Гаврилович, вас ждут.
Я развернулась и направилась в сторону калитки. Но перед выходом он неожиданно настиг меня и взял за руку. Я обернулась и вопросительно посмотрела на него.
— Татьяна! У меня последняя просьба к вам! Уважьте старика, прошу вас.
Я продолжала вопросительно смотреть на него.
— Расскажите, как вы тогда выбрались из леса? Как преодолели силу колдовства? Ведь это было невозможно сделать менее чем за пару дней. Вы до сих пор должны были видеть галлюцинации и… не очень хорошо себя чувствовать. Откройте мне секрет, как вы справились со всем этим? Что вам помогло? Или кто?..
Я освободила свою руку и посмотрела на него в упор.
— Мне помог старик. Загадочный старик, с острой бородой и торчащими в разные стороны патлами. Высокий, худой, в обычных резиновых сапогах и в каком-то полушубке, несмотря на теплое время года. Он провел меня через болота и поместил в каком-то заброшенном доме, где раньше была какая-то деревня…
— Старик? Опишите хорошенько его и то, что он с вами делал.
Я описала и рассказала. И по мере того, как я рассказывала, лицо у Павла Гавриловича бледнело и вытягивалось.
— Этого не может быть, — пробормотал он бледными пересохшими губами.
— Я тоже в шоке, — с кривой ухмылкой ответила я.
— Но, Татьяна… Человек, которого вы мне сейчас описали, — это тот самый колдун, который жил в тех лесах. Это мой отец-колдун, и я, как вам уже рассказывал, похоронил его более сорока лет назад.
На что я лишь пожала плечами, а потом ответила:
— Вы же колдун, вам виднее, что это было — сон или явь.
С этими словами я вышла из калитки. А что тут еще ответишь, я сама толком не понимала, что со мной тогда произошло и в какой реальности я побывала. Но в очередной раз убедилась в одном: наш мир и наше подсознание — сплошная загадка…
* * *
В большой комнате с тремя окнами, выходившими в сад, на круглом деревянном столе, покрытом мягкой скатертью, стояли два высоких бокала с недопитым красным вином. Также радом находилась плетеная корзина с фруктами и большая тарелка с несколькими румяными оладушками — один из них был надкушен и сиротливо лежал в стороне, словно в ожидании, когда же его доедят. За окном начинали мелькать отблески рассвета, мелкий косой дождь бил в стекла, а где-то вдали заводили свои песни ранние петухи.
На полу, покрытом мягким пушистым ковром, около стола и перевернутого стула лежали два тела — это были пожилые мужчина и женщина. Мужчина лежал на спине, а женщина, свернувшись в не совсем естественной для живого человека позе, прижималась к его телу. На скованном и слегка перекошенном лице мужчины замерла, словно навеки, неестественная улыбка. Мужчина и женщина были мертвы.
И они держали друг друга за руки…
