Девушка испытала прилив отвращения; она изо всех своих сил оттолкнула госпожу Ли так, что та чуть не упала. Когда госпожа Ли выпрямилась, в ее глазах горела ярость.
Черная Орхидея стояла, дрожа от страха, и не знала, что ей делать дальше. И тут госпожа Ли внезапно резко ударила ее тростью по обнаженному бедру.
Боль заставила Черную Орхидею позабыть о страхе. Она проворно наклонилась, чтобы схватить ведерко и швырнуть им в хозяйку. Но она недооценила ловкость, с которой госпожа Ли обращалась с тростью. Прежде чем девушка коснулась ведерка, госпожа Ли ударила ее тростью по ногам так злобно, что девушка подскочила от боли.
Госпожа Ли засмеялась презрительно.
— Оставь свои хитрости, дорогуша! — сказала она тихо. — Я не только отхлещу тебя моей тростью, но и заколю, если будет надо. Характер у тебя более скверный, чем у твоей сестрички, но я и тебя научу повиновению!
Неожиданное упоминание о сестре заставило Черную Орхидею позабыть о боли.
— Где Белая Орхидея? — вскричала она.
— Хочешь ее повидать? — зловеще ухмыляясь, спросила госпожа Ли. Не дожидаясь ответа, она кинулась в спальню.
Черная Орхидея не могла шелохнуться от страха и дурных предчувствий. Она услышала, как госпожа Ли захихикала за ширмой, а затем отодвинула ее в сторону левой рукой. В правой руке у нее оказался длинный, острый нож.
— Вот, погляди! — воскликнула она с торжеством и показала рукой на туалетный столик.
Черная Орхидея испустила отчаянный крик. Перед зеркалом стояла отрезанная голова ее старшей сестры.
Госпожа Ли вошла в купальню, на ходу проверяя пальцем остроту ножа.
— Ты не любишь меня, глупая девчонка! — прошипела она. — Поэтому мне придется убить тебя точно так же, как и твою сестру!
Черная Орхидея повернулась к окну и стала во весь голос звать на помощь. Она решила, что в крайнем случае выбьет оклеенную решетку и выскочит в сад. Но тут она в ужасе отшатнулась: за окном возник гигантский человеческий силуэт.
Решетка вылетела под напором могучих рук, и здоровенный молодец впрыгнул в купальню.
Он быстро окинул взглядом обеих женщин, а затем накинулся на госпожу Ли, выбил нож и завернул ей руку за спину. Нож со звоном упал на пол. Затем с молниеносной быстротой он связал руки госпоже Ли ее собственным пояском.
— Ма Жун! — воскликнула Черная Орхидея. — Эта женщина убила мою сестру!
— Прикройся, бесстыдница! — резко бросил Ма Жун. — Я уже знаю, что эта женщина убила твою сестру!
Черная Орхидея почувствовала, как алая краска заливает ее щеки. Пока Ма Жун волок госпожу Ли в спальню, девушка поспешно накинула на себя платье.
Когда она вошла в комнату, Ма Жун приматывал хозяйку к кровати. Положив голову Белой Орхидеи в корзину, он сказал:
— Беги и отворяй ворота! Приставы скоро будут здесь, я прискакал верхом первый.
— Не смей командовать мной, неотесанный мужик! — осекла его девушка.
Ma Жун расхохотался, и девушка стремглав кинулась наружу.
С наступлением сумерек судья Ди собрался со своими сыщиками в кабинете.
У вошел в кабинет и поздоровался с судьей.
— Тело Белой Орхидеи покоится в казарме стражи, — молвил он хриплым голосом. — Голову тоже отнесли туда. Я уже заказал гроб из долбленого дерева.
— Как староста? — спросил судья.
— Теперь он уже успокоился, ваша честь, — отвечал У. — Сейчас за ним присматривает Черная Орхидея.
После этого У с поклоном покинул кабинет.
— Этот молодой человек начал себя вести подобающим образом! — заметил судья Ди.
— И все же я не могу понять, чего этот молодчик тут ошивается! — буркнул Ма Жун.
— Он чувствует свою вину в трагической участи, постигшей Белую Орхидею, — сказал судья Ди. — Бедная девочка прошла через ад, пока жила у госпожи Ли. Вы же видели ее тело — сплошные синяки и ссадины.
— И все же я не могу понять, — вмешался десятник Хун, — каким образом вы, ваша честь, догадались в лабиринте о том, что смерть Белой Орхидеи как-то связана с госпожой Ли.
Судья Ди откинулся на спинку кресла. Медленно поглаживая бороду, он молвил:
— А выбор был невелик. Старый наместник мало с кем делился тайной лабиринта. Ни его сын Да Кей, ни любимая жена ни разу не побывали внутри. Открыть эту тайну мог только человек с особыми возможностями. Нам известно, что госпожа Ли часто пила чай и обсуждала живопись с наместником и его женой в садовом павильоне. Полагаю, что однажды она увидела, как наместник работает над свитком с пейзажем. У госпожи Ли — глаз художника; она сразу же догадалась, что это не просто картина. Поскольку ей также было известно, как выглядит вход в лабиринт, она догадалась о смысле картины, но ничего не сказала об этом наместнику.
— Возможно, она увидала набросок, в котором, кроме сосен, еще ничего не было, — предположил Дао Гань. — Остальное наместник нарисовал позже.
Судья Ди кивнул.
— Поскольку госпожа Ли испытывала извращенное влечение к молодым девушкам, — продолжал он, — она сочла, что знание тайного хода может пригодиться ей в будущем. Каким-то образом она заманила Белую Орхидею в свой дом. Старшая дочь Фана отличалась покладистым нравом — для госпожи Ли не составило особого труда подчинить ее себе. Несколько недель она держала ее пленницей у себя дома, но после вылазки девушки в заброшенный храм художница начала беспокоиться. Она отвезла Белую Орхидею в сельское имение и заперла ее в комнате с зарешеченным окном. Поэтому приставы, прочесав восточный квартал, не нашли ее. Однако облава перепугала госпожу Ли, и она решила умертвить пленницу. Тайный павильон наместника показался ей самым подходящим местом для осуществления жестокого плана.
— Если бы мы выехали из управы на час раньше в тот день, мы бы предотвратили убийство! — воскликнул Дао Гань. — Госпожа Ли покинула усадьбу незадолго до того, как мы туда прибыли!
— Судьба распорядилась так, что именно в то утро ко мне явилась госпожа Да, — задумчиво молвил судья. — Я не сказал вам об этом в тот момент, но когда я увидел в грязи у входа в лабиринт отпечаток ноги госпожи Ли или Белой Орхидеи и заглянул внутрь, меня охватил необъяснимый ужас. Возможно, дух бедной девочки, убитой чудовищным образом за полчаса до того, парил еще где-то по соседству. Мне также почудилось, что и дух старого наместника взирал на меня из тенистых зарослей…
Судья Ди осекся и вздрогнул, вспомнив ощущения, которое он испытал тогда.
На мгновение все замолкли.
Затем судья овладел собой и уже спокойно молвил:
— Что же, Ма Жун хотя бы успел предотвратить второе жестокое убийство. А теперь поужинаем. Все мы нуждаемся в отдыхе, ибо нас ждет впереди тревожная ночь. Кто знает, что задумали эти варвары!
