Шимрон помолчал, нервно покусывая губы. Затем решительно произнес:
– Вот что, Натан. Оставь в покое все пятизвездочные отели и прочую роскошь. Переключи внимание на скромные и самые затрапезные гостиницы: на окраинах, в бедных кварталах и особенно в районе порта. Понял меня?
– Конечно, шеф.
– Действуй. И держи меня в курсе.
В военной тюрьме Атлита он пробыл около получаса. Осмотрел залитый кровью пол около холла – там, где случилась перестрелка; потом вместе с подполковником доехал вдоль высокого забора до открытого колодца на краю дороги, ведущего в злосчастную канализацию. Теперь тут "своевременно" был выставлен пост аж из трех охранников…
По дороге в Хайфу в кармане ожил телефон – вновь беспокоил дежурный из офиса "Урана". Поднося аппарат к уху, Шимрон вдруг поймал себя на мысли, что в последние дни эти звонки приносят огорчения и раздражают.
– Слушаю, – устало произнес он.
– Плохие новости, шеф.
– Не тяни душу! Говори.
– В маленькой гостинице, в районе морского порта двадцать минут назад убиты два сотрудника нашего аналитического отдела.
Асаф проглотил вставший поперек горла ком и почти прошептал:
– Фельдман жив?
– Полиция не сообщила имен погибших.
– А что с теми… кто убил? Они ушли?
– Двоих убийц преследуют в районе порта.
– Двоих? Почему только двоих?… Впрочем, ладно. Назови точный адрес. Я еду…
* * *
Около полудня Асаф находился в своем кабинете. Развалившись в кресле, он выводили пальцами нервную дробь по краю стола, тупо посматривал на сидевшего напротив Натана и мысленно проговаривал фразы из предстоящего тяжелого разговора с Дэвидом.
Да, Фельдман, слава Богу, был жив. И сейчас молча крутил в руках оставленную на память иглу с бледно-бежевым шариком из поролона. Ее вогнал ему в бок тот проворный наглец, умудрившийся вытащить из тюрьмы "француза"; и не отличавшийся крепким телосложением мальчишка около двух часов не мог придти в себя. Но, слава Богу, жив. Иначе, Шимрон лишился бы единственного умного помощника…
Дробь смолкла; ладонь переместилась к трубке телефона, нерешительно прошлась по теплому пластику. Поручение секретарше уже дано; скоро та пробьет канал спецсвязи и прозвучит пронзительный звонок. Зачем тянуть до вечера, если неизбежному суждено свершится?… А пока он выхватил из пачки сигарету, щелкнул дорогой зажигалкой, с удовольствием затянулся. И опять посмотрел на Фельдмана…
Выглядел тот неважнецки: лицо утеряло здоровый цвет, болезненно-красные глаза слезились; ходил, покачиваясь, странно вскидывая руки и пытаясь удержаться за стены. Однако двум сотрудникам из его отдела повезло еще меньше: первому свернули шею, второму – проломили голову. Оба умерли мгновенно. В этот раз при них имелось оружие, да воспользоваться им не успели. И винить их за то не поворачивался язык – они были аналитиками, а не подготовленными к рукопашным схваткам бойцами. Те, кто более или менее, мог противостоять русским, в тот час рыскали по улицам Хайфы, прочесывали окраины Атлита, дежурили в аэропорту и на крупных магистралях. Да и они, признаться, ничего бы не сделали, окажись на месте аналитиков. Не тот уровень. Эти головорезы из России наверняка прошли отменную подготовку, наверняка имели за плечами опыт войны на Кавказе и отправили на тот свет не одну сотню чеченских повстанцев. Что им те недотепы, коих набирал в службу Ицхак? Минутная разминка – не более. К тому же и в наличие мозгов не откажешь – на уши поставлены все спецслужбы, ШАБАК, полиция, армейские подразделения… А толку – ноль. Как разбежались в разные стороны неподалеку от порта, так и… Будто сквозь землю провалились!
Звонок оглушил обоих. Натан вздрогнул, Асаф недовольно покривился и затушил в пепельнице окурок.
– Да, – обреченно ответил он в трубку. – Тель-Авив? Соединяй…
Глава восьмая
Ливан; Бейрут
Украина; Киев
2-3 июля
Нудная процедура с посадкой на чартерный рейс затягивалась. Дорохов стоял в длинной очереди соотечественников и вспоминал, как добирался до аэропорта Бейрута. Вспоминал и частенько не мог сдержать улыбку. Давненько ему не приходилось заниматься подобной партизанщиной! Или лучше сказать: авантюризмом.
Да, этому грузинскому пройдохе и засранцу действительно часто везло. Сначала его вытащили из камеры, откуда самостоятельно он мог выйти, только предателем. Или вперед ногами – в импровизированный морг. Потом, видите ли, не захотел залечь на дно, покуда рожа не лишится индейской раскраски. И снова повезло: загадал три тройки в номере фуры и… извольте получить! А вместе с тройками обрел и желанную свободу.
Артур почесал суставы правого кулака, до сих пор побаливавшие после скоротечной стычки. Это ж надо нарваться на трех оборотистых евреев из "Урана" в вонючем предбаннике того сарая, который и постоялым двором-то язык назвать не поворачивался! Район проживания им выбирался с особым тщанием: мусор на улицах, темные проулки, нищета и пьяные гегемоны. Вероятность встретить после захода солнца полицейского – ноль. И вдруг на тебе – столкнулись прямо в дверях с представителями спецслужб. Лоб в лоб. И, конечно же, Оськина цветастая харя представилась лучше паспорта: здрасте, вот он я – агент русской разведки с кликухой Жан Франсуа Тирар! Полчаса назад свалил из тюряги, положив при этом пяток ваших дружков. Вы, случаем, не меня ищите?… "Стоять! Вы-то мне и нужны!" – проблеял молоденький тощий парнишка и получил иглу в бок. Ну, так уж вышло – то ли пожалел пацана, то ли игла в тот миг вертелась меж пальцев… Сашка тоже не растерялся: крутанув второго в воздухе приемом, хрястнул об пол и свернул шею. Ну, а третий, недвусмысленно сунувший руку под пиджак, незамедлительно схлопотал в челюсть. Удар вышел чрезвычайно сильный – суставы правого кулака ноют до сих пор. Отлетев на пару метров, тот, кажется, раскроил об угол голову. Но ставить диагноз – не было времени – следовало скоренько сматываться…
Об оставленной за квартал от гостиницы машине вспоминать не стали – выбежав из гостиницы, хотели рвануть к ближайшей оживленной трассе. А на улице две машины: одна пустая – из нее и вышли те уродцы, а вторая – битком. Ну и начались ночные гонки по задворкам. С полчаса держались вместе, покуда не решили разойтись. Так было проще раствориться.
Встретились через час на пустынной дороге, что окольными путями вела в аэропорт. Тормознули такси, поехали на север.
– Слушай… – пихнул его в бок Оська, – так меня это… С такой неординарной вэ-внешностью и вправду в аэропорту опознают.
Дорохов усмехнулся:
– А кто сказал, что мы летим самолетом?
– Куда же мы едем?
– Сейчас узнаешь…
Немного не доезжая привокзальной площади, офицеры СВР сменили такси; Артур приказал водителю отвезти их в северо-восточный пригород – в квартал напротив зоопарка. Оттуда приятели добрались до городка Акко на севере Хайфской бухты.
