались точно не готовы, поэтому повыли от возмущения, как им и следует.
Но вот платья сняты, опять же в нижнем белье отводим их в домик и там привязываем друг к другу.
— Какие у них красные от злости лица от того, что разбойники их раздели, полапали, видели много чего и даже не надругались, — шепчет мне довольная Фиала.
Ну, дворянки ничего такие, вполне симпатичные блондинки, но до наших подруг явно не дотягивают ни лицом, ни фигурой.
После сбора трофеев Вольчек отгоняет карету подальше, лучницы и слуги заняты драпировкой ее тканью, Терек и Сульфар присматривают за дорогой с обоих сторон. Я пока перегружаю трофеи с повозки в каретные рундуки под сидениями, обитыми настоящим дорогим
