тому, чего ты действительно хочешь.
Сейчас он полезен, но что ты сделаешь, если однажды он превратится в ношу у тебя на плечах? Если однажды тебе придётся выбирать между ним и своей мечтой? Тебе уже приходилось, не так ли? Когда он попросил взять себя в Небесные заводи. Тогда всё получилось, но я спрашиваю тебя: если? Если бы тебе отказали? Если бы тебя не стали брать? Ты готова убить себя, я знаю, но готова ли ты отказаться от своей мечты?
— Я…
— Нет, — ответило отражение. — Я не готова. Поэтому я рассеку узел, которым он связал моё сердце, и стану по-настоящему…
— … Свободной, — проговорила Лу Инь и вздрогнула, когда осознала, что смотрит не в зеркало, но в меч императрицы, который держит у себя в руках, и на Сима Фэя, который стоит на коленях под острым лезвием.
— Ударь, — сказала красная императрица. — Убей привязанность. Убей свои чувства. Устремись к небу, к чистому небу, что дарует бесконечную власть. Разруби этот узел и стань… свободной.
Лу Инь зажмурилась. Затем открыла глаза. Она вскинула руки над головой, занесла меч, посмотрела на Сима Фэя, на его белую шею, вспомнила чистое небо, ударила и…
…
Одна минута.
Тридцать секунд.
Пятнадцать секунд.
Времени оставалось всё меньше и меньше, а зеркало всё ещё было непроницаемым. Многие кандидаты и даже Небесные руки покачали головой. Они понимали, что к этому моменту шансы на пробуждение были ничтожными. Девушка хотела бесконечную власть, но в итоге не получила ничего. Вот почему всегда нужно знать себе меру; всегда нужно знать своё отведённое место.
Кровь стучала в голове Сима Фэя, точно маленький молоточек. Он пристально смотрел на чёрное зеркало. Ему не нужно было обращать внимание на часы. Каждая падающая песчинка громом отзывалась у него в голове.
Десять секунд.
Девять.
Пять.
Четыре
Два.
Один.
Всё.
Всё закончилось.
Закончилось в тот самый момент, когда тёмный омут развеялся, и в зеркале отразилась девушка с голубыми волосами, которая приподнялась на ноги в тот же миг, когда в часах упала, тик, последняя песчинка.
Повисла тишина.
Небесные руки, кандидаты, простые крестьяне, великие воины, короли… Многие сотни миллиардов жителей Восточного плато смотрели на девушку с голубыми волосами, которые дрожали на ветру.
Они смотрели на Юную Бодхисаттву.
Последняя отвернулась от зеркала, которое растворилось у неё за спиной, и пошла назад. В один момент она побледнела, шатнулась и стала падать на землю. Сима бросился к ней и осторожно захватил в объятия.
Пронесло, подумал он про себя, получилось…
Сама же Лу Инь сперва была немного напряжённой, но затем расслабилась и мутными глазами посмотрела на его лицо. В этот момент в голове девушки промелькнули последние секунды, которые она провела внутри зеркала.
Она замахнулась, ударила — меч прошёл мимо Сима Фэя и разбился на тысячи осколков.
В них показалось её отражение.
— Я не собираюсь жертвовать тем, чем хочу, — сказала ему Лу Инь. — Но я… я хочу быть со старшим Сима. Поэтому я не буду приносить его в жертву. Я знаю, что это ребячество, но я хочу летать, я хочу быть свободной, я хочу делать всё что захочу… и чтобы он был со мной, — наконец проговорила красная императрица, и взгляд в отражении, взгляд Лу Инь, сделался властным и железным.
Зеркало не меняет людей, но проливает на них свет. Помогает им понять, чего они хотят на самом деле.
С самого детства Лу Инь хотела научиться летать, как великие воины. На самом же деле эта мечта была всего лишь одним из оттенков, граней, другого желания — желания свободы, воли, власти.
Постепенно погружаясь в дрёму, Лу Инь снова посмотрела на Сима Фэя.
Она не собиралась приносить его в жертву ради мечты, потому что хотела быть вместе с ним. Если придётся, она защитит его. Если придётся, она убьёт за него. Если придётся, она прольёт реки крови… Потому что она этого хочет. Потому что она его не отдаст. Потому что он…
В глазах девушки мелькнул кровавый блеск.
…Её.
…
…
…
Конец третьего тома.
